А во-вторых, завершалась пластинка длинным треком «Mortal Man», в котором Кендрик беседовал с призраком своего юношеского кумира, покойного Тупака Шакура. Это вроде бы как раз вполне канонический хвастливый ход: поставить себя на одну доску с умершим классиком. Ламар там в подробностях докладывает Тупаку о себе и своем альбоме, о положении дел в Америке, о судьбах хип-хопа – а под конец даже осмеливается пересказать ему притчу о гусенице и бабочке. И, наконец, спрашивает: ну что, что ты об этом думаешь, Пак? Что думаешь-то?
И его собеседник – молчит.
Глава 45
Первая любовь поздней весной
Мицки
Трек-лист:
1). Nobody
2). Your Best American Girl
3). Liquid Smooth
4). Remember My Name
5). Fireworks
6). Happy
7). First Love / Late Spring
8). Geyser
9). A Pearl
10). Washing Machine Heart
11). Two Slow Dancers
Знакомьтесь – Мицки Мияваки, или просто Mitski, как ее знают поклонники. Мать японка, отец американец, родилась в Токио, еще ребенком много поездила по миру, а теперь, в предрождественский вечер, сидит одна, рядом никого, «Nobody» (именно так называется одна из самых ярких песен с ее последнего на сегодняшний день альбома «Be the Cowboy»), и приходится даже открыть окно, несмотря на холод, чтобы хотя бы немножко проникнуться атмосферой праздника. Эту печальную картинку придумал не я, а сама Мицки – мне оставалось только в общих чертах перевести для вас текст композиции. Впрочем, если не знать английского, то трек вовсе не производит какого-то особенно депрессивного впечаления: да, в «Nobody» преимущественно минорная гармония, но при этом бодрый, почти дискообразный ритмический рисунок – даже со звонкой фанковой гитарой на заднем плане, почти как у Daft Punk в «Get Lucky» (или в любом другом треке, к которому имеет отношение продюсер Найл Роджерс). И получается, что содержание песни вступает в определенный конфликт с ее звучанием и аранжировкой, отчего, разумеется, слушать ее становится только интереснее. Более того, так, вообще говоря, и работают зачастую настоящие, большие артисты – классический пример: Стинг с его «Every Breath You Take», где в форму романтической баллады оказывается упакована стремная история о преследовании и одержимости. И одно это заставляет как следует к Мицки присмотреться.
Профильная пресса занялась этим – то есть обратила на артистку внимание – после выхода ее предпоследнего альбома «Puberty 2»; пластинка впервые в карьере девушки попала в хит-парады, пусть и локального значения – «лучший рок-альбом», «лучший инди-альбом» и так далее. Звучала она при этом совсем иначе, чем «Be the Cowboy» – достаточно сравнить диско-бит «Nobody» с жесткими, громкими, шугейзовыми гитарами, скажем, композиции «Your Best American Girl»; последняя вызывает в памяти образ британских нойз-роковых групп вроде Jesus & Mary Chain. «Puberty 2» – вообще преимущественно гитарная пластинка, в противовес несколько более инструментально разнообразному диску «Be the Cowboy». А эстетически ее основная изюминка – в постоянных контрастах: тихо – громко, тихо – громко. Это тоже явная отсылка к 1990-м – к тем же Jesus & Mary Chain, к Pixies, к построку; тут мгновенно возникает целый блок ассоциаций.
Интереснее, впрочем, порассуждать о другом – а есть ли, наоборот, что-то общее между «Your Best American Girl» и «Nobody»? И ответ на самом деле положительный – сходство прежде всего в предельно своеобразном авторском взгляде, в том, как Мицки не играет по правилам, а повинуется исключительно своим собственным творческим импульсам. Хочет спеть грустную песню под диско-бит – и поет. Хочет сочинить трек под названием «Твоя лучшая американская девчонка» с грязными гитарами, как в британских 1990-х, – и сочиняет. Когда у певицы спросили, насколько автобиографичны песни с ее последнего диска, она вспомнила слова Бьорк – та однажды ответила на похожий вопрос, что, дескать, каждая песня – это часть ее характера, но в гротескно преувеличенном, заостренном виде. Однако тут, мне кажется, важна не конкретная цитата, а сама отсылка к Бьорк, которая, как известно, всегда была себе на уме и отказывалась помещаться в какие-либо рамки; вот и Мицки явно метит в ту же самую когорту особенных.
Поэтому, вероятно, у певицы – как и у Бьорк – нет единожды избранного и с тех пор ограничивающего ее в маневрах звучания и даже единожды избранного инструмента. Если рассмотреть под лупой ее пока еще не слишком масштабную, но все же и не совсем несущественную дискографию, получится так: первые две пластинки – «Lush» и «Retired from Sad, New Career in Business» – основаны на звучании фортепиано и задействуют даже оркестр; назовем это для простоты «методом Тори Эймос». Затем, с диска «Bury Me at Makeout Creek» и до следующего альбома «Puberty 2» включительно, – резкий поворот к жесткой гитарной музыке, назовем это по той же самой схеме «методом Пи Джей Харви». И наконец, последняя пластинка «Be the Cowboy»: здесь уже труднее подобрать однозначное сравнение – может быть, «метод St. Vincent»? По крайней мере, некоторые отрывки в самом деле чем-то напоминают произведения американской гитаристки и композитора Энни Кларк, она же St. Vincent – я бы сказал, лаконизмом в сочетании с действительно хитроумным устройством, а еще бодростью в сочетании с отстраненностью, прохладностью вокальной подачи. Последнее замечательно слышно, например, в песне Мицки «Remember My Name», название которой звучит почти как угроза: в самом деле, у нас явно не получится быстро ее забыть.
Конечно, эклектизм, присущий Мицки, кому-то может и не прийтись по душе – но я замечу вскользь, что он во многом как бы предугадан ее нетривиальной жизненной историей. Как и было сказано, она, во-первых, ребенок из межнациональной семьи: наполовину американка, наполовину японка. Во-вторых, известно, что все детство и отрочество Мицки провела в разъездах по всему миру – например, школу закончила в Турции. Это как-то связано с работой ее родителей, хотя подробностей певица не сообщает, а ее статус все-таки пока не настолько звездный, чтобы журналисты взялись самостоятельно разнюхать правду – так что доподлинно сказать, кем был ее отец, я не могу. И вот теперь представьте себе, что ты растешь и развиваешься, фактически постоянно находясь в пути, меняя декорации, пейзаж за окном и постоянно разрывая и вновь налаживая на новом месте социальные связи, – конечно, и музыка твоя в конечном счете превратится в эдакий звуковой калейдоскоп!
А еще сразу понятно, какое именно чувство, какая именно эмоция станет в этой музыке главенствующей – чувство отчужденности. Ты везде чужой, ты недавно приехал и скоро уедешь, у тебя не возникает эмоциональной связи ни с кем и ни с чем. Рождественское одиночество из песни «Nobody» – лишь один из примеров, а вот вам строчка из композиции «Fireworks»: «однажды эта печаль превратится в окаменелость, и я забуду, что такое слезы, – просто встану утром и по обыкновению отправлюсь на пробежку, спокойную и ритмичную». Уж казалось бы – утренняя пробежка, бодрое занятие для поддержания себя в форме, но в философии отчуждения, которую так ярко и убедительно транслирует Мицки, и она превращается в некий тупой, бессмысленный, дежурный ритуал.
