Впрочем, по состоянию на 2006 год музыку The Knife уже почти невозможно было отделить от политики: безбашенные танцы и остроактуальный активизм сплетались здесь во всамделишный морской узел. Каждый удачный трек дуэта словно бы функционировал на трех уровнях сразу – как злободневное философское высказывание (разумеется, непременно с леволиберальных, левофеминистских позиций), как поп-хит и как классный клубный боевик, который не затеряется на любой вечеринке. В этом контексте The Knife предвосхитили движение поп-культуры и современного искусства навстречу друг другу, которое позже достигло кульминации в нескольких кассовых американских альбомах – от «My Beautiful Dark Twisted Fantasy» Канье Уэста до «Lemonade» Бейонсе, от «The ArchAndroid» Жанель Монэ до «Masseduction» St Vincent; поп-музыка, в том числе хитовая, танцевальная, коммерчески успешная, была в них массово осмыслена как пространство для серьезного высказывания на Важные Темы.
Но все, что было с Дрейерами дальше, позволяет сделать и еще один вывод: их творчество – это довольно последовательная эволюция от поп-музыки к политизированному контемпорари-арту, и именно «Silent Shout» находится в самой середине этого пути, берет лучшее и от одного, и от другого. После записи этой пластинки музыканты временно разошлись кто куда: Улоф Дрейер стал записывать сумрачное техно под вывеской Oni Ayhun, а Карин затеяла сольный проект Fever Ray, выстреливший одноименным альбомом в 2009-м. Пожалуй, эта запись – последняя в дискографии обоих Дрейеров, заслуживающая безусловного интереса с сугубо музыкальной точки зрения: причудливые голоса, тонущие в собственном эхе, ползучие трип-хоповые ритмы и общее ощущение некоего гулкого подземного мира, в который автор приглашает за собой тех слушателей, кто посмелее. Параллельно, разумеется, развенчивается еще один постылый стереотип – что, дескать, в The Knife, как и «положено», за музыку отвечал мужчина, а его сестра только открывала рот. Ничуть нет – в «Fever Ray» Улофа нет, а пластинка вышла ничуть не хуже их прошлых, совместных с Карин произведений. Вдохновлена она была прежде всего материнством Карин Дрейер, постоянными бессонными ночами (из песен Fever Ray сквозит пугающее, почти тактильное ощущение долгой депривации сна), а также – как же без этого? – критикой традиционных представлений о том, что, родив ребенка, женщина уж точно должна посвятить себя исключительно его воспитанию и забыть обо всем остальном. Глупости, причем вредные, безнадежно устаревшие глупости, полагает Карин. Кстати, в действующем концертном составе Fever Ray шестеро женщин, и четверо из них молодые мамы.
Так или иначе, диск «Fever Ray» почти полностью прощается с хитовой поп-музыкой – как и последующие работы воссоединившейся группы The Knife: сначала странная электронная опера по мотивам «Происхождения видов» Чарльза Дарвина (она называлась «Tomorrow, In a Year»), а затем длиннющий двойной диск с говорящем названием «Shaking the Habitual», «Сотрясая обыденное», на котором была, например, 20-минутная композиция в жанре не то дроун-эмбиента, не то и вовсе нойза. Вышедший в 2013-м, этот альбом в самом деле встряхивает наши привычные ожидания от поп-музыки: он длинный, сложный, напрочь лишен хитов, зато как произведение современного искусства – насыщенное смыслами и провоцирующее реципиента на задавание вопросов – работает весьма недурно. Как признавались сами участники The Knife, раньше их активизм ограничивался музыкой, но теперь выходит за ее пределы – и да, сценическая презентация «Shaking the Habitual», с которой группа каталась по фестивалям, была сродни эдакой яркой танцевальной манифестации, декларировавшей на этот раз не только постгендерный, но и пострасовый мир: белые североевропейцы переживают с помощью музыки и танца всю несправедливость, которая исторически обрушивалась и продолжает обрушиваться на азиатские и африканские народы – разумеется, не без некоторой колонизаторской аппроприации, но вполне искренне и с душой.
Жалко, правда, что ярких песен – таких, знаете, нетленок, которые можно было бы воспринимать и в отрыве от идеологической повестки, – тут уже совсем не осталось; но что ж тут сделаешь: искусство требует жертв, а современное искусство – и подавно. В движении в сторону от поп-музыки The Knife давно преодолели точку невозврата и сейчас, конечно, воспринимаются не только и не столько как поп-сочинители, сколько как такие ходячие манифесты левого дискурса: Улоф, например, отказывается выступать на фестивалях, где мужчин среди артистов больше 50 процентов, а еще бойкотирует Израиль за оккупацию Палестины. Карин тем временем развелась с мужем-программистом, отцом двоих ее дочерей, и с несвойственной ей прежде открытостью рассказывает журналистам об экспериментах с собственной сексуальностью.
Если честно, немного жаль, что все так повернулось, – я, наверное, консервативен как черт, но слегка скучаю по «Heartbeats», «Pass This On» и «Silent Shout». Но с другой стороны, самый свежий диск Карин Дрейер, пластинка Fever Ray под названием «Plunge», изданная в 2018 году, по крайней мере, возвращает певицу в пространство песенной электронной музыки. Это довольно неровная, раздерганная работа, не всегда убедительная ни музыкально, ни, если уж на то пошло, политически – но неплохие песни на ней в некотором количестве имеются (в отличие от того же «Shaking the Habitual», где была, возможно, неплохая музыка – но уж точно не песни). Если верить, что история развивается циклически, может быть, и новый «Silent Shout» все еще возможен и даже не за горами.
Глава 40
Уходи, пока не включили свет
Arctic Monkeys
Трек-лист:
1). I Bet You Look Good on the Dancefloor
2). Riot Van
3). Mardy Bum
4). Brianstorm
5). 505
6). Crying Lightning
7). Cornerstone
8). The Hellcat Spangled Shalalala
9). Arabella
10). Snap it and See
11). Tranquility Base Hotel & Casino
Песня «I Bet You Looked Good on the Dancefloor» в 2006 году сделала группу Arctic Monkeys подлинной британской сенсацией – а ведь всего несколькими годами ранее музыканты едва умели играть на инструментах. И, как вспоминал потом лидер группы Алекс Тернер, рисунок ударных в куплете восходит к одному из упражнений, которое делал барабанщик Мэтт Хелдерс; видите, и такое бывает – из учебного видеоролика прямиком на первое место хит-парадов.
Хелдерс, вообще говоря, не собирался становиться барабанщиком, но когда во время рождественских праздников в 2002 году его друзья, получив в качестве подарков музыкальные инструменты, решили сколотить группу, он опоздал к раздаче, и все гитары зарезервировали за собой другие, невостребованной осталась лишь установка. У Алекса Тернера, бессменного фронтмена Arctic Monkeys, тем временем была другая проблема – он стеснялся петь; в итоге на главную роль даже попробовали парочку одноклассников, пока не стало понятно – либо Алекс преодолевает смущение, либо ничего попросту не выйдет. Пришлось как следует поработать над собой, хотя незадолго до выхода сингла «I Bet You Look Good on the Dancefloor» Тернер еще просил коллег по группе делать вид, что они по крайней мере пишут тексты – с ролью вокалиста он, получается, уже смирился, а вот в своих поэтических талантах по-прежнему сомневался. И очень зря – как показал альбом «Whatever People Say I Am That’s What I’m Not», вышедший в январе 2006-го, из Алекса получился весьма талантливый слагатель стихов.
