Книга Сын кузнеца, страница 36. Автор книги Майкл Г. Мэннинг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сын кузнеца»

Cтраница 36

Я поспешно раскрыл свой разум, и снова смог видеть. Только не глазами. Чувство было таким тонким, что я его не замечал, когда мог видеть обычным образом. Я зажёг лампу, и сел на кровать. Мне ещё многому нужно было научиться, и без надлежащего наставника я понятия не имел, чего ожидать. Я пожалел, что Пенни не было здесь, чтобы поговорить с ней, но с другой стороны, в когда я видел её в прошлый раз, она была до бесчувствия напугана моей новорождённой силой.

Пришло время встретиться с Герцогом, так что я надел на себя принадлежавшую моей матери накидку, украшенную гербом Камеронов. Накидка была свободной, открытой по бокам, поэтому я смог её надеть, хотя было ясно, что я был немного крупнее Элейны. Она была высокой женщиной, так что накидка была на мне лишь на пару дюймов короче, чем должна была быть. Я перетянул её поясом, и пошёл искать Джеймса Ланкастера.

Его я нашёл в его покоях, и с ним была Дженевив. Они имели вид двух людей, которые секретничали друг с другом. Джеймс жестом приказал мне закрыть дверь позади себя. Сделав это, я встал, повернувшись к ним:

— Я здесь по просьбе моей матери, — сказал я.

Дженевив расплакалась. Это было настолько внезапно и неожиданно, что я понятия не имел, как на это реагировать. Она вскочила со своего места, и крепко меня обняла. Я жил на свете шестнадцать лет, и из примерно одиннадцати, которые могу вспомнить, я ни разу не видел, чтобы мать Марка теряла самообладание. Смеялась — да, злилась — порой, печалилась — возможно… но я никогда не видел, чтобы она так рыдала. Что хуже, она льнула ко мне так, как следовало льнуть лишь к её собственным детям, или её мужу.

Нервничая, я обнял её, и легко похлопал по спине, взглядом прося совета у её мужа. Он лишь кивнул, будто говоря мне, что всё в порядке. Вскоре Дженевив отпустила меня, и вернулась на своё место. Она всё ещё шмыгала носом, а её лицо покраснело и припухло.

— Я сразу понял это, когда увидел, как ты входишь сюда, одетый вот в это, — сказал Джеймс. — Я не видел её шестнадцать лет, но ты очень похож на свою мать, хотя волосы у тебя от отца.

— Вы знали их? — спросил я.

— Знал. Твоего отца я несколько раз встречал в Албамарле, пока он служил Королю. Твою мать я знал ещё лучше, поскольку она росла в Замке Камерон, менее чем в двадцати милях отсюда. Там я и познакомился с Джинни, — сказал он, ласково взглянув на Дженевив.

Это сбило меня с толку, и, наверное, это было видно по моему лицу. Дженевив ответила на мой невысказанный вопрос:

— Я была там с визитом к моей сестре Саре, твоей бабке.

Её глаза всё ещё были мокрыми. Мне потребовалось какое-то время, чтобы разобраться с тем, что она имела ввиду. Если она была сестрой моей бабки, то это делало Дженевив тёткой моей матери, и моей двоюродной бабкой. Она была моей родственницей!

— Но это значит…

— Твоя мать была моей племянницей, а ты — мой внучатый племянник, — сказала она. Полагаю, обнимание меня всё же не было таким уж нарушением протокола. А потом меня посетила ещё одна мысль:

— Так значит Марк — мой… — запнулся я. Никогда особо чётко не понимал правила, по которым вычислялось двоюродное родство. К счастью, я находился в помещении, полном генеалогистов-любителей — дворяне учились этому с того момента, как начинали ходить.

— Твой двоюродный дядя, — закончила она за меня. Мне ещё потребуется время, чтобы разобраться с этими связями у себя в голове. Сперва я задумался, не делает ли это меня родственником семьи Ланкастеров, но это было не так. Я был родственником Маркуса через его мать, которая была Дрэйк до того, как вышла замуж за Джеймса.

— Насколько хорошо вы знали мою мать? — спросил я, когда мы вернулись к основной теме.

Дженевив ответила:

— Очень хорошо, она была моей единственной племянницей. Когда она объявила о своём намерении вернуться с визитом в дом её семьи, я тоже захотела поехать, но нам с Джеймсом нужно было в ту неделю быть в Албамарле. Я была бы рада увидеть тебя… с нею, — сказала она, и чуть было не расплакалась снова, но, глубоко вздохнув несколько раз, вернула себе самообладание. — Она была очень молода и полна жизни. Когда она решила посвятить себя роду Иллэниэл и связать себя узами, я подумала, что её отец с ума сойдёт — настолько он был зол.

— Он не хотел, чтобы она выходила за волшебника? — спросил я, понятия не имея, какого рода проблемы в высшем обществе мог за собой повлечь статус волшебника.

— Нет, дорогой, это было уже потом — я имею ввиду тот день, когда она решила стать Анас'Меридум, — ответила она. — Твоя мать с ума сходила по сказкам и приключениям — это, и её атлетическая натура, привело к тому, что она отыскала твоего отца.

Я ещё больше сбился с толку:

— Что означает «Анас'Меридум»?

Дженевив объяснила насколько могла, с периодическими подсказками от Джеймса. Они сами этого не понимали, но, по всей видимости, некоторые волшебники были связаны со стражем — воином, который присматривал за ними, оставался с ними, и в конце концов умирал с ними. Так, по крайней мере, намекали легенды, но у меня сложилось впечатление, что Джеймс на самом деле не верил, что их жизни были связаны в физическим смысле:

— Зачем волшебнику позволять связывать себя таким образом, что смерть его стража также повлечёт его собственную кончину? Мне это никогда не было понятно, хотя я и не верю, что это возможно. Я просто не думаю, что они устроили бы всё именно так, — сказал Герцог.

Дженевив кивнула:

— В любом случае, её отец был этим весьма расстроен. Она была его наследницей, и клятва мешала ей вступить в права. Я не думаю, что он горел желанием передать владения её младшей сестре.

— А за моего отца, Тиндала, она когда вышла? — спросил я. Дженевив предоставляла мне прорву информации, и прошлое начинало оживать у меня перед глазами.

— Примерно через год после того, как они с Тиндалом обручились. Полагалось, что женщины редко становятся Анас'Меридум, но те, кто всё же становились, часто влюблялись. Полагаю, этого следует ожидать, когда мужчина и женщина вынуждены проводить вместе каждый день, — сказала она.

— А сколько вообще существует Анас'Меридум? — спросил я.

— Сейчас — нисколько, я полагаю. У каждого волшебника был только один страж, а семья Иллэниэл была последней из зафиксированных кровных линий. Пойми, я немногое знаю о традициях — только то, что нам рассказала Элейна, — сказала она, будто извиняясь.

— Значит, меня зовут Мордэкай Ардэс'Иллэниэл, или мне зваться ди'Камероном?

Джеймс отозвался:

— По справедливости, твоё имя — Мордэкай Иллэниэл, хотя ты можешь взять себе ещё и своё имя по женской линии, в данном случае — Мордэкай ди'Камерон Иллэниэл. Ардэс — это термин, добавляемый для волшебника, связанного узами.

Я понятия не имел, буду ли я связан так, как это было с Тиндалом, и вообще могу ли быть. Судя по описаниям, это было чрезвычайно неудобно. Конечно, в тот момент у меня не было понимания истинных причин для создания уз. Мы ещё какое-то время поговорили, пока разговор не перешёл на будущее. Тема, насчёт которой я беспокоился, по понятным причинам.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация