И невольно, несмотря на не стихающий стук моего несуществующего сердца, я невольно взглянул на гору и разочарованно цыкнул зубом, выражая свое недовольство.
Всего-навсего сквозной тоннель,… а я, было, рассчитывал, надеялся, что это окажется тоннель не сквозной, а подъездной ведущий самое малое к древнему и глубоко законсервированному военному бункеру. Или к подземному арсеналу. Или к командному пункту… стратегическому бункеру… эх! Сколько таких вот бункеров понатыкано в каждой книге, игре или фильме про Большой Ядерный Армагеддон. Но в нашем случае обычный сквозной тоннель, оставшийся от некогда существовавшего здесь автобана.
А если там есть незаметный отворот? Ведущий к секретной дверке… или там часть дорожного полотна опускается как лифт… или стена раздвигается,… а там вход… и разные вкусности…
Но сейчас не до этого. Встряхнув головой, я заставил свой мозг переключиться на обдумывание более важной задачи.
Лишь бы успеть первыми,… лишь бы успеть быстрее, чем те любящие пострелять ребятки. Успели мы, хорошо. А что дальше? Судя по всему, Влад и Беляк считают, что у толстяка с дробовиком есть план,…
То ли Господь услышал мой безмолвный цифровой вой доносящийся из крутящегося где-то в космосе сервера Ковчега, либо нам улыбнулась удача. А скорей всего те странные ребятки оказались чересчур медлительными. Или не думали, что финиш у начатого ими поискового путешествия расположен так близко.
В любом случае мы оказались у малозаметного полукруглого въезда в тоннель первыми. Особо осматриваться было некогда. Влад ткнул пальцем вниз, мы вгляделись в глинистую сырую землю с островками асфальта и щебня. И увидели лишь одну цепочку отпечатков босых ног ведущую внутрь тоннеля, да уже знакомые отпечатки шин. Все просто как день и вновь не требует навыков следопыта. Один босой человек вошел внутрь, а затем из тоннеля выехала машина, наложив отпечатки своих шин поверх человеческих следов. Все просто и ясно.
Ловко развернув машину, Влад сдал назад и ввел транспорт внутрь, следом вошли мы, причем заходили мы задом и в наклонном положении, что в любом другом случае, несомненно, вызвало бы вал насмешливых замечаний. Но не сейчас — висело молчание, нарушаемое лишь звуками шуршащих по земле веток и примитивных скребков.
В этом и был весь мой простенький до жути план.
Засада. Примитивная засада. И никаких переговоров.
Во-первых, я отказываюсь, вести переговоры с теми, кто стреляет в детей. Принципиально. И плевать, что стрелок мог увидеть только машину — нехрен стрелять, сначала надо посмотреть, куда ствол нацелил! И на кого именно!
А во-вторых, я понимал мозжечком и копчиком одновременно, что чувак, чей указательный палец нервно подрагивает на спусковом крючке автомата, попросту может не услышать моего тихого «здрасьте» и сразу пальнет. И я кончусь, разлетевшись жирной вспышкой. Нет уж. Пусть они разлетаются словно конфетти.
Спустя десять минут после нашего прибытия площадка перед тоннелем оказалась очищена от отпечатков шин «приехавших» сюда совсем с другой стороны. Медленно растаял запах сожженного горючего, вновь повисло в воздухе цветочное благоухание. У входа остался Беляк — в странной напряженной позе, прижавшись боком к стене тоннеля. А я получил возможность осмотреться и пройти внутрь, ведомый Владом.
Засада почти готова. Осталось лишь подтащить к самому выходу что-нибудь большое, не слишком тяжелое и могущее отразить несколько автоматных пуль. Дробовик у меня. Значит, мне и придется ждать у самого входа, подпуская чужаков к себе поближе. Дробовик не самое дальнобойное в мире оружие. А я самый «косой» в мире стрелок.
И снова психология, и социология… эх…
Влад может, стреляет и получше меня. Он и в армии служил. Да и Беляк тоже может оказаться прирожденным снайпером.
Вот только не могу я сейчас предложить им взять дробовик и притаиться там, на самом острие атаки. Потому что мой поступок могут расценить неоднозначно. Как трусливую попытку «улизнуть» от опасности. Как нежелание рисковать самому, подставляя вместо себя другого. Мало кто поверит, что вот этот дряблый толстяк обладает храбрым сердцем. На моей роже никогда не было начертано крупными буквами «мужской характер» и «мужество». Нет, там скорее было начертано «инфаркт не за горами» и «жирная туша». Мне придется самому встать на самом «жарком» месте.
— Если хочешь, я могу засесть у входа — взглянув мне в глаза, предложил Влад.
Я едва не закашлялся…
— Спасибо — через силу ухмыльнулся я — Раз я сам предложил идею, мне ее и претворять в жизнь. Так что сам сяду. Ты мне только еще раз повтори про вот этот переключатель или как он там называется. А ты возьми у Беляка его дерринджер и подстрахуй меня.
— Хорошо — скупо ответил Влад — Смотр, подойдет, нет?
— А что это? Вернее я знаю, что это… на языке вертится… блин! В стольких фильмах старых видел ее… это же…
— Порше триста пятьдесят шесть… спидстер. Вещь! Дизайнер Эрвин Коменда — еще одна легенда прошлых веков.
— Ее и возьмем! — твердо заявил я, скользя взглядом по невероятно плавным округлым обводам корпуса.
Настоящая Машина с большой буквы. Черный блеск покраски, красная кожа салона…
— Жалко… — вздохнул Влад — Ни единого пятнышка на покраске! Ни единого скола! И вообще как новая,… что с этим Ковчегом? Одни машины в хлам, а коллекционный Порше словно только что с завода.
— Да — согласился я — Как новая. И многие о такой мечтали. Или видели в фильмах и восхищались. По такой милой крошке не каждый пальнет ради развлечения. Даже у самого психованного мужика рука вздрогнет. А вот подойти и осмотреть раритет — это запросто! Сразу и кинутся поскорее крошку облапать. В салон заглянут,… а там я! Жирный, улыбающийся и смертоносный. Хе! Но надо снять хотя бы одно сиденье, иначе я не спрячусь. Сможем ее докатить?
— Колеса в порядке. Двигатель в порошок. Под капотом одна куча ржавчины и несколько стекляшек. Но докатить сумеем.
— Вот и покатили…
К слову, Порше стоял метрах в десяти от входа, скромно приткнувшись у стены. И я так и не сумел разглядеть тоннель в подробностях. Довольно высокий свод, бетонные стены, свисающие с потолка обрывки проводом, мох в углах, трещины…
Ничего. Сейчас закончим наше дельце и можно будет рассмотреть все в деталях. Потому как даже на этих считанных метрах я уже успел заметить, как минимум пять легковых машин. А что там дальше? Еще больше «вкусного»?
И самое главное — если удастся выжить, то, как это все перетаскивать?…
— Вот здесь и поставим — тихо произнес я, когда Порше наполовину выкатился из темноты на солнечный свет, сразу же отразившийся от его хромированных частей. И правда — глаз не оторвать.
Сиденье Влад извлек очень споро, воспользовавшись своим супер протезом. И я залег внутрь, прижав к груди готовый к бою дробовик, направленный дулом к ногам. Переглянулся с нависшими надо мной ребятами, кивнул и затих. А товарищи исчезли в глубине тоннеля, спрятавшись за щедро разбросанными внутри укрытиями.
