— Мне жаль, — сказал Тирион.
— Не стоит, — сказала надзирательница. — Их отцы мне не нравились.
Он знал, что эти беременности были намеренными. Рабские ошейники Ши'Хар не позволяли ничего близкого к нормальному совокуплению, чтобы их скот не плодился бесконтрольно. Если Лэйла забеременела дважды, значит её выбирали для размножения. Судя по тому, что Тирион слышал, процесс был лишён воображения — будущей матери просто приказывали перегнуться через перила, а выбранный отец, часто — надзиратель, или, порой, один из Ши'Хар, вносил свой вклад.
— Они были надзирателями?
— Ши'Хар, — ответила она.
После этого Тирион свернул этот разговор, не зная, что говорить дальше.
* * *
Неделя почти миновала, когда Кэйт стояла за столом, нарезая овощи, готовя ужин, хотя они даже пообедать ещё не успели. Обед был готов, его оставалось только съесть, и до ужина ещё оставалось много дел, поэтому она начала заранее.
Из окна перед ней открывался вид на передний двор дома, и она видела как подростки занимались упражнениями с решимостью на лицах. Трудно было поверить в демонстрируемый ими уровень концентрации, если только не знать, какого рода наказание ждало любого, чьи успехи будут сочтены неудовлетворительными. Её взгляд упал на ходившего вокруг них мужчину, и её глаза сузились.
«Как он дошёл до такого?» — гадала она.
Даниэл был наиблаговоспитаннейшим мальчиком, доброй душой… когда-то. В юности он был её вдохновением. То, как он обращался с ягнятами, как заботился об овцах, как обращался с собаками — всё это показывало ей человека, обладавшего редкостным состраданием. Вот, почему она его любила — его музыка была лишь чудесной надбавкой.
Вернувшись в первый раз, после нескольких лет отсутствия, он изменился, но сердце его никуда не делось, крепко связанное и хорошо скрытое. То, что он перенёс, изменило его, но несмотря на это, доброта в нём оставалась. Он носил свой гнев подобно плащу, прикрывая им свою слабость, но не позволяя поглотить себя.
«Теперь же он — полная противоположность, его редкая доброта подобна тонкому покрову, скрывающему ярость в его сущности».
Какой-то звук заставил её обернуться, неподалёку от неё стояла Лэйла.
— Разве ты не должна ему помогать? — спросила Кэйт.
— Моя очередь будет после обеда, — сказала высокая женщина, подходя ближе. Она провела ладонью по волосам Кэйт, а затем прочертила линию по её плечу.
Кэйт ощутила лёгкое возбуждение от её касания.
— Ну, хоть так, — сделала наблюдение она. — По крайней мере, ты их не мучаешь.
Лэйла пожала плечами:
— Я предпочитаю не взвинчивать себя. Сберегаю силы для… других вещей.
Подавшись вперёд, она уткнулась носом в шею более низкой женщины, глубоко вдыхая.
— Прекрати, — сказала Кэйт. — У меня слишком много дел, да и, к тому же, я не в настроении.
Надзирательница нехарактерно заскулила:
— Но я так изнываю.
— От меня пахнет луком.
Та сморщила нос, но не стала сразу сдаваться:
— Лук пахнет гораздо лучше, если его потушить над огнём.
Кэйт оттолкнула её:
— Я серьёзно. У меня дела. Найди кого-нибудь другого, чтобы занять тебя.
Лэйла вздохнула:
— Но никто больше не будет со мной играть.
Кэйт не имела никаких иллюзий насчёт того, что надзирательница понимала под «игрой», но это утверждение заставило её приостановиться. Она знала, что прежде у этой надзирательницы было много «товарищей по играм», но не принимала во внимание возможность того, что эта женщина продолжит встречаться с другими теперь, живя вместе с Тирионом.
— А с кем бы ещё ты хотела поиграть? — с любопытством спросила она.
Лэйла сжала губы, серьёзно обдумывая её вопрос. Глянув в окно, она улыбнулась:
— Х-м-м, Гэйбриэла, по-моему, будет приятно обучать.
Кэйт была слегка шокирована:
— Он же ребёнок.
— Ты это его плечам скажи, — парировала Лэйла. — Да и мои люди не особо обращают внимание на такие вещи.
Кэйт всё равно не одобряла:
— Обращают или нет — это всё равно неправильно. — Она до сих пор не забыла то, что давным-давно сотворила с Даниэлом её мать. Она также уже осознавала, что скорее всего не сможет переменить мнение Лэйлы ни по какому поводу. Та была упрямой, и не склонной к рефлексии или глубоким думам.
— Не важно, — сказала надзирательница. — Я весьма уверена, что Тирион убьёт меня, если я начну играть с его отпрысками. Он почти такой же странный, как и ты, когда дело доходит до таких вещей.
От этой темы ей было не по себе, поэтому Кэйт попыталась перевести разговор в другое русло:
— Я думала, ты вообще предпочитаешь женщин.
— Мне легко заскучать, — сказала Лэйла. — Женщины обычно радуют меня дольше.
Кэйт подумала о своём браке, а потом — о своих редких свиданиях с Дарлой Лонг, и вынуждена была признать, что Лэйла в чём-то была права, однако её опыт был слишком ограничен, чтобы на самом деле судить об этом. Она не ощущала с Сэтом того трепета, какой однажды чувствовала по отношению к Даниэлу, но, с другой стороны, она так и не влюбилась снова. Дарла была одинока, и во многих отношениях у них было много общего — её брак был скучным и безжизненным, примерно как у Кэйт.
— Тирион, по-моему, был бы интересным, — продолжила надзирательница. — Мне нравятся опасные люди, однако я стала гадать, не предпочитает ли он мужчин.
Кэйт сильно удивилась:
— Что?
Лэйла одарила её взглядом, который обычно был припасён у неё для медленно соображающих детей:
— Некоторые мужчины предпочитают только мужчин.
— С чего ты начала о нём так думать?
— Ну, за прошедшие годы он почти перестал появляться в Эллентрэа, но когда всё же приходил, то посещал исключительно Гарлина, и он уже говорил мне, что они были друзьями. С тех пор, как я сюда переселилась, я ни разу не видела, чтобы он проявлял благосклонность к одной из девушек, или к тебе, — объяснила Лэйла. — Он даже мне отказал, когда я предложила ему себя, — добавила она.
— Что-что ты сделала?!
— Вот так, — хитро сказала Лэйла, медленно прижавшись телом к Кэйт. Она провела ногтями ей по спине.
Кэйт оттолкнула её, гневно нахмурившись.
Лэйла вздохнула:
— Он именно так и поступил, вообще никак не отреагировав. Откуда у него столько детей? Женщины из вашей деревни что, насильно его брали?
Раздосадовавшись, Кэйт снова взяла нож, и отвернулась:
— Дай мне работать.
