Спокойно повернувшись к нему лицом, я принял искусственно неподвижную позу. Используя беззвучное заклинание, я изменил свой голос, чтобы имитировать скрипучий тон, которым говорил домовой голем, Магнус:
— Мой создатель назвал меня Брэ́ксус, — сказал я, позаимствовав лайсианское слово, означавшее «расплата».
— Что ты сделал с Сэром Сайханом?
— Он попытался воспрепятствовать моему входу; когда я отказался отступать, он напал. Я сделал его неспособным продолжать нападение, — прозаично ответил я.
— По какому праву ты вошёл в этот дом и напал на его законных стражей? — спросил он, дополняя свой первый вопрос.
Должен был признать, Сэр Иган знал, как разыгрывать роль возмущённого рыцаря. Наверное, Дориан давал ему уроки.
— Ваши права и границы меня не касаются. Я отвечаю лишь перед своим господином.
— Тогда назови его, чтобы мы могли пожаловаться ему после того, как тебя посадят под замок, — ответил Сэр Иган.
«Его слова настолько правильные, что это почти мило», — подумал я, вспоминая некоторые из старых рыцарских романов, которые я когда-то читал в библиотеке Ланкастера.
— Моего господина зовут Мордэкай Иллэниэл, и мои приказания не допускают таких проволочек. Пожалуйста, отойди, — монотонным голосом ответил я.
— Брось меч, и сними шлем, — настоял Иган.
Мой шлем всё ещё был открытым для эйсара, что значительно облегчало магию, хотя перчатку я уже надел обратно. Но даже так я думал, что смогу наскрести достаточно контроля, чтобы обездвижить его, не нанося никаких перманентных повреждений. Я поднял руку, направив её ладонью в его сторону.
— Не борись с ним, Иган. Беги. Тебе его не остановить, — послышался голос Сайхана. Он с болью выдавливал из себя предупреждение, лежа у меня за спиной: — Убери отсюда Графиню и детей!
Я не стал утруждать себя, ожидая его решения — произнеся слово, я окружил тело рыцаря невидимыми лентами силы, прижав его руки и оружие к его бокам. Прошлый опыт научил меня не позволять им свободно двигаться. Если бы я окружил его более крупным щитом, чтобы полностью его изолировать, то он мог бы использовать свой зачарованный клинок, чтобы пробиться наружу. Две предыдущие мои встречи также научили меня не давать одному из моих рыцарей даже секунды на раздумья. Они были нечеловечески быстрыми.
Как бы подкрепляя этот аргумент, я обнаружил, что лечу спиной вперёд, врезаясь в стену. Пенни метнулась обратно внутрь ещё в тот момент, когда я сковывал её стража. Она ударила меня кулаком под подбородочную часть моего шлема. Прежде чем я смог прийти в себя, она схватила меня руками за ногу, и изо всех сил попыталась изобразить смерч. Я сильно превышал её по весу, но она преодолевала это, вращая меня кругами, при этом сама играла роль оси. Моя голова начала с невероятной непрерывностью биться о твёрдые предметы.
— Это не сработает, девочка, он — один из богов! — крикнул Сайхан, пытаясь предостеречь её. — Тебе надо бежать! — просил он её, изо всех сил стараясь подползти ко всё ещё скованному Игану, вероятно, чтобы попытаться его освободить.
«Да, пожалуйста, послушай его. Отступи, чтобы кто-нибудь мог спасти меня!» — подумал я, что было нелегко, учитывая непрерывно обрушивающиеся на меня удары. Будь я всё ещё живым, я бы уже потерял сознание или меня бы безнадёжно тошнило… или я вообще был бы серьёзно ранен.
— Лэет бэрэк! — в отчаянии крикнул я.
Это было одно из самых старых и самых простых моих заклинаний, флэшбэнг. Учитывая мои хаотичные обстоятельства, я не мог сфокусироваться на одной точке так, как обычно, поэтому я просто влил в заклинание столько силы, сколько мог. Получившаяся вспышка света сопровождалась взрывоподобным грохотом такой силы, что я задумался, не допустил ли я ошибку, и не уничтожил ли я свой собственный дом. Я нашёл себя лежащим на полу, и мой магический взор показал мне шатающуюся в нескольких футах от меня Пенни, ослеплённую и оглушённую.
Моё преимущество, и так незначительное, не продлилось бы долго, поэтому я использовал ещё одно заклинание, чтобы связать её и Сайхана так же, как и Сэра Игана.
— ПРЕКРАТИ! — крикнул кто-то, и я внезапно оказался обездвиженным. Меня окружило мощное поле эйсара. Использованное для этого заклинание было грубым, этот метод был скорее похож на заваливание кого-то песком, в отличие от плотно сфокусированных лент, которые я использовал на Пенни и остальных, но конечный результат был тем же. В драку вступила Мойра Иллэниэл.
Моя дочь ярко светилась в моём магическом взоре, поскольку она не знала, как закрываться. «Почему Уолтэр до сих пор не научил её?» — задумался я. Её сила имела шокирующую интенсивность, и я начал осознавать, возможно, что именно Уолтэр хотел сказать мне однажды, когда пытался описать, как я сам выгляжу в его магическом взоре. По сравнению с ней Прэйсианы выглядели тусклыми, и даже Элэйн, наверное, была в два раза менее яркой, чем выглядела сила Мойры.
Я был поражён, и одновременно гордился ею. Я также слегка беспокоился. Учитывая моё ослабленное состояние, в данный момент она была значительно сильнее меня, и на её стороне был численный перевес. Навык и опыт были единственными моими преимуществами, но если мои действия затруднял тот факт, что я не хотел причинять ей боль, у неё самой таких помех не было. Вид её лица также заставил меня встревожиться — я никогда не видел у своей дочери такого яростного выражения лица.
— Не смей делать больно моей матери! — заорала она.
Хотя я был полностью согласен с её мнением, я не мог вообразить, что я мог сказать, чтобы убедить её отпустить меня… к тому же та сила, которой она меня окружила, блокировала всё кроме зрения. Силясь вырваться, я увидел, как мой сын прошёл мимо неё, подняв с пола меч своей матери. Он выставил его перед собой, встав перед сестрой.
Вида двоих детей, смело вставших против неизвестного врага в надежде защитить свою мать, было достаточно, чтобы разбить мне сердце. Я никогда не думал, что увижу своих собственных детей, пристально смотрящих на меня с такой твёрдой решимостью, но я не мог себе позволить дать слабину.
— Тайлен пла́йтас, — пробормотал я, фокусируя свою волю, и посылая наружу маленькие силовые клинки, с минимальным усилием уничтожив сдерживавшее меня поле. Мойра была невероятно сильна, но она более не носила амулета, защищавшего её разум. Ни один волшебник их не носил — они слишком ограничивали наш магический взор, но, в отличие от более опытных волшебников, она ещё не научилась закрываться щитом.
— Шибал, — быстро произнёс я, фокусируя свою силу прямо на её раскрытом разуме.
Заклинание должно было погрузить её в сон без всякого вреда, но я не рассчитывал на силу воли моей дочери. Она покачнулась, её веки начали смежаться, но она не упала. Вместо этого я увидел, как её эйсар вспыхнул, в то время как её решимость окрепла. Её спина выпрямилась, и ярость окутала её всё расширяющейся сферой силы. Это походило на традиционный щит, но гораздо более агрессивный по своей природе. Из него выросли клинки чистой силы, начав кружиться вокруг неё по мере своего расширения.
