– С целью благородной, способной послужить на благо обоих королевств Брефны – как людям, так и вашему, миледи, народу. Я могла бы сказать, что здесь не может быть непомерно высокой цены, но это было бы глупо. К тому же, мне думается, вы не назначите цену, которой нам не осилить, потому что наверняка знаете, что мы желаем вам только добра. Кому не захочется видеть в будущем Брефну славной и процветающей?
– Еще до того, как все это закончится, – говорит Эрнья, – ты и сама, возможно, отыщешь ответ на свой вопрос.
Она встает, выходит из шатра и поднимает глаза к небу над лесом.
– Время не ждет. Тебе предстоит неблизкий путь домой. Сейчас мы вернемся к месту общих сходок, и я расскажу, чего от вас хочу. Идите за мной.
25. Ливаун
Мы опять выходим на поляну, где нас ждет причудливая группка подданных Эрньи. Чего бы ни хотела от нас Эрнья, она собирается сказать об этом при свидетелях. Хотелось бы, чтобы она побыстрее перешла к делу. Время не стоит на месте, мне надо вернуть Брокка и принести эти дурацкие извинения. Надо будет попрактиковаться и придумать безукоризненные слова, чтобы не поддаться порыву, не обрушиться на принца с руганью и не съездить ему по физиономии.
День становится еще более странным. Как и Родан, королева сильна в зажигательных речах, но слаба в стратегии. Из-за образа мрачного будущего мне полагается волноваться и глубоко в душе я действительно тревожусь. Картина в магической чаше была действительно уродливой и страшной. Но не настоящей. Магия показывает не то, что будет, а лишь то, что может быть. Королевство Брефны должно обладать возможностью самостоятельно выпутаться из беды, не прибегая к помощи бродячих музыкантов, повсюду сующих свой нос. Мы явились сюда ради выполнения определенной миссии и не можем сделать ради Эрньи ничего, что этой миссии противоречит.
– Мой возлюбленный народ! – обращается королева к разношерстной толпе, которая тут же замолкает. Сегодня на весах – само будущее Брефны, как для людей, так и для Маленького народца. Здесь, на нашей земле, мы столкнулись с ужасом, который едва способны понять. В одиночку нам не выстоять против этой угрозы. Чтобы совладать с нею, требуется помощь людей.
«Скажи нам, где арфа!» – хочется крикнуть мне.
Такими темпами ко двору мне удастся вернуться только к восходу луны.
– Мы знаем, как нежно может петь Брокк, и уже видели, каким могущественным оружием может стать его несравненный голос. Я думаю, что наш бард может оказаться потомком самого Эмерджина. Брокк, ты обещал нам редкую по красоте песнь, и я знаю, что ты справишься. Ты, Кира, проявила завидную смелость, храбро дойдя в поисках брата до самых наших стен. Вас наш мир не пугает, что часто случается с людьми, забредшими сюда по воле случая. Я верю, что задачи, которые я перед вами поставлю, вы выполните с равной целеустремленностью.
Мне приходится предположить, что Эрнье известно местонахождение арфы, но сказать нам об этом она хочет только после того, как объявит о поручениях. Могла бы сказать мне это напрямик. Но ничего не отдавать просто так – вполне в духе Маленького народца. Поскольку до Дня летнего солнцестояния остается всего несколько дней, это может означать крах нашей миссии.
– Ночная Тень, – говорит Эрнья, – передай Ливаун ее инструкции.
Мудрая сова извлекает из складок своей необъятной мантии небольшой свиток и вручает мне. Разворачиваю его и читаю. Совсем не то, чего я ждала. Ровным счетом ничего героического. Выглядит бессмыслицей. Трижды станцевать с человеком, не любящим танцевать. Одолжить лоскуток, сшить куклу, и пусть ее глаза увидят будущее Брефны. Что это может значить? Шью я кое-как и никогда в этом деле сильна не была, но знаю достаточно, чтобы понимать, что за помощью обращаться нельзя. Досадно, ведь Банва могла бы сделать отличную куклу, а я, тем временем, выстирала бы за нее часть белья. Что она, эта королева, задумала, превращая меня в человека, которым я никогда не была и не собираюсь становиться? Помочь построить замок из глины и песка и посмотреть, как его смоет вода. Это и вовсе откровенная глупость.
Брокку тоже вручили свиток. Но ему на чтение понадобился лишь миг. Он стоит рядом со мной и не говорит ни слова.
– Эти задания выше моего понимания, – чтобы сдерживать себя и оставаться вежливой, мне приходится прилагать максимум усилий. – Однако если они действительно так важны, я сделаю все от меня зависящее ради их выполнения. Они… В общем, это не то, чего я ожидала.
– Когда все сделаешь, поймешь, к чему сводится их смысл, – отвечает Эрнья, – теперь тебе пора идти. Рябинник проследит за тем, чтобы ты прошла через стену. Может статься, что твой друг тебя не дождется. У него был очень подавленный вид.
Это, наконец, привлекает внимание Брокка. Я совершенно забыла о Дау. К этому времени он, вероятно, уже сдался и отправился домой. Здесь я не стану произносить его имени. Нечего впутывать его в эти дела, в чем бы они ни заключались.
– Благодарю вас, миледи, – говорю я, с большим трудом сдерживая гнев. – Что будет после того, как мы выполним эти задания?
– Тогда ты вернешься сюда за братом. В канун Дня летнего солнцестояния приходи опять к нашему порталу и пой. Тебя пропустят, предоставят средства достижения ваших целей и позволят вернуться обратно ко двору.
– Погодите-ка… как вы сказали? В канун Дня летнего солнцестояния? Но это же слишком поздно!
Вся эта затея сплошной обман, она не собирается отдавать арфу, ей хочется только одного – оставить у себя Брокка…
– Ливаун, – говорит мне брат, протягивая свой свиток.
В нем только два пункта.
Сочинить и спеть необходимую нам великую балладу.
Оставаться здесь и играть нам до кануна Дня летнего солнцестояния.
Я поднимаю взгляд и по глазам Брокка вижу, что ему в равной степени хочется как остаться, так и уйти. Его раздирают эти два желания, что совсем не удивительно, ведь это место и странный народ, который здесь живет, являются частью его наследия – Колдовской мир у него в крови. Я не хочу его здесь оставлять. Эрнья уже считает его своим, это видно по ее глазам. Если он останется с ней до кануна Дня летнего солнцестояния, то изменится. У него не будет другого выбора, кроме как пить их напитки и есть еду, в итоге они смогут воздействовать на него своей магией.
– Все в порядке, – говорит Брок.
Его голос и в самом деле дрожит или мне только кажется?
– Нет, правда, все в порядке, Ливаун. Я дал обещание и смогу сочинить эту песнь лучше всего, если мне здесь никто не будет мешать. Прошу тебя, иди, а я останусь. Здесь мне ничто не угрожает.
– Перед тем, как ты уйдешь, добавлю только одно, – говорит королева Маленького народца, – все, что происходит в этом царстве, хранится в тайне. Это защищает моих подданных. Люди сюда допускаются редко, но стоит кому-то проболтаться у чужой двери, как некоторым, появись у них такая возможность, тут же захочется к нам сунуться. Поэтому ты, Кира, не будешь ничего никому говорить. Чтобы объяснить ваше с Брокком отсутствие, придумай какую-нибудь легенду, не сомневаюсь, что это тебе по плечу. Всю правду нельзя говорить даже твоему верному другу по ту сторону стены. Ступай, объясни все словами, понятными обычному человеку – то есть не ребенку, не знахарке, не тому, кого учили петь, играть и писать стихи, не друиду, не мудрецу и не целителю. Возвращайся ко двору и выполни задания. А в канун Дня летнего солнцестояния возвращайся одна, готовая спеть. И помни – никому ни слова. Ведь самодисциплина является неотъемлемой частью кодекса воина, так?
