– Это восток, – заявил он. – Посмотри на звезды.
Боулз посмотрел:
– Тут что-то странное. Я видел Землю на экране, когда мы садились. Ты же видел ее, Джим?
– Да, я видел ее.
– А ты, Док?
– Я был слишком занят. На какой высоте она была?
– Невысоко над горизонтом. Но я видел ее.
Корли посмотрел на небо, затем на горы:
– Да, ты прав. И она все еще там – за этими горами.
Барнс невыразительно присвистнул:
– Вот и все. Я посадил нас на несколько миль дальше. В лице Боулза что-то надломилось.
– За пределами линии видимости, – глухо сказал он. – Мы можем тут орать, пока ад не замерзнет, и нас ни одна собака не услышит.
Трауб выглядел испуганным:
– Мы отрезаны от Земли? Но я тоже видел ее.
– Конечно видел, – согласился Барнс. – Ты видел ее, пока мы были достаточно высоко. Теперь мы слишком низко.
– О! – Трауб еще раз заглянул в иллюминатор. – Но это же не очень серьезно? Земля за этими горами – но она же на востоке, она скоро взойдет! За какое время Луна делает оборот? Двадцать восемь с чем-то дней?
Барнс повернулся к Корли:
– Скажи ему ты, Док.
– Мэнни, Земля не всходит и не заходит.
– Что?
– Луна всегда повернута к Земле одной стороной. Из любой точки на ней Земля выглядит неподвижной, она просто висит.
– Что?
Трауб поднял руки и уставился на них; видно было, что он пытается визуализировать ситуацию, используя свои кулаки в качестве Земли и Луны.
– Ох, я понял. – Он встревоженно посмотрел на спутников. – Я бы сказал, что это скверно. Это очень скверно.
– Прекрати, Мэнни, – быстро сказал Барнс. – Раз мы не можем связаться с Землей, мы просто немного потерпим, пока не полетим обратно.
Он умолчал о других своих опасениях.
Боулз ударил себя кулаком по ладони:
– Мы должны связаться Землей! Не важно, вернемся ли мы обратно; четыре жертвы – это незначительные потери. А вот отправить сегодня сообщение о том, что американский корабль сел на Луну, и заявить свои права на владение – это может означать спасение США. – Он повернулся к Корли. – Доктор, у нас хватит энергии, чтобы подняться над этими горами?
– А? Ну конечно.
– Тогда давайте сделаем это немедленно. – Он повернулся к лежаку.
– Прекрати, Рыжий!
Боулз остановился.
Барнс продолжал:
– Если мы проделаем еще один подъем и спуск рядом с этими горами, вы знаете, что это сделает с нашими шансами вернуться.
– Разумеется! Но это не важно, мы должны сделать это ради нашей страны.
– Возможно, и так. А возможно, и нет. – Барнс сделал паузу. – Если выяснится, что у нас не осталось топлива, чтобы убраться с Луны, я признаю твою правоту.
– Джим Барнс, мы не можем противопоставлять свои интересы безопасности нашей страны.
– Говори за себя, Рыжий. Я допускаю, что претензия на Луну может выручить Государственный департамент на этой неделе – но может и не выручить. Она может стимулировать Россию вложить все силы в космические полеты, в то время как Соединенные Штаты будут все так же тормозить и спотыкаться, гордясь тем, что мы сделали, но не желая тратить реальные деньги на то, чтобы как-то продолжить наше начинание.
– Джим, это софистика.
– Ну и что? Это мое решение. Сначала мы испробуем все прочие возможности. Ты же не знаешь, проходят сюда сигналы или нет. Почему бы тебе не проверить?
– Когда мы вне зоны прямой видимости? Не говори глупостей.
– Земля стоит не так уж низко за этими горами. Найдем место, где будет прямая видимость.
– О! В этом есть смысл. – Боулз посмотрел на горы. – Интересно, как далеко они находятся?
– Это я сейчас скажу. Подождите, разверну тарелку, – предложил Трауб. Он направился к лежаку.
– Брось, Мэнни! – остановил его Барнс. – Впрочем, нет, продолжай. Это будет нелишним. Я говорил не о горах, Рыжий. Они слишком далеко. Но если поискать, возможно, найдется такое место, с которого горы будут не так высоки, и мы сможем увидеть Землю. Вы могли бы найти какой-нибудь холм – изнутри нам многое не видно. Мэнни, можно ли вынести радио и использовать его вне корабля?
– Снаружи? Дай-ка подумаю… Передатчик негерметичен, но думаю, я смогу его раскочегарить. А что насчет электричества?
Боулз сказал:
– Док, сколько кабеля мы можем нарыть?
– Сначала найди куда, а там увидим, сколько понадобится, – прервал его Барнс.
– Правильно! Джим, я пошел. Мэнни, идем со мной, мы найдем это место.
– Наружу? – беспомощно переспросил Трауб.
– Конечно. Разве ты не хочешь стать первым человеком, ступившим на Луну?
– Э-э-э, думаю, да. – Трауб выглянул в иллюминатор и снова окинул взглядом чертовски недружелюбный на вид ландшафт.
Корли странно посмотрел на него. Барнс заметил это и сказал:
– Минутку, Рыжий. Док имеет право на честь быть первым. Ведь без двигателя Корли ничего бы не получилось.
– О, разумеется! Док может первым спуститься по лестнице. Давайте выйдем все.
– Я выйду позже, – решил Барнс. – У меня есть работа.
– Как хочешь. Давай, Док.
Теперь Корли выглядел смущенным:
– Я не должен лезть первым. Мы все сделали это, все вместе.
– Не скромничай. Вперед – по скафандрам!
Мысли о военной политике, похоже, вылетели из головы Боулза, сейчас он был просто мальчишкой, жаждущим приключений. Он уже распечатал люк, ведущий вниз, в шлюзовую камеру.
Барнс помог им одеться. Скафандры были модификацией высотных, используемых пилотами реактивных самолетов – громоздкие, полностью закрытые, как водолазные скафандры, увенчанные круглыми «аквариумами» шлемов. Шлемы сверкали серебром со всех сторон, кроме лицевой панели. Переносная радиостанция, два кислородных баллона, а также инструментальный пояс завершали основную экипировку скафандров. Когда они оделись, но были еще без шлемов, Барнс сказал:
– Оставайтесь в виду корабля и в поле зрения друг друга. Рыжий, как только переключишься с первого баллона на второй, немедленно возвращайся и не вздумай ковыряться.
– Есть, сэр!
– Я ухожу. – Он загерметизировал шлемы, оставив Корли последним. Ему он тихо сказал: – Не задерживайся там надолго. Ты мне нужен.
Корли кивнул. Барнс закрепил шлем доктора, затем поднялся в рубку и закрыл люк. Корли подождал, пока Барнс выйдет, затем сказал:
