Несколько ослабший Сияющий Бог улыбнулся:
— В обычной ситуации — нет, но сейчас я — раб твоего мужа. Тебе следует расценивать мои слова с тем же доверием или недоверием, какое ты окажешь его собственным.
«Я — вдова», — яростно подумала Пенни, силясь сохранить самообладание. «Кем бы он ни был, Брэксус — на самом деле не мой возлюбленный».
Дориан ответил первым:
— Если ты здесь не для того, чтобы предать нас, тогда говори свои слова, и поскорее, у нас мало времени.
Карэнт уважительно склонил голову:
— Он приказал мне сказать вам бежать из города и искать укрытия в Замке Камерон, если там всё ещё безопасно. В противном случае вам следует искать местонахождение любых выживших. В Албамарле довольно скоро станет опасно.
— Тут уже опасно, — пробормотал Стефан Малверн.
— Ситуация значительно ухудшится, — продолжил бог. — Мал'горос устал от игр Трэмонта. Он призвал своих собратьев. Некоторые из них уже в пределах города, а остальные скоро будут здесь. Албамарл превратится в скотобойню.
— Своих собратьев? — вопросительно сказала Пенни.
— Ослабленные отголоски Тёмных Богов, вроде того, с кем недавно сражался Дориан, — терпеливо пояснил Карэнт.
Дориан поморщился при мысли об этом:
— И сколько их всего?
— Изначально их было сорок два, согласно церковному знанию. Если больше не считать Балинтора, и поскольку Мал'горос пока не показался сам напрямую, их численность будет насчитывать сорок… если предположить, что все они явятся сюда, — ответил Карэнт.
Дориан почувствовал, как у него ёкнуло сердце. С таким числом им никак не справиться.
— Тридцать девять, одного я убил, — объявил он.
— Нет, — печально сказал Карэнт. — Ты временно обездвижил одного. Даже Мал'горос не может их уничтожить. Именно поэтому они всё ещё существуют.
— Сколько их сейчас в городе? — спросила Пенни.
— Я уже обнаружил одиннадцать, и мои источники указывают на то, что ещё сколько-то уже на подходе, — ответил бог.
— И поэтому он хотел, чтобы мы бежали из города? — продолжила она.
Карэнт отрицательно покачал головой:
— Он вообще не знал об их присутствии. Он хотел убрать вас из города по другим причинам.
— Было бы полезно эти причины узнать, — с сарказмом сказала она.
— Он передаёт: «Скажи им не шутить с мёртвыми. Они должны покинуть город и искать укрытия где-то в другом месте», — передал Карэнт. Чуть погодя он добавил: — Полагаю, что он собирается уничтожить город, или каким-то ещё образом напасть на него.
— А что горожане?! Что будет с невинными, с детьми? — шокированным тоном ответила Пенни.
Карэнт улыбнулся:
— Он сказал, что ты будешь за них волноваться. Он велел мне передать, что он сделает всё возможное, чтобы защитить их, одновременно наказывая тех, кто убил твоего короля. Он также сказал, что не может гарантировать ничью безопасность с полной уверенностью. Поэтому-то он и просит тебя взять свою семью, и бежать.
— Даже если мы бросим город, предоставив его самому себе, у нас всё равно слишком много людей, чтобы их переместить. Как мы должны вывести оставшихся солдат? Не говоря уже об их семьях… логистически это невозможно совершить настолько быстро, — возразила Пенни.
— Предупреди их собираться в группы не более двадцати человек, — посоветовал Карэнт. — Он сказал, что любые более крупные группы, более двадцати человек, могут стать целями.
— Это бессмыслица какая-то, — с некоторым раздражением сказал Дориан. — Что он планирует? Что означает «могут стать целями»? Ты можешь пояснее объяснить?
Карэнт одарил его снисходительной улыбкой:
— Я понимаю, что ты не слишком сообразителен, Сэр Дориан, но подумай немножко. Мне он тоже не дал явных объяснений своего плана насчёт Албамарла, но он всё же сказал «не шутить с мёртвыми». Не должно потребоваться далеко идущих логических рассуждений, чтобы достичь хотя бы смутного понимания его планов.
Терпение Дориана было на исходе. Он угрожающе подался вперёд, отвечая:
— Я действительно сомневаюсь, что он приказал тебе быть оскорбительным, выполняя его поручения, лакей.
— Оскорбление я добавил сам, — с улыбкой сказал Карэнт, — но не думай мне угрожать, Сэр Дориан. Хотя мне приказано помогать тебе спастись, мне было возвращено достаточно силы, чтобы я легко мог проигнорировать любые представленные тобой угрозы.
— Если это так, тогда разве мы не можем рассчитывать на твою помощь в разборках с Тёмными Богами? — внезапно подала мысль Пенни.
— Это было бы неразумно, — сказал Карэнт. — Ситуация такова: в то время, как я обнаружил их присутствие, моё присутствие они заметили тоже. У меня хватит силы, чтобы разобраться с двумя или тремя из них в их нынешнем состоянии — больше я не сумею. Для меня было бы эффективнее увести их прочь от вас, а не отваживаться на прямую конфронтацию.
Они ещё немного поговорили, пока Пенни наконец не приняла решение:
— Довольно! Если это существо говорит правду, то мы должны избрать другую линию поведения.
Дориан кивнул:
— Согласен. Что ты предлагаешь?
Пенни указала на сопровождавших их людей:
— Пошли их к точке сбора. Пусть они передадут предупреждения Карэнта насчёт собирания в группы. Пусть держат поближе либо королевский герб, либо эмблему Хайтауэра. Мы вернёмся, и заберём Ариадну и свои семьи. У нас практически не осталось вариантов кроме как спасаться бегством.
Она посмотрела в направлении Карэнта:
— А ты что будешь делать?
— Уведу прочь ваших врагов, и уберу препятствия с вашего пути, если появится такая возможность. Вы не увидите меня снова, пока не достигните Мировой Дороги, — ответил бог.
* * *
Ушло больше часа, чтобы разбудить всех в здании, и вывести их из дома. В частности, Элиз Торнбер была в плохом состоянии для путешествия. Она могла идти, но всё ещё страдала от большого набора синяков. Помимо этого, принятый ею яд всё же ослабил её, хоть она и имела к нему частичный иммунитет. Она испытывала боль и тошноту, пока они готовились тайком вывести её из столицы.
Роуз внимательно наблюдала за своей свекровью, нервничая из-за того, что вынуждала её отправляться в путь так скоро после получения ею ран. Она мысленно пересчитывала их группу по мере того, как они выходили наружу, эта её привычка усилилась с тех пор, как у неё появились дети. «Грэм, Карисса, Мэттью, Мойра, Айрин, Коналл, Лилли, Пенни, Сайхан, Иган…», — молча проговаривала она про себя имена. Помимо их детей, группа включала несколько воинов и гвардейцев, хотя Сайхан всё ещё был не в той форме, чтобы сражаться.
