После продажи имения Вера Александровна уехала в Италию, где серьезно психически заболела. Брат Михаил привёз её обратно в Россию, где она после лечения поправилась. Однако болезнь возвращалась, что в совокупности с вышеописанными изъянами её характера помешало обзавестись семьей. Пенсия, назначенная ей после смерти отца, не покрывала жизненных потребностей. Выхлопотать повышение пенсии до 750 рублей в год удалось лишь в феврале 1904 года. Вера написала две книги, не вызвавшие широкого общественного интереса.
Точная дата смерти Веры Александровны Энгельгардт неизвестна, но не ранее 1905 года, когда она писала письмо композитору Римскому-Корсакову.
Внуки
Наиболее известен из них сын Михаила Борис, 1887 года рождения. Уроженец Батищева связал жизнь с городом на Неве, здесь учился в университете. Но предварительно в 1909–1911 годах учился в Германии, в Гейдельбергском и Фрейбургском университетах. Затем стал выдающимся литературоведом, исследовавшим творчество Гончарова, Чехова, Тургенева, Достоевского. Готовил собрания сочинений Л. Толстого и Гоголя. С 1919 года преподавал в Институтах живого слова и истории искусств, в университете и в других учреждениях В 1929 году был арестован по делу Академии наук. Но незадолго до этого у него произошла мимолётная, но знаменательная встреча с его ученицей Лидией Михайловной Андриевской, о которой расскажет она сама.
Она родилась в 1900 году в семье петербургского нотариуса. Сразу после революции училась на Бестужевских курсах, затем в Ленинградском университете, однако закончить его помешала гражданская война. Семья решила уехать на родину отца, но он по дороге скончался от сыпного тифа. Лидия вместе с матерью попали в Керчь, где прожили несколько лет. В Ленинград Лидия Михайловна вернулась в 1923 году со своим первым мужем, но и он внезапно заболел воспалением лёгких и умер. Андриевская перевелась на курсы искусствоведения при Государственном институте истории искусств (ГИИИ). Одновременно обучалась на этнолого-лингвистическом отделении факультета общественных наук ЛГУ. В 1928 году была оставлена в ГИИИ научным сотрудником.
Однажды она пришла с деловым визитом к своему профессору Борису Михайловичу Энгельгардту. Хозяин и его супруга, племянница писателя Гаршина, встретили гостью радушно. В беседе за чаем Лидия поведала о годах, проведенных в Крыму. Впоследствии в дневнике она напишет о мгновении, когда Энгельгардт посмотрел на неё удивлённо: «Так вот какая вы?».
В 1929-м разразилась катастрофа. Энгельгардт был арестован, а его жена, племянница писателя Гаршина, узнав об этом, покончила жизнь самоубийством. Борис был направлен на строительство Беломорско-Балтийского канала. После возвращения профессора из ссылки Лидия Андриевская стала его второй супругой. У них родилась дочь Татьяна. Официально зарегистрировали брак они лишь в 1934 году. Чтобы не ставить жену под удар со стороны чекистов, было решено, что она сохранит свою добрачную фамилию. Так и Лидия Михайловна, и Тата, как называли в детстве Татьяну, фамилию не поменяли, остались Андриевскими.
Как бывший ссыльный, Энгельгардт не мог больше преподавать и заниматься наукой. На жизнь зарабатывал переводами. В конце 30-х годов им были переведены «Большие надежды» Диккенса, переработаны для детей и юношества «Дон Кихот» Сервантеса, «Айвенго» Скотта, «Приключения Гулливера в стране лилипутов» Свифта и другие произведения зарубежных авторов. Лишилась работы и Лидия Михайловна – жене репрессированного в Публичной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина, где она работала после распада ТИПИ в 1932 году, было не место. Все последующие годы она преподавала литературу, сначала в театральном училище при БДТ, затем в хореографическом училище имени Вагановой.
В то тяжелое для интеллигенции время в дом Энгельгардтов часто наведывались литературоведы, писатели, поэты, переводчики – Лидия Гинзбург, Борис Бухштаб, Борис Томашевский, Борис Эйхенбаум, Виктор Виноградов, Михаил Лозинский, Юрий Верховский, приезжали Юрий Тынянов и Виктор Шкловский. Заходил и дальний родственник Бориса Энгельгардта – врач-психиатр Николай Зеленин, внук великой русской актрисы Марии Ермоловой. Но среди всех гостей Татьяне больше запомнилась Анна Ахматова.
В начале 1942 года от голода умерли Борис Энгельгардт и Лидия Андриевская, а их дочь, десятилетняя Таня осиротела. Дальше она рассказывает сама, но ниже, где речь пойдёт о правнуках.
Сестра Бориса Мария родилась в 1890 году, окончила историко-филологический факультет Высших женских курсов в Петрограде. В марте 1917 года вступила в партию эсеров. В дневниках писателя Михаила Пришвина несколько раз упоминается её имя среди деятелей партии эсеров. Работала в эсеровской газете «Воля народа» (до разгрома типографии и закрытия газеты в феврале 1918 года). Затем преподавала в школе в Петрограде, работала в разных учреждениях.
В сентябре 1920 года Мария Михайловна приехала из голодного Петрограда на свою родину в Батищево, где до июля 1922 года работала делопроизводителем на сельскохозяйственной станции. В 1922 году она была арестована и осуждена революционным трибуналом по обвинению том, что критиковала мероприятия правительства, обращала внимание окружающих на то, что суд над членами ЦК партии эсеров является пристрастным, как суд одной партии над другой; что на данный момент в России отсутствуют гражданские свободы слова, печати, собраний. При выборах в местный комитет Помгола выражала в собрании возмущение по поводу закрытия властью Всероссийского комитета общественной помощи голодающим. М.М.Энгельгардт приговорили к шести месяцам лишения свободы с принудительными работами. Находясь в камере, М.М. Энгельгардт обращалась с заявлением к уполномоченному по борьбе с контрреволюцией. Она опровергала пункты обвинения на том основании, что «в свободной же стране каждому гражданину присуще право свободной критики существующего порядка; утверждение, что свободы фактически не существует, что она недостаточно гарантирована; указание на недочеты не только отдельного судебного процесса, но и всего судопроизводства – являются лишь осуществлением этого права свободной критики, а не преступлением». И в ноябре 1922 года М.М. Энгельгардт была освобождена по амнистии ВЦИК в связи с 5-й годовщиной Октябрьской революции.
Муж Марии Михайловны Н.Л. Бух в одном из писем к ней заметил: «… в тебе до болезненности развито чувство собственного права наряду с сознанием правоты. В том числе и чувство попранного права, о чём другие не только не беспокоятся, но даже, бедные, не подозревают. Вот эти-то и есть настоящие рабы, которые „не подозревают» и имя им – легион». Не знаю, повлияли ли эти слова мужа на Марию Михайловну, но после амнистии она отошла от политики и стала детской писательницей, автором стихов и рассказов для детей. В последние годы жизни работала над книгой о декабристах. Точная дата её смерти неизвестна (не ранее 1949 года). В 1990 году в Ростове-на-Дону была издана её книга «Взрыв на Аптекарском острове // История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях». (О неудавшемся покушении на Столыпина.)
