Прошел проверку на лояльность (1952), работал учителем в Канаде и по линии ООН в Риме. В Англии признан советским разведчиком в 1981 году.
Написал мемуары о работе дешифровальной службы в годы войны и свой «помощи русским в борьбе с нацизмом».
Во время и после окончания Второй мировой войны Норвуд продолжала работать в Ассоциации — фиктивной организации, служившей прикрытием для Британского ядерного проекта. Ее важнейшим достижением проникновения в этот сверхсекретный объект стал доступ к документации «отдела сплавов», непосредственно занимавшегося разработкой ядерного оружия.
С 1942 года от Норвуд поступала информация по той же проблематике, но уже в рамках англо-американского сотрудничества в создании атомной бомбы. В год Победы над фашистской Германией Норвуд прошла спецпроверку, получила формальный доступ к секретной информации и активно работала с нашей разведкой еще десятилетия — в 50-70-е годы. Информация от нее поступала в Москву через связного. Работой на разведку советскую разведку, значит, на Советский Союз, Мелита Норвуд гордилась. Полученную позднее награду — орден Красного Знамени — бережно хранила у себя дома, сама себе давая оценку: «Сталин знал о ядерных разработках в Британии больше, чем премьер-министр Эттли и члены его кабинета…».
Говоря о причинах, подвигнувших ее на сотрудничество со Страной Советов, Норвуд поясняла так: «.хотела, чтобы Россия могла разговаривать с Западом на равных, потому что ожидала, что на Россию нападут, как только война с немцами закончится.».
Академик Эндрю подчеркивал, что по количеству и важности переданной информации в Москву Норвуд по праву может стать в ряд с членами «Кембриджской пятерки».
Учитывая возраст, в Британии решили бабушку-агентессу в судебном порядке не преследовать. Но бытовало и другое объяснение — ее чрезвычайная, историческая уникальность в разведывательных делах по времени, месту и характеру информации.
Кто бы мог подумать, что «бумажные отбросы» могут нести секреты чрезвычайной важности. Пример тому был в годы войны, когда один из членов «Кембриджской пятерки» — Джон Кернкросс годами выносил подлинники шифртелеграмм, полученных с помощью особо секретного дешифратора «Энигма» в Британии и передавал «гору информации» в баулах советской разведке. И вот история с «бумажным носителем» информации повторилась, но уже в 80-е годы.
«Мусорология». У одного из источников резидентуры НТР в Вашингтоне место работы было в Кристалл-Сити. В этом небоскребе в концентрированном виде собрались организации, связанные с национальной безопасностью Америки. Источник разработал собственный метод добычи информации — путем обработки мусора. Наиболее интересные бумаги из мусорных корзин он приносил домой и внимательно изучал. Ведь в них были те сведения, о которых не говорили по телевидению в вечерних новостях.
На какой основе он работал? Загадка — денег он не брал. Идеологические мотивы так и остались нераскрытыми. Возможно, этой основой могла быть «экзотика работы с секретами». Было замечено, что он получал удовольствие, когда попадались весьма нужные разведчику сведения. Именно «удовольствие», а не «честно выполненное обещания что-то», как говорил разведчик, «принести в клюве».
Но перечень полученных от него материалов весьма впечатлял. Так, в 1982 году его доля в разведывательных сообщениях составила 50 процентов по линии советской разведки и стран Варшавского договора.
О чем шла речь? Проекты Пентагона по авиакосмической проблематике, чаще всего от стадии разработки до рабочих чертежей:
— экспериментальные ракеты серии «МХ»;
— базирование, включая ракеты «Томогавк»;
— новейшее поколение американских моноблоковых ракет тип «Миджетмен»;
— баллистические ракеты «Трайдент» для подводных лодок будущего поколения;
— новейший стратегический бомбардировщик («проникающий»), получивший название «Стелс».
Чаще всего об удачных операциях НТР мир узнает, к сожалению, после провалов либо предательства. В 80-х годах в одной из сводок американских спецслужб для Сената США приводится ущерб от работы только одного разведчика и его источника информации. Ибо эта «пара похитила сведения из области авиационной радиолокации («бесшумной», «неуловимой»)», по крылатой ракете «Патриот», снарядам и системам ПВО для стран НАТО.
В сводке говорилось:
«Раскрытие информации, относящейся к этой военной технике и содержащейся в похищенных материалах, наносит непоправимый ущерб секретности существующих видов вооружений и перспективных систем, разрабатываемых США и его союзниками… Позволяет сэкономить сотни миллионов долларов на исследовательской проектно-конструкторской работе., поскольку эти системы доказали свою эффективность в ходе испытаний. и значительно быстрее разработать средства противодействия новейшей американской боевой техники» (Баррон Д., КГБ сегодня. 1999).
Еще не закончилась разведывательная эпопея с отечественным атомным проектом, а НТР занялось другим направлением в науке и технике — ракетостроением. Правильнее было бы сказать, что всю войну по обе стороны Атлантики: в Англии — талантливый разведчик Владимир Барковский и в Штатах — целая группа атомных разведчиков во главе с Леонидом Квасниковым занимались проблемой реактивной техники. И в последующие десятилетия эти глобального масштаба задачи — атомная, ракетная и космическая не снимались в НТР с повестки дня.
Ракетная техника…
Остро встал вопрос с появлением ядерного оружия: ядерная составляющая оружия страны нуждалась в средстве доставки к ТВД — театру военных действий. Более того, работа в этом направление стала лишь прелюдией к развитию космической промышлености — ракетам, спутникам, орбитальных станций и спутников-шпионов, в первую очередь, для нужд армии и флота.
Сколь прав был академик Евгений Велихов, когда давал оценку подвигу всей плеяды атомщиков — ученым, специалистам и разведчикам: «мы, благодаря работе над ядерным оружием, сумели развить нашу науку…».
Историческая справка. Как известно, КОКОМ была создана в 1951 году. Она стала контрольной инстанцией стран Запада по всем вопросам легального и нелегального экспорта техники.
Главная ее задача — предотвращение экспорта военных устройств и новейших технологий в соцстраны. Списки КОКОМ обновлялись и были обязательными для всех стран — ее участников.
Сами списки КОКОМ оказались совершенно секретными. Но в работе Комитета отсутствовала юридическая база, ибо о самом Комитете нигде официально не говорилось. И поэтому национальные власти обычно рассматривали нарушение правил КОКОМ как незначительные проступки.
Эмбарго нарушалось во всех государствах-членах Комитета. Именно это его неправовое положение развязывало руки в акциях промышленного шпионажа. Причем не только в отношении к странам Восточного блока, но и между членами Комитета.
