Сияющее пламя вспыхнуло, наполнив воздух перед Дорианом раскалёнными добела языками пламени, когда Сэр Иган обратил свой солнечный меч на бившее Дориана чудовище. Тварь закричала от боли, когда огонь оказался неожиданно эффективным против её похожей на железо шкуры. По мере того, как Иган продолжал жечь, от твари стал валить дым, и тёмная жидкость стала сочиться из её пылающей кожи, сразу же загораясь. Короче, она горела как сухой трут, пропитанный дёгтем.
Высокое, тонконогое четвёртое существо повернуло свои заряженные магией отростки к Игану, прервав его атаку, когда их сила вспыхнула вокруг него, заставив его нервы запылать. На этот раз нападение не прекратилось. Чудовище продолжало накачивать силу, пытаясь поджарить Игана внутри его собственной брони.
Содрогаясь и дёргаясь, Иган осел, но высокое существо продолжило атаку, пока что-то не пролетело по воздуху, врезавшись в существо рядом с его похожим по форме на луковицу центральным телом. Пенни взметнулась подобно снаряду, и первой же атакой срезала один из мягких отростков. Теперь она висела на основном теле, и срезала оставшийся отросток вторым взмахом. Отскочив прочь, она приземлилась рядом со своими павшими спутниками.
Ситуация стала пренеприятной.
Первые три врага были повержены, но остались ещё двое. Высокий навис над Пенни, пока она обдумывала свои варианты. И тут он невероятным образом начал выпускать из своего основного тела новые отростки. А позади него пятый, самый крупный нападавший наконец преодолел разделявшее их расстояние. Он был высокий, ростом в двадцать футов, по форме похожий на человека, и массивный, с тяжёлыми, дробящими конечностями. Руки у него было лишь две, но каждая была толще туловища Пенелопы. Она никак не могла надеяться перерубить нечто таких огромных размеров.
Раздавшийся позади звук привлёк её внимание, и она увидела тело Дориана, поднимающееся с пола. С его губ, похоже, срывался какой-то странный гортанный звук, и он поднял руку, стянув шлем со своей головы. То, что было под шлемом, шокировало её.
Человеческое лицо, которое она видела с детства, исчезло. Его сменила яростная каменная голова. Его кожа приобрела похожую на гранит текстуру, и хотя его черты всё ещё присутствовали, они стали грубее, будто его высек из камня безумный скульптор, склонный придавать лицам дикие, опасные выражения. Вытянув руку поперёк своего тела, Дориан начал дёргать остатки своих наплечников, а затем снял броню со своих рук. Под ней было всё то же самое — камень. Камень повсюду. Он полностью трансформировался.
«Этого не может быть», — подумала она. «Он теперь как Магнус. Дориана больше нет».
Однако у неё не было времени оплакивать своего друга, высокая тварь уже целилась в Пенни своим новым оружием, и та была вынуждена уклоняться от магического удара, оказавшегося лишь первым из нескольких. Песок и камень испарялись там, где магия касалась их, и Пенни не сомневалась, что против плоти та будет ещё эффективнее, и кольчуга её вообще никак не защитит. «Одно попадание — и я труп».
Мечась туда-сюда, она двигалась как молния, рубя ноги существа, которые, похоже, были у того основной уязвимостью, однако её менее крупный меч затруднял нанесение ударов с силой, необходимой для разрубания подобной железу кожи. «Если бы оно перестало двигаться, и я смогла бы сделать замах обеими руками, то, вероятно, перерубила бы одну ногу». Однако у неё были и другие проблемы. Пятое существо приближалось позади высокого, и его огромные руки взмахом опускались сверху, чтобы поймать её при попытке уклониться от магических атак.
Что-то мелькнуло у неё перед глазами, и она увидела, что голем, в которого превратился Дориан, бежит мимо неё. Он закончил снимать броню, и теперь держал свой двуручный меч, Шип, в одной руке, врезаясь плечом в туловище большого чудовища, заставляя его отступить. Падая, Дориан откатился, и поднял меч, сиявший в свете звёзд подобно серебряному призраку. Схватив рукоять двумя толстыми руками, Дориан рубанул с невероятной скоростью, от которой очертания меча размылись в воздухе. Куски чудовища полетели в разных направлениях, когда Дориан стал танцевать и кружиться вокруг твари, отрубая от неё куски подобно какому-то безумному лесорубу, потихоньку подсекающему могучий дуб.
Высокое существо отошло прочь от Пенни, отступив, чтобы оглядеть сменившееся поле боя. Смертоносные щупальца сместились, снова указывая на Дориана, и прежде чем Пенни успела среагировать, обрушили очередной смертоносный вал на его незащищённую спину. Дориан на миг замер на месте, пока магия била в его тело, но он не упал.
Пенни собиралась снова подпрыгнуть, чтобы ещё раз рубануть в полёте по щупальцам, но голос Игана предостерёг её:
— Вниз, Графиня! — крикнул он. Рыцарь встал на ноги, и направлял свой меч прямо на тонконоге чудовище. Как только Пенни убралась прочь, пламя метнулось вперёд, окутав чудовище белым огнём его солнечного меча.
Дориану приходилось хуже. Он был временно оглушён магической атакой, и его массивный противник немедленно воспользовался этим — обе его громадные руки поднялись, и обрушились на Дориана с обоих сторон. У него на груди появились трещины, когда руки разошлись, но в остальном он казался невредимым. Взмахнув мечом вверх одной рукой, он ударил по левой конечности существа, но клинок не сумел войти достаточно глубоко. Он застрял в твёрдой деревянной плоти, и прежде чем Дориан успел отпустить рукоять, правая конечность нанесла поперечный удар по средней части застрявшего клинка.
На миг всех ослепила вспышка света, когда Шип раскололся надвое.
Тут всё будто остановилось, пока они силились вернуть себе зрение. Дориан был особенно потрясён потерей своего меча, но противостоявший ему павший бог был лишён такой сдержанности. Он поймал Дориана в кулак, и, метнувшись вперёд, ударил каменного человека в стену. Затем начал молотить по нему, вбивая его массивными кулаками в твёрдый камень.
Камень и пыль полетели во все стороны, и двор будто вибрировал низким звуком при каждом ударе. Дориан Торнбер быстро превращался в гравий.
«Это конец», — подумал он. «Шипа нет, и я не могу вернуться». Что странно, его мысли казались ясными, несмотря на получаемые его телом повреждения. Он чувствовал, как от него отлетают куски, но это на самом деле не было больно.
В его сознании всплыл образ лица Роуз. Она будет убита горем, когда узнает о его смерти.
— Ты знаешь, что я думала в тот день, когда увидела тебя впервые? — спросила она однажды вечером за годы до этого, когда они обсуждали свою первую встречу.
— Кто этот здоровяк? — был его ответ.
— Нет. То было на следующий день. А до этого я заметила тебя помогающим молодому пажу. Мальчику было не больше девяти, и он плакал, потому что боялся, что сквайр побьёт его. Он не мог отчистить ржавчину с брони, которую ему доверили. Помнишь его? — спросила она тогда.
В ответ на это Дориан отрицательно покачал головой.
— А я помню. Ты тогда ещё был чужим в доме моего отца, однако ты остановился помочь мальчику. Задача была неподобающая для твоего положения, но ты не только показал ему, как наносить на броню масло перед использованием металлической мочалки — ты остался, и сам отчистил половину. Тогда я и поняла.
