Еще одна замечательная песня с диска «Lonerism» носит хорошее название «Feels Like We Only Go Backwards», «Кажется, мы все время движемся назад». Музыкант Сэм Калли, участник семидесятнической фанк-группы Skull Snaps, практически неизвестной широкой публике ни в 1970-е, ни сейчас, но являющейся типичным объектом поклонения глубоко копающих виниловых диггеров, воспринял это название буквально и обвинил Tame Impala в воровстве семпла – мол, вырезали без разрешения рисунок ударных. Ни к каким последствиям для Кевина Паркера это не привело, да и обвинение, судя по всему, было высосано из пальца – но в целом заподозрить знакомство музыканта с творчеством Skull Snaps вполне можно. «Мои друзья, – рассказывал он еще на раннем этапе своего творчества, – фанатели от таких групп, как Brainticket или Demon Fuzz»; признайтесь честно, вам знакомы эти названия?
Подозреваю, вряд ли, так как все это – второй, третий, десятый и двадцать пятый эшелон нетривиальной рок-музыки начала 1970-х годов, неизвестный никому, кроме коллекционеров редких пластинок, а также – и это самое важное – музыкальных интернет-гиков, шарящих в поисках сокровищ по блогам, торрентам и файлообменникам. Я очень хорошо помню время расцвета всей этой беспредельной онлайн-фонотеки – и Кевин Паркер тоже хорошо помнит; мы с ним, в конце концов, примерно одного поколения. И именно это поколение и дозрело лет десять назад до того, чтобы сочинять, записывать и издавать свою собственную музыку, отражая в ней все свои эзотерические слушательские интересы.
Саунд группы Tame Impala в самых общих выражениях действительно можно описать как психоделический рок: это и про диск «Lonerism», и особенно про первый альбом «Innerspeaker», появившийся на свет в 2010 году. Его звучание, с вечным перегруженным гитарным фуззом, порой почти неотличимо от какой-нибудь полузабытой гаражной записи рубежа 1960–70-х. И тут мне на ум сразу приходит история авангардистской группы Nurse with Wound, возникшей в Англии в конце 1970-х годов. Ее первый альбом стал объектом культа в значительной степени не благодаря записанной на нем музыке – она представляла собой изобретательный, но довольно кустарный и любительский звуковой коллаж, – а благодаря вкладышу пластинки, на котором организатор ансамбля, Стивен Стэплтон, аккуратно напечатал список без малого трехсот своих любимых пластинок, из которой широкая публика на тот момент слышала хорошо если десяток. Там был краутрок, итальянский прогрессив, шведский фолк, свободный джаз – все на свете; я лично знаю нескольких людей, которые сделали делом своей жизни собрать все упомянутые в списке записи.
А получилось у Стэплтона провернуть этот фокус по одной-единственной причине: он много путешествовал, был роуд-менеджером нескольких андеграунд-групп и реально имел возможность собирать всякие малотиражные редкости. Но он тогда такой был один! А теперь, в эпоху развитого интернета, каждый может быть Стэплтоном. И подросток из богом забытого австралийского города Перта в 2010-м запросто может сочинять песни, вдохновляясь какой-нибудь записью из глубокой американской провинции, выпущенной за сорок лет до того тиражом 200 экземпляров, – в этом нет решительно ничего удивительного и из ряда вон выходящего.
Собственно, Кевин Паркер и был таким подростком – родители, конечно, пытались сделать так, чтобы из сына выросло что-то путное, заставили его поступить в вуз, но, по собственным воспоминаниям, домашних заданий он не делал, а вместо этого круглые сутки слушал музыку и сочинял свою собственную, записывая все инструменты на восьмидорожечный магнитофон. Первые диски Tame Impala – как раз результат этого подхода: при всем их ретро-звучании, появиться они могли только в 2010-е годы, поскольку раньше у длинноволосого парня из Австралии просто не было никаких шансов услышать группы Brainticket и Demon Fuzz. А теперь вся мировая музыкальная история была от него на расстоянии буквально пары кликов мышкой.
По правде говоря, Паркер был убежден: его первый альбом «Innerspeaker» не услышит за пределами родного города Перта ни одна живая душа. Вместо этого – и это тоже симптоматично – за ансамбль устроили целую битву несколько лейблов, ему довелось выступить в Европе и США, а следующую пластинку автор сочинял в постоянных гастрольных разъездах: однажды даже записал вокальную партию прямо в самолете на пути из Лондона в Сингапур. С лейблом получилось смешно: тем самым утром, когда Паркеру позвонили из компании Modular Records и предложили контракт, он ехал на экзамен в университет. В итоге звонок поставил точку в бесплодных попытках музыканта получить высшее образование: поняв, что к экзамену он все равно не готов, а договор с лейблом предлагают не каждый день, он развернул машину и поехал к приятелю и соратнику по группе Доминику Симперу сообщить счастливое известие, после чего оба отправились ставить подписи под документом.
Симпер в самом деле был одним из лучших паркеровских друзей – хотя их знакомство в свое время прошло не особенно гладко: Кевин высмеял Доминика за футболку группы Blink-182. Впоследствии у Паркера появились и другие постоянные коллабораторы – например, мультиинструменталист Джей Уотсон; впрочем, в записях Tame Impala они по сей день принимают лишь эпизодическое участие – их помощь чаще требуется на концертах. Однако никто не в обиде – у большинства собственные проекты, и в общем и целом, получается не слишком густо населенная, но вполне заметная пертская музыкальная сцена – с Кевином Паркером в желтой майке лидера и пелотоном из пары десятков человек за его спиной. Другой вопрос, что в Перте всем этим людям особенно нечего делать – и, например, электронному дуэту Canyons, с которым Кевин тоже сотрудничал, пришлось перебраться в более крупный город Сидней, чтобы иметь возможность регулярно записываться и выступать.
Есть ощущение, что именно отсюда происходит одна из главных сквозных тем музыки Tame Impala, отраженная, например, в заголовке композиции «Solitude is Bliss», «Блаженство одиночества». Судите сами: провинциальный Перт, играть особо негде и не для кого. Вдобавок – музыкант, предпочитающий работать в студии самостоятельно, без ансамбля, несмотря на формальное существование группы Tame Impala. Человек, проводящий большое количество времени за компьютером, копаясь в музыкальных файлах – кстати, первая известность к Кевину Паркеру, как и к многим другим авторам его поколения, пришла благодаря меломанской социальной сети Myspace. И между прочим, он до сих пор активно ведет собственные соцсети – несколько лет назад был чудесный эпизод, когда с Паркером связалась известная фирма – производитель смартфонов и предложила большие деньги за песню для рекламного ролика. Что сделал музыкант? Удивительную на самом деле вещь – пошел в фейсбук спрашивать у поклонников Tame Impala, как они к этому отнесутся; так и написал: «Мне тут предложили сто тысяч долларов за рекламу мобильного – пацаны, что делать?».
Но при этом видите, как выходит, – интернет, безусловно, радикально расширил музыкальный кругозор любого желающего. Интернет позволил музыке из города Перта звучать на весь мир. Интернет дал возможность общаться разом с миллионами людей, всерьез любящих тебя и твои песни. Но лейтмотив гигантского количества современной музыки – это одиночество: одиночество человека в большом городе, одиночество пользователя в сети, одиночество бегуна на длинной дистанции теперешней жизни. И у Tame Impala это очень заметно – не только по песне «Solitude is Bliss», но даже по заголовком альбомов: «Innerspeaker», «Lonerism». Более того, Паркер, такое ощущение, прямо-таки культивирует это состояние – так, перед работой над «Lonerism» он переехал в Париж к своей подруге, Мелоди Проше, основательнице вполне достойного собственного музыкального проекта Melody’s Echo Chamber, в город, где он никого больше не знал и даже не говорил на языке его улиц и дворов. А перед записью третьего и последнего на сегодняшний день диска, «Currents», наоборот, расстался с Мелоди, добавив к своим прочим одиночествам еще одно – личное…
