Тирион повернулся к Байовару:
— Я хотел бы попросить об услуге.
— Говори, — сказал хранитель знаний.
— Не мог бы ты восстановить ошейник Лэйлы? Я не могу взять её на арену в таком виде.
Байовар нахмурился:
— Что с ним случилось?
— Я его снял, — без всякого выражения сказал Тирион.
На лице Ши'Хар Иллэниэлов отразилось удивление, но свои мысли он оставил при себе:
— Если я надену на неё ошейник, то она будет принадлежать мне.
Тирион честно ответил:
— Я просто сниму его, когда Лираллианта вернётся, и тогда она сделает ей новый.
Байовар вздохнул, но больше ничего не сказал, начав работать над ошейником. Бриджид выбрала именно этот момент, чтобы выйти из дома, и присоединиться к остальным.
Силы по большей части вернулись к ней, но не до конца. Тирион предпочёл бы дать ей ещё неделю, для верности, но, как часто бывает в жизни, милости или снисходительности от Ши'Хар ожидать не следовало.
Когда Тирион отделился от собравшихся, Бриджид была рядом с ним, необычайно близко. Кэйт с интересом наблюдала за ними двоими. Она знала, что из всех собравшихся юношей и девушек больше всех его ненавидела именно Бриджид. Иан был на втором месте, и говорил о своём отношении громче, но её темноволосая сестра таила тихую ненависть, которая затмевала даже чувства Иана. Что касается остальных подростков, то Кэйт сомневалась, что кто-то из них всё ещё ненавидел Тириона на самом деле.
«Так почему она стоит так близко к нему?» — гадала Кэйт. Бриджид выглядела почти счастливой, находясь рядом со своим отцом. «Они, наверное, много разговаривали за последние несколько дней, но я не могу представить, чтобы она настолько сильно переменила своё мнение».
Это тоже казалось бессмыслицей. Даниэл ужасно владел словами. После двух проведённых наедине дней почти кто угодно захотел бы его убить. Она всё ещё не до конца простила его за свой собственный последний разговор с ним.
— Пора, — сказал Тирион, пойдя впереди.
Бриджид не отставала, и даже положила ладонь ему на плечо, рядом с локтем. Она шла рядом с ним, будто он сопровождал её на танец. Тирион, в свою очередь, выглядел стеснённым от такой фамильярности, но молчал, поддерживая на лице воплощение отточенного практикой равнодушия.
Кэйт догнала их, одарив свою младшую сестру странным взглядом:
— Что ты делаешь?
Бриджид бросила на неё небрежный взгляд:
— Сегодня отец сделает мне подарок. Я просто показываю ему свою благодарность. — За её улыбкой скрывалось нечто вроде безумия.
Тирион лишь кивнул, и они пошли дальше.
Кэйт позволила им выйти вперёд, пойдя следом за ними рядом с Лэйлой. «Отец? Она никогда прежде так его не звала. Что здесь происходит?». Она посмотрела на надзирательницу:
— Тебе это не кажется странным?
Лэйла кивнула:
— В Эллентрэа ни у кого нет семьи, но у меня желудок сводит, когда я вижу, как они вот так друг друга касаются. Она — его дочь. Разве среди ваших людей это не считается неправильным?
Кэйт нахмурилась:
— Что считается неправильным?
— Чтобы отцы и дочери, или матери и сыновья, обменивались услугами, — пояснила надзирательница.
Кэйт покачала головой. Когда она уже думала, что больше ничему не удивится, Лэйла сказала что-то настолько очевидно смехотворное, что поразила её. Кэйт знала, что надзиратели имели ввиду под «услугами».
— Это не то, что ты думаешь, Лэйла. Тут что-то странное, но не это. Наши люди часто держаться за руки, особенно — родители и дети, как знак приязни, а не сексуальной близости.
Брови Лэйлы взметнулись вверх:
— О. Но всё равно это кажется неестественным. Я не думаю, что когда-либо привыкну к вашим обычаям. Люди не должны трогать друг друга, если только не собираются обмениваться услугами.
— Что странно, так это то, что она идёт с ним рука об руку, — сказала Кэйт. — Я на самом деле не понимаю, почему, но она его ненавидит больше, чем кто-либо ещё.
— Он — очень странный человек, — согласилась Лэйла, совсем не понимая её. — После того, как мы занимались сексом, он пытался лежать, обняв меня. — Рослая женщина слегка содрогнулась, вспоминая об этом.
Кэйт никак на это не ответила. Мысль о том, что эти двое делали в тот день, всё ещё раздражала её, но она не ждала, что Лэйла поймёт. Это утверждение также заставило её смотреть на него с лёгкой печалью. Даниэл жил среди этих людей уже более пятнадцати лет.
«Сколько прошло времени с тех пор, как его последний раз обнимали?»
Глава 28
Тиллмэйриас выглядел почти обрадованным, увидев их появление у арены. Хранитель знаний Прэйсианов пошёл к ним, не став ждать, и на лице его играла лёгкая улыбка.
— Тирион, Байовар, — сказал Прэйсиан, кивая в их направлении.
«Он даже называл моё имя первым», — заметил Тирион. Мир постепенно стал странным и незнакомым. В прошлом он бы никогда не стал ожидать такого от одного из Ши'Хар, не говоря уже о своём старом мучителе.
— Ты, вроде, чему-то рад, — сделал наблюдение Тирион.
— В последнее время у меня появились хорошие перспективы, и, быть может, у тебя тоже, — сказал Тиллмэйриас.
Байовар нахмурился:
— Ты переступаешь черту. Пока ещё ничего не решено.
Тирион посмотрел на Ши'Хар Иллэниэлов:
— Что ещё не решено?
— Нам запретили говорить об этом, — бесстрастно ответил Байовар.
— Разве я теперь не сын рощи? — напомнил Тирион, решив попытать удачу.
Тиллмэйриас дружески положил ладонь ему на плечо, каковой жест был почти чужим для Ши'Хар:
— Оставь пока это, Тирион. Тебя проинформируют, когда старейшины закончат, и лично я полагаю, что ты будешь доволен.
— Я бы предпочёл узнать сейчас…
— Довольно, — резко приказал Байовар.
Обычно хранитель знаний Иллэниэлов был наиболее общительным из этих двух Ши'Хар. Определённо, что-то затевалось.
Тирион закрыл рот, фрустрированный, но Тиллмэйриас вызвался заполнить неудобную паузу в разговоре:
— Лираллианта вчера покинула совещание со старейшинами. Я говорил с ней, — проинформировал его Тиллмэйриас.
— Правда? — сказал Тирион. — Я её пока не видел.
— Она передала мне для тебя послание, прежде чем её призвали обратно, — сказал темнокожий хранитель знаний.
— Призвали обратно?
— Старейшины всё ещё дискутируют. Её послали, чтобы уведомить хранителей знаний, а потом она вернулась обратно, — объяснил Тиллмэйриас.
