«Ну, бля».
Я продолжил шагать по коридору, без задержки пройдя мимо двух стражников. Они напряглись, увидев моё приближение, и явно расслабились, когда я вошёл в лестничный колодец в другом конце коридора. Пусть думают, что я просто их проверял.
Я спустился на один этаж, снова покинув лестницу. Сэр Харолд поднимался вверх, и мой магический взор едва успел предупредить меня о его приближении, чтобы избежать встречи с ним. Он наверняка задал бы слишком много трудных вопросов, встреча с ним была бы рискованной.
Этаж, на котором я оказался, содержал гостевые комнаты, и покои более высокопоставленных слуг, таких как мой камергер, Питэр Такер. Здесь также были покои моей матери, Мириам. Мои чувства подтвердили её присутствие, и я разрывался между желанием её увидеть и пониманием, что это было плохой мыслью. «Ты больше не можешь вернуться домой, даже туда».
Вместо этого я направился в комнату Питэра. Он был примерно моего размера, и его комната была недалеко по коридору. Поскольку Пенни была в столице, я предположил, что он наверняка отправился с ней. Вряд ли кто-то наткнётся на меня в его жилище. Мой ослабленный магический взор всё ещё был достаточно хорош для подтверждения того, что комната была пуста, прежде чем я попытался войти. Дверь была заперта, но толики магии должно было хватить, чтобы её открыть… или, по крайней мере, так я думал. Пять попыток спустя я был вынужден снять перчатки, а также сделать свой шлем проницаемым для эйсара, прежде чем мне удался тонкий трюк, заключавшийся в приведении штифтов в нужное положение, чтобы сердечник мог повернуться.
Зайдя внутрь, я вздохнул несколько свободнее, хотя я всё равно вернул свой шлем в более непрозрачное состояние. Будучи раскрытым, я так и не обнаружил никого из Прэйсианов, но один из них мог объявиться в любой момент.
Не теряя времени, я украл штаны и рубашку. У Питэра было достаточно одежды, поэтому я надеялся, что он не заметит пропажи. У другой прислуги могли начаться неприятности, если он подумает, что они крадут у него. Меня искушала пара ботинок в его гардеробе, но я знал, что их пропажу он точно заметит. Мои собственные сапоги были в печальном состоянии. Путешествие через половину Лосайона сослужило им плохую службу.
Комната Питэра также имела конкретное удобство, которое я искал в Албамарле — письменный стол. Несколько листов дорогой бумаги были упрятаны в ящик, а рядом с металлическим пером лежала плотно закупоренная бутылочка чернил. Я слегка удивился такой трате. Большинство людей, ну, большинство писцов, по крайней мере, всё ещё пользовались гусиными перьями. Металлические перья были относительно новыми, и всё ещё весьма дорогостоящими — немногие, помимо богачей, утруждались тратой на них денег.
«Он таки всегда тратил много усилий на достижение красивого почерка, как и вообще на всю свою работу». Для человека, который хотел убить меня, когда я только его нанял, Питэр превратился в одного из самых надёжных и доверенных слуг, каких только мог иметь дворянин. «Забавно, как всё вышло», — заметил я.
Макнув перо в чернила, я начал короткое письмо:
Элиз,
Я пишу тебе сейчас при очень необычных обстоятельствах. Ты можешь и не узнать этот почерк, но я уверен, что из содержимого ты быстро догадаешься о том, кто я, поэтому я не буду утруждать себя попытками это скрыть. Я был самым близким другом твоего сына, и полтора года назад ты доверила мне некоторые свои самые личные тайны.
Хотя я понимаю, что ты больше не можешь мне доверять, учитывая мой «недуг», я, тем не менее, должен попросить тебя об одолжении.
Недавно я встретил женщину, незнакомку, трудящуюся на том же поприще, на котором трудилась ты, когда познакомилась с Грэмом. Не будучи ни в чём виноватой, она пострадала — правильнее будет сказать, что она подверглась нападению. Единственной моей надеждой возместить ей нанесённый мною ущерб — порекомендовать её тебе под опеку. Учитывая твоё прошлое, ты — единственная из известных мне людей, способных достаточно понять её положение, чтобы проявить сочувствие.
Её зовут Мёртл, а её дочь — Меган. Внизу я приведу адрес, чтобы ты могла их найти. Заранее благодарю за всё, что ты сможешь для них сделать. Они заслуживают любой компенсации, какую ты согласишься им дать за меня.
Я знаю, что у тебя появится много вопросов, пока ты будешь это читать, но у меня нет времени их предвосхитить, и я не думаю, что отвечать на них будет для меня выгодно. Я больше не тот, кем был. Мой разум остался нетронутым, но я больше не могу полностью себе доверять. И тебе не советую.
Если душевное здоровье Пенни тебе небезразлично, то, пожалуйста, не раскрывай ей это послание. Это лишь усилит её страдания, если она узнает, что я частично пережил свою трансформацию. Самые важные факты остались теми же. Я по сути мёртв. Я опасен для всех, с кем я вступаю в контакт, и я не могу с уверенностью сказать, что моё состояние не ухудшится в будущем.
Я намереваюсь приложить все усилия, чтобы исправить эту ситуацию, и я знаю, что ты поймёшь: есть только один способ это сделать.
Бывший друг.
Я не дал себе труда подписаться своим именем, мне это почему-то показалось неправильным. Как я намекнул в письме, будет лучше, если мою смерть посчитают окончательной. Не нужно добавлять моё нынешнее бесчестье к моему имени или моей семье.
Сложив лист бумаги, я написал снаружи её имя, Леди Элиз Торнбер. До того, как я преждевременно погиб, она всё ещё жила в Ланкастере. Моей следующей остановкой будет просунуть письмо под её дверь. Будучи в Албамарле, я собирался отправить его почтой, но теперь решил, что будет быстрее перенестись через круг, и доставить его самому. «Но сперва у меня ещё остались дела внизу», — подумал я.
Глава 8
Я спустился на первый этаж, и шёл мимо кухонь на пути ко входу в подвалы, когда ощутил прибытие мага. Хотя мой магический взор был по сути ограничен, волшебники часто испускали вспышки эйсара, когда не были закрыты щитом. Уолтэр часто говорил мне, что для него я выглядел похожим на ходячий костёр каждый раз, когда я полностью снимал свои щиты.
Короткая вспышка энергии сказала мне об использовании одного из телепортационных кругов, а её ощущение заставило меня подумать о Джордже. Я ощутил ещё несколько вспышек, прежде чем они внезапно прекратились — вероятно, когда он вспомнил о том, что ему следует снова окружить себя щитом. «Небрежно, Джордж, уж тебе-то не следует допускать таких оплошностей». Я учил Джорджа, а также его сестру, постоянно окружать себя щитами, даже во время телепортации… пожалуй, особенно во время телепортации.
Наверное, он распустился в моё отсутствие. Хотя он был способным учеником, прилежностью своей он меня никогда не поражал.
Я сумел добраться до двери в подвал и спуститься по лестнице раньше, чем он вошёл в сам главный холл. После этого я расслабился, и начал двигаться в нормальном темпе. Наши относительные позиции в замке оставляли между нами абсолютное расстояние около сорока ярдов. Достаточно близко, чтобы не оставить у меня сомнений в том, что он осознаёт моё присутствие, даже не сосредотачиваясь. Зачарованные латы, носимые Рыцарями Камня, на самом деле не были незаметны в магическом взоре, они буквально светились.
