Он не сказал точно, о чём именно спрашивал, но я мог предположить, что он, должно быть, говорил о цели нашего пути.
— Эта броня несколько притупляет мои чувства, но ты, вероятно, говоришь о Тэннике. Насколько мы далеко? — ответил я.
— До него мили полторы, — сказал Гарэс. — Если это действительно он. Он огромен.
Пятнадцать минут спустя я смог подтвердить его наблюдение:
— Это он, — сказал я. Дерево, о котором мы говорили, было шестьдесят футов в диаметре у основания, и поднималось в высоту более чем на четыреста футов.
— Он хорошо вырос за две тысячи лет.
— Хорошо вырос? Они что, и бывают и больше? — недоверчиво спросил Гарэс.
Я пожал плечами:
— Могут быть. Самый быстрый рост происходит в первые несколько сотен лет. После этого он замедляется, но полностью не прекращается никогда. Однако они имеют весьма немалый контроль над этим процессом, поэтому результат сильно разнится.
— Я не понимаю. Ты говоришь так, будто очень близко знаком с ними, — сделал наблюдение мой спутник.
Я не был уверен, как ответить на это. Помимо унаследованных мной человеческих воспоминаний, лошти также содержал несчётно большую запись Ши'Хар Иллэниэл, которая уходила в прошлое на немыслимые для людей промежутки времени.
— Я знаю больше, чем мне следует знать, — сказал я, и на этом остановился, но перед своим внутренним взором я увидел видения прошлого — города, выросшие из тысяч подобных деревьев, гармонично соединённых вместе.
— Что это за штуки, поднимающиеся вокруг него? — вопросила Мойра. — Ты сказал, что здесь только одно дерево.
— Скорее всего — отростки. Дерево-отец может расширяться вегетативно, посылая части себя вверх, от корней. Их города росли похожим образом, — сказал я ей. — В данном случае я не могу быть уверен, но если учитывать их расположение, то они могут быть особыми Крайтэками.
— Как это?
— Они создают небольших Крайтэков из плодовых тел, растущих на главном дереве, но если нужно что-то экстраординарно большое, он может растить их вот так, в качестве больших отростков, — сказал я, пытаясь объяснить.
Тут заговорил Гарэс:
— Зачем ему делать их такими большими?
— Я не знаю, — ответил я, но внутри я волновался. Крайтэки создавались лишь для двух основных целей — защиты и войны.
Глава 20
В дверь громко, тяжело, по-мужски постучали. Охрана Королевы обычно была обходительнее, объявляя о посетителях, а сам Король не утруждал себя стуком, так что вариантов оставалось мало. Человек у двери не был её охранником, и потому скорее всего был близким другом или членом семьи.
Дженевив бросила взгляд на Элиз, между ними безмолвно промелькнули одни и те же мысли. Она кивнула, и Элиз пересекла комнату, подойдя к двери.
Открывая её, она сразу же принялась говорить:
— Как хорошо, что ты здесь, Дориан. Мы… — начала она, и остановилась. В дверях стоял Эндрю, Герцог Трэмонта. На его лице блуждала странная улыбка. Позади него вестибюль был полон гвардейцев в форме Хайтауэра. Привратников Королевы не было видно.
— Ты кажешься удивлённой, — сказал Эндрю, и в его глазах сияло едва прикрытое ликование, или, быть может, лучше было бы сказать «безумие».
«Нет», — подумала Элиз, — «это жажда крови, или жажда и кровь». Её взгляд окинул его, подметив пятна на его одежде, а также его разрумянившуюся кожу. «Он пьян, но не от вина». Её разум обработал эту информацию, прежде чем достигнуть зияющей бездны… случилось немыслимое. «Нет!». Она в шоке уставилась на него, прежде чем робко ответить:
— Ваша Светлость, ваш визит весьма неожидан.
— Конечно неожидан, сучка. А теперь прочь с дороги, — презрительно ответил он, отталкивая её в сторону. Его люди начали входить вслед за ним. — Четырёх хватит, — тихо приказал он. — Закройте дверь. Остальные могут сторожить в коридоре.
Дженевив не пошевелилась в своём кресле:
— Не преклонишь колено перед своей Королевой, Эндрю?
Он рассмеялся:
— Ты никогда не была моей Королевой, Джинни, но это скоро изменится. Время коленопреклонения подошло к концу, — сказал он. Бросив взгляд на Леди Торнбер, он приказал: — Садись, шлюха. Туда, — указал он на кресло в боковой части комнаты.
Прежде чем Элиз смогла пошевелиться, заговорила Дженевив:
— Не туда, садись со мной, Элли, — указала она на кресло рядом с собой.
Трэмонт выглядел развеселившимся, но не попытался оспорить изменение мест:
— Ты всегда была упрямой, Джинни.
Дженевив посмотрела на него с едва подавленным гневом:
— Ты никогда не был настолько безумен, Эндрю. Что ты наделал? Почему ты здесь?
— Ну как же, я пришёл обсудить нашу свадьбу. Зачем ещё мне быть здесь, Дражайшая? — ответил он. Шагнув вперёд, он уселся с противоположной от двух женщин стороны стола. Если бы не незнакомые гвардейцы в комнате, можно было бы представить, что они собираются пить чай.
У Дженевив Ланкастер слегка дёрнулся глаз, но никаких других признаков тревоги она не показала. Тем не менее, Элиз видела напряжение эмоций, игравших под маской спокойствия её подруги.
— Ты, возможно, можешь вспомнить, что мы оба уже состоим в браке, — сказала Дженевив.
Эндрю улыбнулся:
— Ты не права и в том, и в другом.
У Королевы задрожала рука, поэтому она скрыла её у себя на коленях, вцепившись ею в своё платье, чтобы заставить её замереть. Она в отчаянии посмотрела на свою подругу:
— Элли, будешь лапочкой, нальёшь вина? — произнесла она, и, переведя взгляд на убийцу своего мужа, она спросила: — Не откажешься от бокала?
Трэмонт облизал губы:
— Вообще-то рановато для этого, но должен признать, что у меня слегка пересохло в горле.
— Так на чём мы остановились? — сказала Королева.
— Я собирался высказать свои соболезнования по поводу смерти твоего мужа, — самодовольно сказал герцог. — Я также думал, что могу объяснить тебе имеющиеся у тебя теперь варианты, — добавил он.
Дженевив замерла на секунду, а затем её взгляд упал на стену, где висел декоративный кинжал.
— Даже не думай об этом, Джинни, — успокаивающе сказал Эндрю.
— Ты ведь его убил, так? — горько сказала она. Её плечи слегка поникли, когда эти слова сорвались с её губ.
— Это не моя кровь, — сказал Герцог Трэмонта, оттянув переднюю часть своей рубашки.
Элиз поставила на стол три бокала вина.
— Дерзкая сука! — зарычал он на Леди Торнбер. Схватив бокал, который она поставила перед собой, он выплеснул его содержимое ей в лицо: — Как ты смеешь пить в присутствии высокородных?
