Я прицелился, наклонился, как это мне было привычно, сделал поправку на ветер и спустил курок. «Господи, только бы в столб! — молился я. — Выше или ниже, но только в столб!» Конечно, пуля все равно пробьет столб насквозь, но, по крайней мере, выйдет наружу, растеряв большую часть своей убойной силы.
Винтовки калибра 7,62 ужасно громкие. С улицы это, должно быть, звучало словно хлопок бича, каким гоняют быков; а меня в машине выстрел оглушил, словно в те времена, когда еще не изобрели заглушки для ушей.
Я перезарядил. Посмотрел в трубу. И увидел дырку от пули, кругленькую и аккуратную, в верхней части серой распределительной коробки.
«Слава тебе, господи!» — подумал я и облегченно перевел дух.
Чуть опустил ствол, тело осталось в прежнем положении. Выстрелил. Перезарядил. Выстрелил. Посмотрел в трубу.
Второе и третье отверстия были чуть пониже первого и наложились друг на друга. И, возможно, оттого, что я стрелял не прямо, а чуть сбоку, вся коробка треснула. Ну, хватит, наверно. А то шуму слишком много. Я уложил винтовки и подзорную трубу на пол, накрыл их полотенцем и перебрался на переднее сиденье.
Завел мотор, медленно выехал обратно на мостовую и уехал не спеша, с нормальной скоростью. В заднее окно я увидел парочку местных жителей, которые выбежали на улицу посмотреть, в чем дело. Должно быть, все тюлевые занавески сейчас отдернулись; но никто не бросился мне вслед, никто не махал руками, крича: «Вот он! Держите его!»
А что подумает Анджело? А что подумает Сара, которая знает звук этой винтовки лучше, чем звон церковных колоколов? Господи, только бы она не подала виду!
Выехав из Нориджа, я остановился заправить машину и позвонил со стоянки в дом Донны. Ничего.
Только слабое гудение, словно ветер в проводах. Я еще раз перевел дух и с улыбкой подумал о том, что скажут завтра ремонтники, которым придется лезть на столб. Скорее всего, что-нибудь непечатное.
Конечно, можно было устроить это как-нибудь иначе: например, позвонить по номеру, дождаться, пока там снимут трубку, ничего не говорить, дождаться, пока трубку повесят, и не вешать свою, чтобы линия осталась открытой, так что прозвониться туда будет невозможно. Но все это надежно лишь на короткое время, а не на несколько часов; а на некоторых линиях это вообще не действует.
Отъехав немного, я снова остановился, чтобы прибраться в машине и кое-что устроить. Я вернул «маузер» и подзорную трубу в их гнезда в чемодане, а потом пошел наперекор всем, в том числе и своим собственным правилам, и зарядил «аншютц» боевым патроном.
Я закатал олимпийскую винтовку в полотенце и положил на пол перед задним сиденьем. Полотенце сливалось с коричневым ковриком, и я рассчитал, что если не буду слишком гнать или слишком резко останавливаться и огибать углы, то никуда эта винтовка не денется. Потом положил в правый карман еще четыре патрона: у «аншютца» нет магазина, и каждый патрон приходится заряжать отдельно. После стольких лет практики я могу выбросить стреляную гильзу и зарядить новый патрон за две секунды, а если держать запасной патрон в правой руке, то и быстрее. Обе винтовки одинакового размера, и я взял бы «маузер», потому что в нем есть магазин, но стрелять из «маузера» в жилом районе слишком опасно. Из 0,22, конечно, тоже можно кого-нибудь убить, но не в соседнем доме.
Потом я немного помудрил с кассетами, коробками, клеем и теми штучками, что захватил в школе, и наконец поехал дальше, на этот раз — в Уэлин.
Гарри Гилберт меня ждал. Судя по тому, что он выскочил из дома в тот момент, когда я свернул на дорожку, ведущую к его дому, ждал он меня уже долго, и ожидание порядком его утомило.
— Где вас носило?! — воскликнул он. — Кассеты привезли?
Он наступал на меня, воинственно задрав подбородок, уверенный в своем превосходстве над человеком, который находится в невыгодном положении.
— Я думал, что вы не одобряете, когда Анджело нападает на людей с вашим пистолетом, — заметил я. Лицо его чуть заметно дернулось.
— Иногда без угроз не обойдешься! — отрезал он. — Давайте кассеты.
Я достал из кармана три кассеты и показал ему. Только кассеты, без коробок.
— А теперь позвоните Анджело и скажите ему, чтобы он развязал мою жену.
Гилберт покачал головой:
— Сперва проверю кассеты. А Анджело позвоню потом. И Анджело оставит вашу жену связанной до вашего возвращения. Мы так договаривались. Все просто. Идемте в дом.
Мы снова вошли в его рационально обставленный кабинет. Теперь к обстановке добавился стоящий на столе компьютер «Грэнтли».
— Кассеты! — сказал он, протянув руку, и я отдал их ему. Он сунул первую из них в стоявший рядом с компьютером магнитофон и принялся неуклюже тыкать пальцами в клавиатуру компьютера.
— Давно у вас этот компьютер? — поинтересовался я.
— Заткнись!
Он напечатал «run», и ничего не произошло. Что и неудивительно, поскольку он забыл загрузить программу с кассеты. Я наблюдал, как он взял справочник и принялся лихорадочно его листать. Если бы у меня была бездна времени, я предоставил бы ему помучиться подольше. Но каждая потраченная минута оборачивалась лишними мучениями для Донны и Сары. Поэтому я сказал:
— Вам бы стоило пойти на курсы...
— Заткнись, ты! — Он глянул на меня совершенно по-бычьи и снова напечатал «run».
— Я хочу, чтобы Анджело убрался из того дома, — сказал я, — поэтому я покажу вам, как обращаться с программами. Иначе я бы и пальцем не шевельнул.
Он дорого дал бы, чтобы не позволить мне отыграть очко, но что поделаешь! Надо было лучше учить уроки.
Я вынул кассету, чтобы посмотреть, какой стороной она вставлена, потом снова вставил и написал «cload „epsom“». В верхнем правом углу экрана замигали звездочки. Компьютер прокрутил ленту, нашел файл «EPSOM», загрузил программу и сообщил: «Готово».
— Вот теперь напечатайте «run» и нажмите «enter», — сказал я.
Гилберт так и сделал. Экран немедленно спросил: "Какая из скачек в Эпсоме? Введите название скачки и нажмите «enter».
Гилберт напечатал «дерби», и экран попросил ввести кличку лошади.
Гилберт напечатал «Анджело» и принялся отвечать так же наобум, как и мы с Тедом Питтсом. Шансы Анджело на выигрыш оказались 46, что было близко к максимуму. Это давало понять, как высоко Гилберт ценит своего сына.
— Как найти Аскот? — спросил он. Я вынул кассету и вставил другую, напечатал «cload „askot“», нажал «enter» и дождался, когда компьютер ответит «Готово».
— Напечатайте «run» и нажмите «enter», — сказал я.
Он послушался и тут же получил: "Какая из скачек в Аскоте? Введите название скачки и нажмите «enter».
Он напечатал «Золотой кубок» и как завороженный отвечал на последовавшие вопросы, пока я не решил, что с него хватит.
