– Что, я его? – она вдруг резко повернулась.
Ее белки глаз теперь отдавали белизной больше обычного, а губы стиснулись от напряжения.
– Извини, я не хотел…
– Не я ли его забрала на тот свет? Ты это хотел сказать?
– Не злись, прошу. Ты же знаешь, чему нас на юридическом учат – удивительное стечение обстоятельств указывает в общей сложности на чей-то умысел.
– Он сам всё решил. И скажу тебе больше, если б я его столько лет не держала своим прощением, его бы забрали намного раньше.
– Так значит…, – начав свой вопрос, я обнаружил, что подоконник пуст.
До самого утра я не уснул, мучительно выдумывая ответ для Толи, который спросит, как там Стас.
«Но почему бы мне не сказать Толе правду? Мол, приходила Галя и сказала не ходить в психушку! Поверит ли он мне? Почему Галя тогда не сказала, куда ходить, чтоб найти Женю?»
– Просто сказала «не ходи и все»? – лукаво спросит он.
А я так по-простецки отвечу:
– Ага, сказала там очень жутко, не ходи! А Толе наври что-нибудь.
Прекрасно. Кажется, я звучу, как последний трус.
Толя позвонил в обед и сообщил мне, что парковаться у клиники лучше в ночное время, чтоб не навести подозрение.
– Сторожка находится у ворот, и густые деревья парковой зоны могут нас полностью от нее укрыть, если подъехать с восточной стороны.
Я не стал возражать. План Гали мне казался вполне приемлемым и был хорошим вариантом очищения Толиной совести. Проводя день в раздумьях, чтоб ему такого соврать, я услышал стук входной двери и голос тети Маши. Она была кстати и не кстати одновременно. Разумеется, я не собирался рассказывать о наших с Толиком планах на вечер, но я вполне мог расспросить ее о том, что видят больные клиники, чтоб придумать грамотно составленную ложь.
– Антон! Как твои дела? – бодро поприветствовала она, заходя ко мне в комнату.
– Все отлично, спасибо.
– Сны, тревоги, видения беспокоят? – снова усаживаясь за мой письменный стол, накинулась она с расспросами.
– Нет, я в полном порядке. Ничего не беспокоит, – соврал я уже далеко не в первый раз.
– Я очень рада слышать, правда.
– У вас? Как дела в клинике?
Она выпятила нижнюю губу и, мотая головой, ответила:
– Да, вроде, все так же, без изменений.
– Теть Маш, – заискивающе начал я, – а что они видят?
– Кто? – растерялась она.
– Ну, пациенты психиатрических клиник. Что они видят такого, чего не видим мы.
– Ты что, собрался их навестить в другом измерении?
Каким-то непостижимым образом все мои карты были мигом раскрыты.
– Но как вы…? Нет, конечно, нет! Мне просто любопытно.
Да уж, куда там, любопытно! Было поздно врать. Профессиональному психиатру не составило труда вмиг узнать все мои замыслы.
– Это вы с Толиком придумали? Это такие у вас сегодня развлекательные планы на вечер?
Она била и била, не в лоб, а в глаз. И я уже не знал, как от этого всего уворачиваться.
– Какие еще планы? – наигранно улыбнулся я.
– Ну-ка, давай рассказывай, – напористо заявила она, пододвигая ближе свой стул.
Я замялся. Откуда начинать рассказ? С того, что я проигнорировал ее просьбу оставить поиски Жени? Или сразу с Харона и его брата наркомана? А может зайти издалека про Галю и там уже вывести на Стаса? Все перемешалось пуще прежнего, а в висках от напряжения застучало частым пульсом. Что бы уметь врать мозгу требуется думать в пять раз интенсивней обычного режима, и моя тетя была, как никто другой, об этом осведомлена. Она своим напором буквально загнала меня в угол, теперь ожидая от меня исключительно правдивого ответа.
– Мне сложно вам врать. Но чтоб сказать, правду, я должен быть уверен в вашем полном понимании, – подумав, сообщил я. – Даже больше в принятии моего решения.
– Ну, говори. Мне каждый божий день приходится массу вещей не только понимать, но и принимать. Уж будь уверен!
– Я собираюсь сегодня выйти в астрал близ вашей психиатрической больницы.
Она замолчала, сложив на коленях руки. Но уже очень скоро, не найдя ни единой вразумительной причины моим действиям, коротко спросила:
– Зачем?
– Я делаю это по двум причинам. Во-первых, там может быть выход к Жене. А во-вторых, меня просил Толя. В больнице был заключен человек, искалечивший жизнь Гали.
– Сатанист Стас?
– Да.
– Так вот оно что? – задумалась тетя Маша. – И что, ты собираешься увидеть, как он умер? Или ад его души?
– Толя просил меня посмотреть и то и другое, – откровенно признался я.
– И как вы собираетесь это проделать? Я насчет выхода из тела. Толя знает гипноз?
– Нет, буквально вчера мы узнали об особой настройке при помощи вибрации струн. Определенная нота вызывает трепет тонких оболочек. Они, отслаиваясь друг от друга, способны к отделению.
– Ты пробовал это раньше? – практически перебила она меня.
– Да, – тихо ответил я, глядя на нее исподлобья.
– Ты выходил глубже, чем позволял гипноз?
– На уровень глубже. И думаю, правильный выбор места поможет мне спуститься еще глубже.
Она опустила голову, внимательно разглядывая наши домашние тапочки для гостей, и уверенно произнесла:
– Я пойду с тобой!
– Что? Нет! – воспротивился я. – Это совершенно невозможно! Исключено!
– Почему? – удивилась тетя Маша.
– Там, мало того, что опасно, там очень страшно! Ко всему…, – я снова прервал себя на полуфразе.
– Что, ко всему? – уже не зная чего от меня ожидать, пристально посмотрела психиатр.
– Этой ночью ко мне приходила Галя. Она просила меня не ходить в больницу, предупредив, что я даже не представляю, куда собирался прогуляться. Галя предложила мне соврать, что я был у Стаса, чтоб успокоить Толю. Вот я и хотел у вас спросить, что больные там видят и чего бояться в своих кошмарах, чтоб состряпать подходящую историю для своего друга.
– Надеюсь, ты будешь рассказывать ему что-то более убедительное, чем мне.
– Дело в том, что я не знаю, о чем ему рассказывать. Еще больше меня смущает история гибели Стаса, которую моя фантазия отказывается объяснять вовсе.
– Да-а-а, – протянула тетя Маша, – история крайне интересная, и если ты там видишь, как все происходило, то я бы тоже взглянула на это!
– Но, вы, правда, не представляете, теть Маш. Один уровень жутче другого. Я никогда б туда не отправил своих любимых людей ни по делу, ни тем более на экскурсию.
