– Ну?
Корли заерзал:
– Я не знаю.
Боулз внезапно спросил:
– Трауб, в каком колледже вы учились?
Трауб обиделся:
– У меня нет престижных дипломов, но по гражданской классификации у меня категория Пи-пять старшего инженера-электронщика. Я три года проработал в лабораториях «Рейтиона»
[67]. С пятнадцати лет у меня действующая лицензия радиста, а еще я отслужил старшим сержантом в войсках связи. Так что если нужно туда-сюда погонять электрончики, то я в этом деле профи.
Барнс заметил вполголоса:
– Адмирал не хотел тебя обидеть, Мэнни. Сколько ты весишь?
Трауб перевел взгляд с одного на другого:
– Мистер Барнс – это не репетиция. Это оно, да?
– Это оно, Мэнни. Мы стартуем… – он взглянул на часы, – …через тринадцать часов.
Трауб с трудом перевел дыхание:
– И вы, джентльмены, просите, чтобы я отправился на Луну вместе с вами? Сегодня вечером?
Прежде чем Барнс успел ответить, Боулз сказал:
– Все так, Мэнни.
Трауб сглотнул.
– Да, – сказал он.
– Да? – эхом отозвался Барнс.
– Я готов лететь.
– Трауб, мы не хотели бы торопить вас с решением, – поспешно сказал Корли.
– Директор, взгляните на мое заявление о приеме на работу. Там написано: «Согласен на командировки».
III
Огромный корабль был окружен прожекторами, расположенными внутри ограждения. Он все еще был обрамлен скелетом арки козлового крана, но временный антирадиационный щит, окружавший его нижнюю часть с соплами, уже исчез, его место заняли таблички со знаками трилистника, предупреждающие о радиоактивности, – хотя уровень радиации пока еще не был опасно высок.
Но с силовой установки уже сняли пломбы, и корабль был готов к полету. Тринадцать пятнадцатых его массы составляла вода, готовая превратиться в атомном котле в раскаленный пар и быть выпущенной наружу со скоростью тридцать тысяч футов в секунду.
В верхней части корабля была рубка управления и примыкающий к ней шлюз. Ниже шлюза находился противорадиационный щит, он проходил через весь корабль, отделяя герметичную кабину экипажа от баков, насосов, самого реактора и вспомогательных механизмов. Над рубкой управления, в носовой части корабля, находился негерметичный грузовой трюм.
Треугольные аэродинамические плоскости вырастали из его основания словно стабилизаторы-переростки – в качестве стабилизаторов они послужат, когда корабль будет взлетать; когда же он вернется на Землю с пустыми баками, они станут крыльями планера.
Джим Барнс стоял у подножия козлового крана, отдавая последние распоряжения. Телефонная линия была протянута до самого крана. Когда аппарат зазвонил, он повернулся, чтобы снять трубку.
– Мистер Барнс?
– Да, Герб.
– Офис шерифа сообщает: блокпосты на местах, долина очищена, – кстати, выгнали кучу бомжей из «Ранчо»
[68].
– Это не важно.
– В общем, выехали все, кроме Пита Отшельника. Он отказался съезжать.
– Усатый старикашка в той лачуге к северу от ворот?
– Он самый. В конце концов, мы были вынуждены объяснить ему, что к чему, но это его никак не обеспокоило. Он сказал, что никогда не видел, как стартует корабль на Луну, и не собирается это пропустить – нет, не в моем, мол, возрасте.
Барнс усмехнулся:
– В этом его трудно винить. Что ж, дай ему подписать отказ от претензий, который подписывали все наши. Скажи, если не подпишет, шоу не состоится.
– А если он не подпишет?
– Герб, я полечу, даже если какой-то придурок встанет под сопла. Но не говори ему.
– Ага! Теперь вы у меня на крючке. Ну а что насчет прессы?
– Можешь им все рассказать, но держи их от меня подальше. И даже с подписанным отказом пусть сидят в укрытии.
– У меня будут неприятности с кинохроникой и телевизионщиками.
– Пусть используют дистанционное управление или проваливают. Загони их внутрь, сам зайди последним и запри за собой дверь. Они могут протянуть в укрытие все провода, какие им только нужны, но ни один из их шатии не должен оказаться внутри опасной зоны.
– Мистер Барнс, неужели вы думаете, что взлет будет настолько опасен?
Ответ Барнса заглушил усиленный мегафоном голос со стороны убежища:
– Внимание! Посадка на последний автобус у северного въезда в промзону!
Некоторое время спустя Стилс позвонил снова:
– Еще один звонок – и вам лучше ответить, босс. Похоже, неприятности.
– Кто это?
– Командующий базой Мюрок
[69].
– Давайте его. – В следующее мгновение он уже говорил: – Джим Барнс, генерал. Как поживаете?
– А, привет, мистер Барнс. Я не хочу с вами бодаться, но ваш человек говорит какую-то ерунду. Вам действительно необходимо, чтобы команда на радарах продежурила всю ночь ради вашего холостого прогона?
– Мм… Генерал, разве на вашей станции радиолокационного слежения не круглосуточное дежурство? Я думал, что над этой страной всегда раскрыт «радарный зонтик».
Генерал сухо ответил:
– Это был неправильный вопрос, мистер Барнс.
– Я так не думаю. Видимо, есть большая разница между принятием закона и получением ассигнований для его выполнения. – С минуту он размышлял. – Генерал, а что, если я гарантирую появление яркой точки на ваших мониторах?
– Что вы имеете в виду?
– Генерал, я знаю вас еще с тех времен, когда пилоты сидели в открытых кабинах. У вас было много моих самолетов… – начал Барнс.
– Вы делаете хорошие самолеты, мистер Барнс.
– …и сегодня мне нужна ваша поддержка. Это оно, Уайти.
– Что?!
– Мы стартуем сегодня. И коль скоро вы об этом узнали, вы можете позвонить в Белые Пески и убедиться, что они тоже нас отследят. И, Уайти…
