А в самом направлении в Службе АТВ мне помогал и учил Михаил Петрович, неторопливый и немногословный, но решительно отстаивающий свои позиции. После Андрея он был следующим по опыту работы в направлении. Под стать ему — Владимир, мой коллега по морской стезе, немного вальяжный и не столь напористый в углублении в «тему», хотя и отличный исполнитель.
Небольшое отступление… Мы все были дружны до такой степени, что мелкие проделки на День Смеха 1 апреля позволяли нам разыгрывать друг друга. Но однажды розыгрыш вышел за стены направления и возбудил всю Службу. Об этом событии следует рассказать подробнее.
Дело в том, что Михаил был страстным автомобилистом. На этой «любви» и был построен розыгрыш. Ко мне подошел Владимир и громким шепотом стал говорить, что идет в Службе запись на запчасти для автомобиля «Москвич» и что список ограничен. Михаил забеспокоился и обратился ко мне за разъяснениями, изъявив желание попасть в заветный список.
Для создания напряженности я всячески отнекивался, но Михаил был напорист. И я отослал его к ничего не ведающему нашему коллеге по направлению, который, к «несчастью» в это время курил на лестничной площадке. Через минут пятнадцать в направление стали заглядывать чуть не все автолюбители Службы и, получив отрицательный ответ, стали нас обвинять в нетоварищеских поступках.
И только веское заявление одного из руководителей Службы погасило «ажиотаж с запчастями»…
Мне представляется, что «симбиоз» из сотрудников нашего направления и коллег-журналистов был весьма эффективен. Среди нескольких острых акций с привлечением открытой печати запомнилась одна, разоблачающая двойной стандарт «американского образа жизни».
Суть события — основы для активного мероприятия против американской администрации следующая.
Преступление ЦРУ в Гайане. В ноябре 1978 года мир был потрясен кровавой трагедией в джунглях южноамериканской страны — Гайаны: в ритуальном экстазе там погибло более 900 человек.
Девять лет мир извлекал уроки из этой трагедии — правительства и общественные организации стран на всех континентах Планеты усиливали контроль за функционированием кружков, общин, сект с религиозно-мистическим оттенком. Все эти годы государства заботились о своих гражданах и выстраивали законодательные барьеры на пути опасных веяний в их повседневной жизни.
Однако мир снова был озадачен: независимыми расследованиями «гайанской трагедии» были собраны сведения, которые раскрывали миру мистификацию, родившуюся в Белом доме и реализованную американскими спецслужбами.
На самом деле трагедия оказалась глубоко законспирированной и хорошо дезинформационно прикрытой акцией ЦРУ, проведенной против 918 членов религиозной общины «Храм народов». В этот раз жертвами американского спецназа стали не иностранные граждане, а инакомыслящие американцы, покинувшие родину знак протеста против «американского образа жизни».
Чудовищная расправа преследовала цель скрыть от американской общественности и людей мира удачную попытку членов сельскохозяйственной коммуны построить социально справедливое общество.
Прикрытое завесой пропагандистского тумана в средствах массовой информации, это убийство сделало изгоями в Штатах почти 20 000 членов «Храма». Идея коммуны была дискредитирована.
Особенностью этой трагедии был тот факт, что с 1978 года по миру и в Союзе гуляла версия о самоубийстве членов «Храма». В нашу страну первым ее принес из Нью-Йорка корреспондент партийной газеты «Правда», легковесно поверивший местной прессе. И с тех пор, даже в нашей церкви, в реестре фанатично-преступных сект значился «Храм народов».
Один из свидетелей этой трагедии в Гайане был сотрудник из латиноамериканского направления Службы. Он и два журналиста Службы подготовили рукопись и эскиз обложки.
Готовя акцию, Службе нужно было преодолеть «партийную непотопляемость» во всем, что выходило из-под пера партийной газеты «Правда». И это сделал наш коллега-журналист Борис с его нестандартным «ходом конем». Он нашел путь к Леониду Замятину, в то время заведующему в ЦК партии отделом по информационным и пропагандистским вопросам. Большой партийный чиновник дал «добро» на проведение акции по дискредитации американской администрации.
Так появилась книга «Преступление ЦРУ в Гайане», полностью основанная на документах и свидетельств участников этой американской бойни. Книга была издана на четырех языках и распространена по всему миру.
Мне помнился дружный коллектив сотрудников НТР, особенно под крышей Минвнешторга. И не менее дружный на факультете НТР в Институте. Но и здесь, в Службе, коллектив складывался десятилетиями и был весьма сплоченным. Особенно это сказывалось в дни праздников и днях рождения. Этому способствовала активная партийная и общественная работа.
И случилось так, что для меня общественная работа обернулась почетно-«неприятной»: парторганизация Службы направила меня в объятия парткома Главка, а тот предложил «очень почетную» должность — руководить работой общественной комиссии по объектам питания всего Главка. «Неприятной» — потому что отрывали от интенсивной работы в направлении. А в нем, бывало, приходилось работать в ненормированном временем порядке.
Можно подумать, что это преувеличение, но оперативное направление выполняло «пожарные функции»: где-то случилось нападение на наших граждан и даже разведчиков, появилась за рубежом пасквильная статья или, не дай Бог, кто-то из советских сбежал за рубеж… И тогда в считанные часы готовился и утверждался план ответных действий. И тогда о рамках рабочего дне никто не думал!
И так не раз и не два в году. Помню свой уход в первый отпуск из стен Службы. Подписывая рапорт у генерала, Владимир Петрович строго предупредил меня, что все сорок пять дней я должен «отгулять» одним махом. И, потирая затылок, заметил, чтобы не было никаких «догулов».
Я спокойно уехал на Юг, в Геленджик. Но спокойствие было нарушено дней через десять: срочно вызывался в Москву, ибо «с кем-то что-то», помнится, случилось за рубежом. Так что в тот раз догуливал отпуск по частям. И так было все четыре года работы в Службе.
…В Службе выпускался свой журнал «Наша тетрадь», на страницы которого стали появляться и мои статьи. Причем полиграфическая база Службы давала возможность иллюстрировать публикации — чем я и воспользовался. Так было с обширной статьей к 60-летию смерти В. И. Ленина на основе материала из сорок шестого года или с собранным мною материалом об Этель Войнич, авторе замечательного романа «Овод».
Мир забыл Войнич, десятилетия назад, еще в конце девятнадцатого века, представившей людям образ пламенного революционера Овода. Считалось, что писательница уже давно умерла. Место проживания Войнич обнаружила, сидя в Москве, литературный критик Таратута. Критик уверенно заявила, что Этель жива и находится где-то в Нью-Йорке.
А разыскал 90-летнюю писательницу чекист-разведчик Петр Павлович Борисов, участник войны-танкист, работавший под прикрытием дипломата в ООН. И после этой встречи еще два года Войнич прожила, вновь признанной во всем мире.
