Для начинающего артиста подобная зрелость – редкое качество, и ею-то, кажется, объясняются и весьма старомодные эстетические ориентиры Dire Straits (не панк и не новая волна, а Дилан с Коэном – а то и еще более ранний, классический американский блюз), и специфическая сочинительская и исполнительская манера Марка Нопфлера. В моем любимом треке со второго альбома группы «Communique», «Where Do You Think You’re Going?», простейшим языком, с помощью очень экономного набора слов высказываются довольно глубокие мысли о свободе и несвободе, о встречах и расставаниях, о гордыне и о том, как порой нам всем стоит засунуть ее куда подальше. Вообще, характеристика «экономный» тут кажется ключевой – это свойство присуще Марку Нопфлеру во всем. Например, в гитарной игре – для виртуоза его статуса и уровня он на удивление редко играет какие-либо эффектные скоростные соло. Напротив, в нопфлеровском саунде много пауз, пустот, тишины – и оттого каждая нота, которую он извлекает из своего инструмента, приобретает больший вес и становится носителем некой смысловой или как минимум эмоциональной информации.
То же и с вокалом – Dire Straits заставили всех себя слушать, фактически ни разу не повысив голоса. Это вновь тактика «от противного»: когда все вокруг стремятся перекричать друг друга, поневоле начинаешь ценить тех, кто, наоборот, говорит тихо, веско и по делу – и это как раз про Марка Нопфлера. Конечно, подобный эффект достигается не сразу: когда пленка с песнями Dire Straits попала в офис фирмы Warner Brothers, лишь одна ее сотрудница с ходу сочла, что это то, что нужно – остальных пришлось некоторое время убеждать. Но из сегодняшнего дня все очевидно: Нопфлер потому и выделялся на общем фоне, что не кричал, не пытался всеми правдами и неправдами обратить на себя внимание – а четко, профессионально, сдержанно делал свое дело.
Сорваться на крик или на любое другое более экстравертное проявление эмоций его не могли заставить даже бурное течение личной жизни. Песня «Romeo and Juliet» с третьего альбома Dire Straits «Making Movies» вдохновлена разрывом музыканта с его подругой, певицей Холли Винсент из проекта Holly & the Italians – как обычно, Нопфлер берет некую личную историю и на ее основе конструирует новую, более универсальную, ту, с которой, надо думать, слушатели смогут легко идентифицировать себя (в данном случае в ход также, как нетрудно заметить, идут шекспировские образы). Тем не менее ни разрыв отношений, ни прочие судьбоносные обстоятельства не способны поколебать его вечной спокойной интонации – в этом он, опять-таки, ровня и прямой наследник великим сонграйтерам 1960-х: тем же Коэну с Диланом. К слову, последний в 1979 году посетил выступление группы Dire Straits в Лос-Анджелесе, остался в полном восторге и привлек Нопфлера, а также барабанщика ансамбля Пика Уизерса к работе над своим очередным диском «Slow Train Coming».
Стало быть, вслед за простыми смертными и Боб Дилан тоже не смог устоять перед тихой, но мощной нопфлеровской харизмой. Тут, наверное, стоит вспомнить, что организатором группы Dire Straits вообще-то был вовсе не Марк, а его родной брат Дэвид, но быстро стало ясно, кто на самом деле в ансамбле главный, и уже альбом «Making Movies» – а равно и все последующие – музыканты записывали без Дэвида. При этом даже во внутригрупповых конфликтах, согласитесь, довольно сложно представить себе Марка Нопфлера, теряющим контроль над собой. Работавшие с ним звукорежиссеры вспоминали, как он писал вокал – спокойно, расслабленно, буднично, затягиваясь сигареткой прямо в процессе записи: так, наверное, работали старые блюзмены, на которых он равнялся. Спустя много лет Марк будет пить на собственных концертах чай: большая сцена, куча народу в зале, а на сцене чайник и чашка – тоже очень яркая деталь, дополнительно раскрывающая его образ.
В итоге характер Нопфлера сыграл важную роль как в том, что группа Dire Straits достигла успеха и славы, так и в том, что она распалась на самом пике: музыкант почувствовал, что просто устал от всеобщего внимания, от изнурительных туров с ежедневными стадионными концертами и от звездного статуса как такового, – и распустил проект. При этом несколькими годами ранее у Dire Straits вышел диск-блокбастер «Brothers in Arms» – к слову, это едва ли не первая упоминаемая в этой книге запись, которую с полным правом можно назвать именно так, «диском»: материал записывался цифровым способом, а миллион экземпляров тиража разошлись в инновационном CD-формате. Однако вместо того, чтобы канализировать успех в дальнейшие коммерческие победы, Марк Нопфлер предпочел пить чай и не изменять спокойному ритму своей жизни.
«Brothers in Arms» был не только самым хитовым, но и самым разнообразным альбомом Dire Straits в музыкальном отношении. Основную тему бодрой «Walk of Life» ведет не гитара, а писклявый синтезатор – чуть ли не первый в творчестве группы привет синти-попу и нью-вейву. В «Your Latest Trick», произведении в жанре adult contemporary, ту же роль играет саксофон Майкла Брекера – начинающие саксофонисты при покупке инструмента чаще всего проверяют его звучание в музыкальных магазинах именно с помощью этой, сладкой до приторности, но безнадежно красивой и сентиментальной мелодии (примерно как каждый гитарист тщится в сходной ситуации сыграть «Stairway to Heaven» Led Zeppelin).
В «Money for Nothing», возможно, самой знаменитой песне Dire Straits, строчку «I want my MTV», как известно, произносит Стинг, случайно оказавшийся поблизости. Кстати, Стинг не собирался требовать за этот эпизод никаких роялти, но вмешался его звукозаписывающий лейбл, посчитавший, что мотив, на который поется текст Dire Straits, слишком похож на песню «Don’t Stand So Close to Me» стинговской группы The Police, – в конечном счете пришлось включить его имя в «титры». Однако интереснее другое – хоть песня и стала хитом на незадолго до того открывшемся телеканале MTV (европейское вещание канала и вовсе стартовало именно с нее), на деле Нопфлер в ней настроен к самому феномену музыкального телевидения откровенно критически. И в этом нет ничего удивительного – оборотной стороной его скромности и сдержанности всегда оставался природный консерватизм. В частности, фронтмен Dire Straits не любил и не понимал формат видеоклипов – и согласился на революционное мультипликационное решение видеоролика на песню «Money for Nothing» работы режиссера Стива Баррона далеко не сразу. Баррону и продюсерам пришлось подключить тяжелую артиллерию и заручиться поддержкой тогдашней нопфлеровской спутницы жизни – только ее мнение заставило музыканта сменить гнев на милость.
Вообще, Нопфлер, кажется, разделял практически все мировоззренческие установки, которые сейчас ассоциируются с консервативной повесткой – его, например, упрекали, и, видимо, не совсем безосновательно, в недостаточной толерантности к секс-меньшинствам. В раннем репертуаре Dire Straits был довольно-таки гомофобский трек «Les Boys», а в тексте «Money for Nothing» используется оскорбительное слово «faggot» («педик»), из-за чего композицию даже подвергли цензуре в Канаде. Если уж рисовать психологический портрет музыканта – то полностью и без купюр.
Впрочем, несмотря на определенные вопросы к форме и содержанию альбома «Brothers in Arms», он стремительно катапультировал Dire Straits на верхушку поп-музыкального Олимпа – после чего, как и было сказано, Марк Нопфлер решил, что пора завязывать. Реюнион у группы был лишь однажды: в начале 1990-х на свет появился альбом «On Every Street», который особо никого не устроил – ни самих участников группы, ни слушательскую аудиторию. С тех пор Марк Нопфлер утверждает, что возвращаться к стадионным турам и многомиллионным контрактам не намерен – у него и так все неплохо: он периодически издает сольные пластинки и коллекционирует гоночные автомобили (а вовсе не гитары, как можно было бы подумать – последних у него тоже пятьдесят штук, но утверждается, что все они активно используются, просто для разных песен нужен разный звук).
