• доброй совести (Bona Fides);
• справедливости (Justitia);
• добра и справедливости – «bonum et aequum» и производного ему «arbitrium» (усмотрения);
• общий принцип «ratio iuris» естественного права «Jus naturale» и духа закона «mens legis»;
• гуманности, человечности (Humanitas);
• равенства;
• диалектического единства консерватизма и прогрессивности.
Эти принципы являются живой основной любой современной стабильной и развивающейся правовой системы. Нередко они декларируются в преамбулах и вводных частях наших законов, таких как Конституция России (ст. 15, 17, 18), Гражданский (ст. 1, 2, 9 и др.), Уголовный (ст. 3–7), Уголовно-процессуальный (Гл. 2) и другие кодексы. К сожалению, в действительности основополагающие принципы права на практике зачастую выступают не более чем декларациями и декорациями нашей судебной и правовой систем.
Для адвокатов, которые в силу своей общественной роли постоянно выступают оппонентами и процессуальными противниками властей, существует небольшой выбор: либо смириться с такой декларативностью и декоративностью, либо, познав принципы права во всей глубине, требовать их соблюдения, неустанно обращать внимание правоприменителей на эти фундаментальные основы.
Как римский полководец и государственный деятель Марк Порций Катон Старший, непримиримый враг Карфагена, заканчивал все свои речи (вне зависимости от их тематики) в Сенате фразой: «Кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен» (Ceterum censeo Carthaginem esse delendam), так и адвокат всегда должен помнить и применять то, на чём покоится здание современной Юстиции.
Иначе наша роль содействия правосудию будет низведена до роли клерка, или статиста, – лишь звена, необходимого для оформления предрешённых приговоров (как правило, обвинительных) исполнительной и судебной властей.
Политико-правовое учение Цицерона: государство – общее дело, божественный закон и принцип справедливости
Res publica est res populi —
республика есть дело народа.
Цицерон, «О республике», 25, 39: Est igitur, inquit Afrieanus, res publica res populi «Итак, сказал (Публий Корнелий Сципион) Африкан, республика есть дело народа».
Наиболее серьёзный анализ правовых принципов, лежащих в основе здания государства вообще, провёл государственный деятель, политик, оратор, юрист, философ и писатель Марк Туллий Цицерон (106—43 гг. до н. э.).
Он жил в бурный период истории, когда Римская республика претерпевала углубляющийся кризис и по тенденции сменялась единовластием императора. В течение его жизни произошло восстание Спартака, или «Третья война с рабами» (лат. Bellum Spartacium или лат. Tertium Bellum Servile), – величайшее в древности и третье по счёту (после первого и второго Сицилийских восстаний) восстание рабов. То разгорающийся, то угасающий бунт рабов, охвативший значительные территории древней Италии, длился почти 3 года (с 73 по 71 гг. до н. э.). По оценкам историков, это было единственное восстание рабов, создавшее реальную угрозу самому существованию Рима. Окончательно подавлено в основном благодаря военным усилиям полководца Марка Лициния Красса, который для восстановления дисциплины в деморализованных римских легионах провёл децимацию – казнил каждого десятого по жребию. Несмотря на разгром, восстание Спартака показало, что Рим уже не способен справляться с ситуацией традиционными, ординарными мерами. Для победы Крассу Сенатом были вручены чрезвычайные полномочия. Всё это с военной точки зрения предопределило более позднюю военную диктатуру и период принципата в Риме.
С точки зрения гражданского общества расстройство жизненного уклада стало следствием деградации демократических институтов и римского общества как такового. Рим захватывал много новых земель, что требовало от Центра существенного повышения возможностей и качества управления. Базой такого повышения во все времена являлся переход от элитарности к эгалитарности: рост числа образованных людей (их требовалось всё больше и больше), которые были нужны, как воздух, чтобы управлять, а также улучшения качества и интенсивности коммуникации между ними. Вместо этого Рим пребывал в праздности, богатые классы не хотели учиться и тем более тяжело работать. Возникло противоречие между масштабом капитала (имущества, включая рабов, и подвластных территорий) и компетенцией правителей. К этому моменту Греция уже почти перестала поставлять Риму новых грамотных рабов. Сами же римляне видели решение проблемы не в грамоте своих приказчиков, а в грамоте своих легионеров.
По мнению известного американского философа Уильяма Бернстайна16, «причина падения Римской республики зародилась за два с лишним столетия до этих событий. Лучше всего ее объяснил Монтескье в 1753 году в “Размышлениях о причинах величия римлян и их упадке”: “Непомерное расширение имперских территориальных завоеваний привело к краху республики”. Сравнительно недавно историки приняли и развили эту концепцию Монтескье.
Прежде чем рассмотреть её, полезно вспомнить взаимосвязь между численностью группы людей, поддерживающих между собой социальные отношения, политической структурой и грамотностью. Согласно “числу Данбара”, человек не в состоянии поддерживать постоянные социальные связи более чем со ста пятьюдесятью людьми. Когда каждый участник небольшой группы поддерживает отношения со всеми другими членами, такая группа является относительно демократическим коллективом. Примерами служат охотники-собиратели, небольшие крестьянские поселения и даже экипажи пиратских судов. Грамотность, когда ею владеет лишь элита общества, позволяет жестко контролировать население и даже способствует установлению деспотии.
Когда численность населения, проживающего совместно, превышает “число Данбара”, ограниченное число непосредственных контактов между людьми мешает поддерживать политическую стабильность. Поэтому письмо является лучшим средством поддержания связи между многочисленным населением. Соответственно, общество с высокой степенью грамотности (какое было в Афинах) тяготеет к более высокому уровню демократии, чем общество с низкой степенью грамотности (такое, как в Риме в позднереспубликанский период).
На политическую стабильность влияет и территориальная плотность населения государства. Сколь бы ни было тяжело управлять городом с десятитысячным населением, гораздо труднее управлять тем же количеством населения, проживающего в разных, удаленных друг от друга местах. Чем дальше эти места находятся друг от друга, тем важнее ввести в них грамотность. Еще в середине третьего века до нашей эры империя Саргонов в Месопотамии могла успешно функционировать лишь благодаря появлению клинописи – средства связи, позволившего управлять государством.
И все же, если сравнивать с Афинами, Рим в раннереспубликанский период был более демократическим государством. В те времена в Риме функционировали два народных собрания: comitia tributa — трибутский комиций, избиравший народных трибунов, защищавших права плебеев от посягательств патрициев, и comitia centuriata — центуриатский комиций, избиравший высших должностных лиц – магистратов. Взаимоотношения между комициями и избиравшимися высшими должностными лицами государства сформировали сбалансированную политическую систему управления и контроля. Знакомство с этой системой позволяет понять причины подъема Римской республики, ее долговременного существования и конечного краха».
