Для своего времени фильм Пичела стал технологической и концептуальной вехой, определив дальнейшее движение фантастического кинематографа, вплоть до следующей вехи, «Космической одиссеи» Кубрика.
События маленькой повести имеют конкретную территориальную привязку – окрестности Лос-Анджелеса, где расположены и Люсерн-Вэлли, и Каджон-Пасс (и Твин-Пикс, к слову сказать). Упомянутые в тексте рассказа Белые Пески и базы Моффетт-Филд и Мюрок тоже неподалеку, в пределах досягаемости. Если проехать севернее, вглубь пустыни, можно наткнуться на любопытный объект – космопорт, откуда пока так и не стартовал частный космолет. А сам Люсерн-Вэлли – довольно унылое и пустынное место.
Бедный папочка
Доска объявлений
Запустив ювенильный конвейер по производству романов, Хайнлайн продолжал экспериментировать с краткой формой. Отчасти ради интереса, отчасти ради заработка. Он сотрудничал с журналом «Boys' Life», пристраивая туда рассказы для мальчиков и нарезая для них сериалы из своих романов. Его редактор в «Scribner's» Алиса Далглиш была не только въедливой старой грымзой. Она также была успешным детским писателем. И однажды оброненные ею слова Хайнлайн принял как вызов. Мужчина не может писать для девочек. «Ха!» – сказал Хайнлайн. Он был счастлив третьим браком, его горизонт был чист, а перспективы радужны. Он не стал размениваться на мелочи, а взялся за самое сложное. Пубертатный период. От первого лица. И непременно отношения с мальчиками (Алиса упадет в обморок!).
Свой первый рассказ, «Бедный папочка», он пристроил в журнал для школьниц «Calling All Girls». Тема фигурного катания, несомненно, навеяна воспоминаниями Хайнлайна о тех днях, когда Вирджиния учила Боба и его тогдашнюю жену Леслин кататься на коньках. Коньки, любовь, интриги – в тот год все как-то переплелось. Из этого переплетения Боб и вытащил свой рассказ. Он вышел в августе 1949 года и имел успех.
Чек на $ 150 пришелся весьма кстати – бюджет Хайнлайнов был истощен.
Редакции понравились герои, и от автора потребовали продолжения. Второй рассказ под рабочим названием «Mother and the Balanced Diet» («Мама и сбалансированная диета») он начал писать вскоре после съемок «Пункта назначения – Луна». Финансовая ситуация вновь была пасмурной. Редактор, заказавший ему новеллизацию фильма, 1 марта 1950 года прислал уведомление о том, что отклонил рукопись. Хайнлайн вспомнил то впечатление, которое произвела на него «Christmas Tree Inn», в которой они останавливались во время переезда в Голливуд на съемки. Он запросил разрешения у госпожи Дуглас включить ее заведение и ее саму в рассказ в качестве миссис Санта-Клаус. Папочкину аллергию он тоже позаимствовал с натуры – с себя. Рассказ вышел в августе 1950 года, под названием «Клифф и калории» в журнале-преемнике «Calling All Girls», который назывался «Senior Prom». Третий, «Доска объявлений», был написан для «Senior Prom» уже в 1951 году – в лихорадочной спешке. Началась корейская война, и Вирджинии грозил призыв на действительную службу. Он должен был завершить все дела, пока гром не грянул, – в том числе и этот рассказ. В потенциале этот сериал мог бы тянуться и тянуться, бесконечный, как «Санта-Барбара», но Хайнлайн не любил повторяться. В нереализованных планах автора остался рассказ «Mother and Animal Kingdom» («Мама и мир животных»), от которого сохранилось только название. Остальное – лишь в его голове. Впрочем, можно ставить три к одному, что в рассказе должны были фигурировать кошки, а не только печальный ослик…
Рассказы о девушке Морин и ее приятеле Клиффе легко написаны, полны солнечного, бестолкового оптимизма (и очень, очень карамельны). Их героиня, активная, деятельная, неунывающая, написанная легкими штрихами, не позволяла о себе забыть, и Хайнлайн был вынужден возвращаться к ней еще и еще раз.
Ее образ вернулся под именем Холли Джоунс в рассказе «Угроза с Земли», опубликованном в 1957 году Это был один из последних рассказов, написанных Хайнлайном. Окончательную трансформацию и финальное воплощение образ пятнадцатилетней девушки обрел в 1962 году в романе «Марсианка Подкейн».
У Хайнлайна не было своих детей, поэтому его попытки проникнуть во внутренний мир подростка вызывали закономерный скепсис у редакторов. Когда он предложил «Марсианку Подкейн» Джону Кэмпбеллу, тот недоуменно спросил: «А что Роберт, собственно, понимает в воспитании юных особ?» Возможно, Кэмпбелл был прав и Хайнлайн подсунул нам гибрид мужского и женского начал и собственных фантазий по этому поводу. Но так же поступали многие другие и до, и после него. Хулио Кортасар и Леонардо да Винчи – уже неплохая компания, правда? Эта девочка родилась на кончике пера, но она обладала главным – способностью нравиться читателям. Мне кажется, этого вполне достаточно.
В это я верю
В феврале 1952 года менеджер Денверской радиостанции KVOR пригласил Хайнлайна на передачу «В это я верю». Ее вел известный радиожурналист Эдвард Морроу, это была такая пафосная патриотическая передача, которая пыталась вернуть свою паству в лоно вечных ценностей. Хайнлайн был, с одной стороны, польщен, а с другой— хотел отказаться. «Я совсем не в восторге оттого, что прозвучу на всю страну, исполняя эмоциональный стриптиз». Писатель был не в духе – кинокомпания цинично кинула его на деньги, за оскароносный фильм «Цель – Луна» он до сих пор не получил ни цента. Не лучше обстояли дела с издательством «Shasta», которое систематически зажиливало авторские и грозило ему судом, если он попытается расторгнуть контракт, а Алиса Далглиш из «Scribner's» бомбардировала его придирками по поводу чрезмерной «сексуальности» некоторых образов его детских книг. Но его литагент Лертон Блассингейм настаивал на том, чтобы Хайнлайн не отмахивался сразу от этого проекта, а взял паузу (у Блассингейма был личный интерес, один из его протеже участвовал в раскрутке этой передачи). К маю тучи немного рассеялись, и Боб написал черновик речи для радио. Он сразу взял быка за рога и заявил: «Мои религиозные убеждения – мое личное дело, как и ваши убеждения касаются только вас. Я буду говорить о более приземленных вопросах, которые так просты и очевидны, что почти вышли из моды… Я верю в своих соседей». Это была программная речь Хайнлайна, в которой он говорил о простых и понятных вещах. И Блассингейм, и сотрудники Морроу были в восторге. Передача вышла в эфир 1 декабря 1952 года. Второй раз эта речь прозвучала 6 октября 1988 года на вечере памяти Хайнлайна – ее зачитала вдова писателя.
