Рослый воин тихо засмеялся:
— Защищает, э? Тогда готовься — я попытаюсь тебя убить. Возводи свою защиту, и покажи мне, насколько она непробиваемая, — объявил он. Его уверенность выбивала меня из колеи.
Вокруг меня уже был щит, но я укрепил его, просто для верности. Покуда он не будет ещё раз метать меня в каменные стены, ему будет очень трудно ранить меня, а если я буду использовать против него магию, то больше у него никогда не будет возможности это сделать.
— Готов? — спросил он. Я ответил утвердительно.
Он пришёл в движение с ослепляющей скоростью почти прежде, чем я осознал это, но я всё же был готов: «Шибал», — сказал я, когда он приблизился ко мне. Ничего не произошло.
Вместо того, чтобы бить по мне напрямую, он шагнул мимо меня, и поднял руку. Одну ногу он поставил позади меня, и его рука сбила меня с ног почти без усилий. Я крепко приложился об землю, но щит всё равно меня сберёг.
— Этим тебе ничего не добиться, — огрызнулся я, откатываясь в сторону. Он не ответил, но я услышал, как резко взвизгнула Пенни.
Мой взгляд быстро окинул ситуацию, и я почувствовал себя глупцом. Сайхан так и стоял там, где дал мне подножку, но его рука прижимала острый клинок к горлу Пенни. Он посмотрел на меня, не сдвигая холодную сталь с места:
— Ты мёртв.
Я уставился на него в неуверенности, пока мой разум разбирался с произосшедшим. Его нападение на меня было уловкой, во время которой он подобрался поближе к ней. Наконец он убрал нож, и отступил прочь.
— Теперь ты понимаешь? Анас'Меридум учат защищать не тебя, а себя. Когда ты свяжешь себя узами, самым простым путём убить тебя станет она, а её убить можно тысячей разных способов.
— Тогда зачем вообще волшебники на это соглашаются? Это же бессмысленно, — вырвалось у меня.
— Потому что волшебники сходили с ума… она — твоя единственная надежда на здравый рассудок. Узы привяжут твой разум к её разуму. Безумие толкнуло Джерода Мордана заключить пакт с Балинтором, и чуть не уничтожило наш мир. Вот, почему они согласились — чтобы такое больше никогда не повторилось. Узы не только обеспечат тебя здравый рассудок, но и сделают невозможным для любого существа когда-либо вновь войти в ваши разумы. Скажи мне правду, Мордэкай… ты ведь уже слышишь голоса?
Я уставился на него безо всякого выражения. Сказанное им было правдой, я уже слышал это, но я и не догадывался, что он знал про голоса.
— Ну… нет, не совсем.
— Банк сотрясся, пока мы стояли внутри. Я не знаю, что ты сказал тому толстому банкиру, но я могу предположить, что ты пригрозил ему разрушить всё здание. Вменяемый человек такого бы не сказал. Лишь час назад ты бормотал что-то про себя, когда мы вошли… говорил с кем-то, кого мог слышать лишь ты. Не лги мне — здоровье твоего ума висит на волоске. Что ты будешь делать, когда лишишься его? Кого убьёшь? Ты можешь даже нанести вред твоим друзьям. Вот почему твои предки согласились на узы.
Я слушал, и пока он говорил, откуда-то снизу до меня доносился массивный барабанный гул. Земля была живой, пусть чувствовать это и мог лишь я один.
— «Ложь — не слушай, они хотят тебя оскопить. Ты не можешь верить их словам».
Я закрыл глаза, желая заглушить этот голос, но тогда мне снова зашептал голос ветра. В своём сознании я видел лес за городом, где ветер скакал среди деревьев под неустанный щебет птиц. Может, я и впрямь сходил с ума.
Глава 14
Ночь мы провели в доме Ланкастера. Сайхан основательно принялся за обучение Пенни, а я провёл значительное время в выделенной мне комнате. Я медитировал, надеясь успокоить свой разум и заглушить голоса, которые будто кружились вокруг меня. Большая их часть была мягкой и рассеянной, как ветер, но один голос казался гораздо сильнее — тот, который предупреждал меня против связывания себя узами. Этот голос был сильным и ясным, как если бы кто-то стоял рядом и говорил мне прямо в ухо. Другие, которые я пытался называть согласно их кажущимся источникам: ветер, деревья и гигантское бьющееся сердце земли — эти голоса были менее ярко выражены. Они не были человеческими, и они использовали язык, который нельзя было понять в словах, он был более первоначальным.
Беззвучные голоса меня успокаивали, поскольку они казались естественными и лишёнными мотивации, но тот, другой голос — он меня пугал. Он был слишком человеческим, и у него были чёткие мнения. Я боялся, что это был верный признак моей нетвёрдой хватки на реальности.
После ужина мы сели планировать наши следующие шаги. Марк хотел поехать с нами, и хотя его богиню я боялся, ему самому я доверял. Он, похоже, правда хотел помочь, и, судя по всему, богиня с ним была согласна. Роуз по-прежнему собиралась остаться в городе. Я дал ей аккредитив, и объяснил мои мысли насчёт банкиров и их мотивов. Она, вероятно, понимала их гораздо лучше меня. Роуз определённо была удивлена количеству денег, которое ей будет доступно.
— Кто бы мог подумать, что Тиндал Иллэниэл был настолько богат? — сказала она. — Он никогда не кичился этим, и не показывал никаких признаков при жизни. Хотя я, конечно, не знала его лично, но если кто-то знал, что у него было такое состояние, то я точно бы услышала об этом гораздо раньше.
— Главный вопрос в том, что ты будешь делать с деньгами — золото армию не остановит, — высказал своё мнение Марк.
— Насколько я понимаю, Мордэкаю нужно несколько вещей: люди и оружие, сырьё, припасы и еда — и всё это в наиболее возможном доступном количестве, — ответила она. — Я начну слать телеги с материалами и припасами сразу же, как только начну всё устраивать. Людей я пошлю позже.
Я всё ещё не был уверен. Я никогда не был политическим гением, но я много читал, и наёмники меня беспокоили:
— Ты уверена, что продажные клинки — это хорошая идея? Я слышал, что они опасны для своих нанимателей не меньше, чем для врага — возможно даже больше.
Взгляд Леди Роуз упал на меня:
— Вообще-то мне нужно обсудить это с тобой. К наёмникам доверия гораздо меньше, чем к людям, что сражаются за свой дом, это определённо так. Я вот думаю — а не сможешь ли ты предложить им нечто большее, чем золото?
Я не был уверен, что она имела ввиду:
— А что ещё я могу предложить?
— Землю, — просто заявила она. — Предложи им землю для ферм и домов, с деньгами на строительство после окончания сражений. В Лосайоне много людей, которые ухватятся за такую возможность: бедные, безработные и обездоленные, младшие сыновья фермеров, которым не светит наследство. Шанс стать свободным землевладельцем со своей собственной землёй будет мощным стимулом. Это даст им хорошую причину сражаться до победного конца, а не просто выживать достаточно долго, чтобы получить плату.
Такое мне в голову не приходило. Вообще-то большая часть земель Камерона была необитаема, особенно после семнадцати лет отсутствия лорда, который мог бы поддерживать эти владения. Новые землевладельцы будут означать больше налогов, больше сельского хозяйства, и больше людей для защиты земли в будущем, а не только сегодня. Если были верны ремарки Дориана о власти лорда, зависящей от силы его людей, то я был относительно слабым лордом. Дополнительные люди в корне это изменят.
