Суд заново изучал диктофонную запись, на которой пристав Викторова просит меня подписать требование о явке задним числом, а также каждую бумажку, которая за этим следовала.
Когда у трибуны свидетеля появился брат Ромы Руслан, он начал утверждать, что я никогда не отправляла денег и не приезжала к дому с подарками. Он рассуждал о том, что мне не нужен ребенок, и говорил что-то про ночные клубы и дискотеки, которые я якобы посещала, оставляя ребенка дома. Но судья прервал речь Руслана, напомнив о том, что нужно отвечать по существу, а моральный облик подсудимой к данному делу не относится.
Показания также дал отец Проценко, который рассказывал, что я никогда не занималась ребенком и вообще не интересовалась Ксюшей, а также не делала попыток передать игрушки и деньги на содержание дочери. Судья продолжал подшивать бумажки к уже третьему тому уголовного дела.
«Я отказываюсь быть жертвой», – вертелось у меня в голове. Теперь я понимала, что такая позиция требует иного поведения и, возможно, повлечет за собой непредсказуемые последствия.
Руслан внутри здания суда вел себя спокойно и даже респектабельно, но когда мы вышли, стремительно приблизился ко мне и пригрозил, что если я не прекращу искать Ксюшу, то ни меня, ни моего отца не оставят в покое…
Глава 34
Испытав смесь страха и отвращения по отношению к семье бывшего мужа, я тем не менее решила сразу от здания суда отправиться на работу и приняться за накопившиеся за время моего отсутствия дела. По дороге позвонила Алексею предупредить, что скоро приеду. Но он неожиданно предложил встретиться в кафе напротив офиса.
Уже через полчаса, пригубив американо, я не могла поверить тому, что услышала.
Еще пару месяцев назад Алексей пригласил меня сотрудничать с Максимовым и его политической партией, а теперь он начал подозревать депутата в финансовых махинациях. В них якобы были замешаны и сотрудники партии, оказался в них втянут и сам Алексей.
Он сокрушался от того, как моментально все участники попадали под обаяние и безукоризненный авторитет Максимова, как убедительно и чрезвычайно инспиративно тот вещал о баснословных прибылях в самом ближайшем будущем, как немалые деньги были получены в виде кредитов на всех ближайших «соратников» Максимова.
Я пришла в замешательство. Игры в большую политику закончились? Обретенная совсем недавно почва под ногами и зыбкая надежда на стабильность растаяли, словно сосульки на обветшалых питерских крышах.
Тем не менее от идеи создания кризисного центра я не отказывалась. До тех пор пока со мной не связались организаторы «Лехавы» и не попросили о личной встрече. Удивленная таким предложением, я согласилась, ожидая обсуждения организационных деталей по презентации проекта, которая планировалась вскоре после возвращения из Америки. Но глава одного из фондов, которого я до этого уже встречала на корпоративных мероприятиях, с сожалением донес до меня следующее. «Мы не можем поддержать ваш проект, поскольку он является политическим».
– И что? – искренне недоумевала я.
– А то, что мы иностранный фонд. А по новому российскому закону иностранные фонды не имеют права финансировать общественные проекты и могут преследоваться за вмешательство во внутреннюю политику.
Пока до меня доходил смысл этих слов, глава фонда заботливо предложил мне выбрать любой другой проект. Например, благотворительные открытки или пекарню для слепых. Я обещала подумать, но другого проекта так и не выбрала…
Глава 35
Письмо Ксюше
Дорогая доченька! Прости, что давно не писала. Не успевала осмысливать происходящее. А произошло очень много. Ты, наверное, уже прочитала об очередном предательстве и о том, как я сменила имя. О том, как не перестала сталкиваться с «хищниками», и о том, что произошло в Америке.
Я много думаю об абьюзе. Продолжаю сталкиваться с ним практически ежедневно. Безусловно, мне и, к сожалению, тебе тоже понадобятся годы терапии, чтобы преодолеть последствия причиненного насилия. Уверена, что мы справимся. Однако вот на что я хочу обратить внимание. Избегая конфликтов и страшась актов насилия, легко можно упустить из виду ежедневный и малозаметный абьюз.
А теперь о тех, кто умело маскируется и кого следует избегать. Когда мы слышим слово «хищник», то сразу представляем себе опасных животных. Но, знаешь, львы, тигры и крокодилы – не самые опасные существа на планете. И даже не акулы и не медведи гризли возглавляют списки наиболее опасных. Вопреки расхожему мнению, наиболее опасными являются самые незаметные – маленькие комары!
Ежегодно комары заражают около 700 миллионов человек на планете разными недугами. На них лежит ответственность за два миллиона смертей. Так что именно комар является для человека, согласно статистике, наиболее опасным «хищником» и самым смертоносным существом.
В этом и заключается мой совет тебе – не бояться огромных хищников, а научиться не давать кровососущим незаметно себя поедать.
Люблю тебя, мама Веста
Глава 36
В начале апреля со мной связались продюсеры самой рейтинговой передачи на НТВ под названием «Русские сенсации». Они предлагали выехать в Новороссийск, обещая применить все свои административные ресурсы, и потребовать от городских властей содействовать моей встрече с Ксюшей. Узнав о сценарии, который мне заготовили, даже несмотря на недоверие к телевизионщикам, я согласилась, поскольку терять мне было нечего.
Согласовав съемочные дни с продюсером Натальей, мы вылетели в Новороссийск. Однако изначально планируемые Натальей три дня командировки затянулись. Пресс-служба мэра города, потрясенная посетителями из Москвы, предъявившими удостоверения сотрудников НТВ, немедленно согласилась с нами сотрудничать.
– Дайте мне три часа, и если ваш Проценко находится в пределах Краснодарского края, то вы увидите своего ребенка уже сегодня, – красноречиво пообещал на камеру градоначальник.
Мы стали ждать. Попутно объехали службы опеки и опросили соседей с улицы Новороссийской Республики. Все было бесполезно. Ни Рому, ни Ксюшу здесь никто не видел. Ответа от пресс-службы мэра все не было. Вскоре стало понятно, что нас избегают и всячески уклоняются от встречи.
Пока же мы проводили съемки на даче и у дома Проценко, на меня надевали парик, чтобы передать в сюжете, что я вынуждена маскировать собственную внешность. Я предложила пойти на отчаянный шаг. Распечатав в городской библиотеке 500 экземпляров объявления о пропаже Ксюши, мы вместе с моими подругами обклеили ими весь город. Под портретом моей дочери был указан номер моего телефона и просьба всем, кто видел ребенка, откликнуться. Фотография Ксюши была двухлетней давности, рост и приметы своей дочери я описала по наитию.
Отчаянным этот шаг делало то, что в городе-герое Новороссийске запрещалась несанкционированная расклейка объявлений, к тому же могло последовать такое количество телефонных звонков на мой номер, которое я не могла даже представить.
