Кстати, именно за океаном Roxy Music так и не стали популярны, хотя ездили туда в турне, в том числе, например, с группой Jethro Tull. Однако прогрессив-рок Jethro Tull американцы понимали и принимали намного лучше, чем ироничный арт-рок Брайана Ферри и компании. И, в общем, понятно, почему: технически музыка Jethro Tull зачастую была сложнее, но концептуально, наоборот, проще – в ней не было вот этого вечного двойного дна, рафинированной игры с разными стилями и контекстами. Философ и культуролог Сьюзен Зонтаг много писала о таком понятии, как «кэмп»: своего рода искусстве в кавычках, которое осознанно играет одновременно с высокими и низкими образами, нарушает их субординацию и как бы подмигивает при этом понимающему зрителю: дескать, мы-то с тобой в курсе дела, в отличие от большинства! В очень значительной степени это можно отнести и к музыке Roxy Music – по крайней мере, золотой поры.
Пора эта продлилась с 1972-го по 1975-й: ансамбль распался после альбома «Siren», на котором Roxy Music едва ли не первыми из условных «классик-рокеров» освоили диско-звучание (и вновь понятно, почему – как и их собственная музыка, диско характеризовалось не только ярким новым звуком, но и ничуть не менее, а то и более ярким, вызывающим визуальным стилем). Дальше Брайан Ферри занимался сольным творчеством, в том числе выпустил сразу три альбома кавер-версий на песни как из рок-эпохи, так и более старые, 1940-х и 1950-х годов, и подтвердил таким образом свою репутацию и свой образ ностальгирующего аристократа. Roxy Music собрались вновь лишь в самом конце 1970-х (задав при этом тренд на реюнионы!), и это, конечно, уже была другая эпоха и другая музыка. Главная запись этого периода – финальный альбом «Avalon» 1982-го, «лебединая песнь», как наверняка сказал бы сам Ферри, с его нежным отношением к романтическим клише. Если ранние Roxy Music предвосхитили новую волну и группы вроде Talking Heads, то из «Avalon», как русская литература из гоголевской «Шинели», вышли Duran Duran и все остальные новые романтики.
Впрочем, между группой образца «For Your Pleasure» и группой образца «Avalon» все же можно перебросить мостик: их объединяет личность Брайана Ферри и его чувство стиля. Пожалуй, в музыку с приставкой «рок» именно Roxy Music и вернули само это понятие, несколько потерявшее смысл к началу 1970-х. Раньше ведь было как – рок развивался параллельно визуальной культуре и в неразрывной связи с ней: творчество The Rolling Stones и продукция бутика Мэри Куант в первой половине 1960-х в равной степени являли собой символы так называемого свингующего Лондона. Однако, скажем, лохматых хиппи второй половины десятилетия уже трудно было счесть законодателями мод, и то же самое в еще большей степени касалось пришедшим им на смену прог-рокерам, у которых была масса достоинств, но хороший вкус, при всем уважении, в их число чаще всего не входил.
С легкой руки Брайана Ферри и Roxy Music популярная музыка вновь оказалась озабочена вопросами стиля. И неслучайно в поминальнике на задней обложке их дебютного альбома, наряду с участниками ансамбля, звукорежиссерами, продюсерами и прочими обычными подозреваемыми, был упомянут дизайнер одежды, костюмер, – словом, специальный человек, отвечающий за музыкантский экстерьер.
Глава 18
Закат на золотом роге
Турецкий психоделический рок
Трек-лист:
1). Erkin Koray – Meçhul
2). Barış Manço – Ben Bilirim
3). Silüetler – Lorke, Lorke
4). Bülent Ortaçgil – Sen Varsin
5). Cem Karaca – Nem Kaldi
6). Moğollar – Düm-Tek
7). 3 Hür-El – …Ve Olum
8). Selda – İnce İnce Bir Kar Yağar
9). Ersen & Moğollar – Garip Gönlüm
Благодаря некоторым особенностям маркетинга турецкая поп-музыка в нашей стране ассоциируется прежде всего с певцом Тарканом, большим другом и, можно сказать, косплеером Филиппа Киркорова. Однако в 1970-е годы на этой территории существовала чрезвычайно мощная, убедительная и своеобразная поп-сцена, которую, чтобы избежать путаницы с Тарканом и ему подобными, обычно характеризуют не как «турецкий поп», а как Anadolu Pop (вариант: Anadolu Rock). То есть – «анатолийский» поп (и рок), по названию местности Анатолия, в которой, собственно, и расположена Турция.
О живом интересе к этой сцене в западном мире в 2000-е и далее говорит сразу несколько фактов. Во-первых, за оригинальные пластинки Эркина Корая, Барыша Манчо и других анатолийских поп-, рок- и фолк-музыкантов коллекционеры регулярно отстегивают трех- и даже четырехзначные суммы в евро. Во-вторых, эту музыку вовсю семплируют хип-хоп-продюсеры, нутром почуяв спрятанный в ней грув и драйв – например, артисты с культового американского лейбла Stones Throw. Наконец, в-третьих, в 2007 году английский обувной бренд использовал отрывок из композиции певца Эрсена и его группы Dadaşlar в своем рекламном ролике – благодаря звуковой дорожке ролик имел громкий успех, а интернет-пользователи на протяжении нескольких недель пытались выяснить, что за песня в нем звучит, проведя целое детективное расследование.
Конечно, в значительной степени интерес к анатолийскому року – это очередной извод моды на все экзотическое, охватившей мировую культуру в XXI веке. В отличие от всех прошлых поветрий такого рода (от стиля «шинуазри» в искусстве эпохи рококо до, например, экспериментов Питера Гэбриэла или Пола Саймона в 1980-е годы) нынешнее не имеет колониального привкуса: наоборот, возобладавший в западном обществе дискурс предписывает ценить в чужой культуре как раз то, что она чужая, наслаждаться ее инаковостью. В этом смысле турецкие записи 1960–70-х в самом деле подходят как нельзя лучше: и ритмически, и гармонически они существуют в своем собственном мире, мало соприкасающемся с условной «западной традицией».
Так, например, ритмическая организация местной поп-музыки прямо восходит к звучанию янычарских военных оркестров – тому самому, которое еще в XVIII веке завораживало Йозефа Гайдна и Вольфганга Амадея Моцарта своими неслыханными в мире венского классицизма резкими перкуссионными эффектами (последний, в частности, сочинит по мотивам гастролей в Вене турецкого оркестра знаменитое «Рондо в турецком стиле», известное в народе как «Турецкий марш» – заключительную, третью часть фортепианной сонаты № 11). После революции 1923 года и установления республики Кемалем Ататюрком военные оркестры в Стамбуле и Анкаре никуда не делись – просто оказались сами по себе, а не привязанными к обслуживанию двора султана, как раньше.
Гармонически же турецкий рок опирается на местную народную музыку, которая, в свою очередь, всегда имела ладовую основу. То есть, иными словами, в ней не было представления о тональности – обо всех этих хорошо знакомых нам с первого класса музыкальной школы до-мажорах и ля-минорах, а также привычных взаимоотношениях между тоникой, доминантой и субдоминантой. Вместо этого турецкие фольклорные песни (как, собственно, и любые другие фольклорные песни) организованы иначе: мелодия конструируется исходя из определенного набора звуков и последовательности их чередования, заданных правилами того или иного лада.
