— Я устала, Хэйли. Не думаю, что смогу это сделать, — сказала сестра Кэйт. — Просто прикончи меня побыстрее… пожалуйста.
— Покажи, Бридди, — сказала Хэйли, снова использовав её прозвище.
Бриджид вяло кивнула:
— Возможно, я смогу, но только одну руку.
Нахмурившись, она сосредоточилась, и зачарованный клинок тускло засветился, облекая её раскрытую ладонь и пальцы похожим на нож силовым клинком.
Хэйли во мгновение ока отпустила свой щит, и шагнула вперёд, схватив руку сестры у локтя. Рука Бриджид погрузилась глубоко ей в живот, и Хэйли ахнула от боли.
Бриджид завизжала, отказываясь верить своим глазам, отказываясь верить в то, что ощущала её рука. Её силы иссякли, чары, замерцав, истаяли, и её рука осталась покрытой тёплой кровью и желчью. Её визг становился всё громче, меняя высоту, а затем медленно упал до горестного воя.
— Чёрт, — сказала Хэйли, оседая на колени. — Оказывается, это больнее, чем я думала.
— Почему, Хэйли? Почему?! — плакала Бриджид, падая на колени рядом со своей подругой.
— Я больше не могла это делать… только не после Гэйбриэла. Никогда не хотела быть убийцей. Я хотела с самого начала дать тебе победить, но просто не могла этого сделать. Пока не вымоталась, пока не увидела, что я с тобой сделала. Я никогда не была такой же сильной, как ты, Бридди.
Лицо Хэйли побледнело, и она опустилась на землю, опираясь на одну из рук, вздрогнув, когда натянулись разрубленные мышцы её живота.
— Нет, нет, нет, нет, нет, — стонала Бриджид. — Я не хочу, Хэйли. Они могут остановить это, залечить твою рану, Может, я смогу её закрыть…
— Не глупи, Бридди. Одна из нас должна умереть, и я уже прошла большую часть этого пусти. Позволь мне быть героем в этот раз — ты всегда заставляла меня играть роль злодея, когда мы были детьми, — слабеющим голосом сказала Хэйли.
В отчаянии, Бриджид согнулась, поднеся голову ближе, и пылко сказав Хэйли на ухо:
— Он за это заплатит, Хэйли. Клянусь.
Глаза Хэйли уже закрылись, но она всё ещё слушала:
— Ты отомстишь за нас, Бридди, но не ему. Его не трогай. Он нас любит. Я поняла это, когда увидела твои татуировки. Убей их…
— Кого? — спросила сбитая с толку Бриджид. — О ком ты говоришь?
— У меня был сон, Бридди, но он не был приятным. Он был ужасен…
— Какой сон, Хэйли? — сказала Бриджид. — Какой сон?
Но Хэйли не ответила. Её сознание ускользнуло, оставив Бриджид наблюдать за тем, как дыхание её сестры постепенно замедлялось, пока не стало казаться, будто она совсем перестала дышать. Однако сердце её не переставало биться, и смерть её не была милосердной. Тело Хэйли снова и снова втягивало в себя воздух, со всё большими паузами между каждым отчаянным вдохом. Прошли минуты, прежде чем всё закончилось, и её эйсар наконец потух.
Бриджид осталась одна, она сидела и плакала, пока не пришёл Тирион, который поднял её на ноги, взял на руки, и унёс прочь.
Глава 30
В его руках она была как пушинка. Бриджид замерла и затихла, когда он её поднял. Она уткнулась лицом ему в плечо, чтобы не видеть ничего вокруг, хотя он знал, что её магический взор так легко не перекрыть. Тирион был уверен, что она была сосредоточена на том же месте, куда смотрели его собственные глаза… на неподвижном теле Хэйли.
Некогда она была прекрасна, но теперь от неё осталась лишь стремительно остывающая плоть, поэтому у него свело горло, и он отвернулся. «Она заслуживала лучшего».
Пока он шёл обратно, чистое небо стало затягиваться облаками, но этого он ожидал. Голоса в воздухе были наполнены печалью, хотя была ли она их собственной, или принадлежала ему, он не мог быть уверен.
От вида остальных, ожидавших их, когда он вышел с арены, у него заныло в груди, но Тирион утешался медленным биением земли у себя под ногами. «Я ничего не чувствую».
Кэйт и Лэйла пристально наблюдали за ним, но первым заговорил Байовар:
— Сейчас будет ещё один матч.
На лице Тириона появилось беспокойство:
— Но это же наверняка не с одним из нас?
— Нет, это матч Прэйсианов и Гэйлинов, между двумя ветеранами. Победитель может уйти на покой, и стать надзирателем, — объяснил Ши'Хар. — Мы не можем увести их, пока матч не закончится, — добавил он, указывая на камеры изоляции.
— Мне нужно унести её. Ей нужна забота, — сказал Тирион, опуская взгляд на свою дочь.
Он посмотрел на остальных. С Байоваром он говорил на эроллис, поэтому лишь Лэйла поняла их разговор. Взгляд Кэйт всё ещё был полон беспокойства и вопросов.
— Я отнесу её обратно, и приведу в порядок, — сказал он ей, надеясь на то, что этого хватит, чтобы её удовлетворить.
Кэйт кивнула:
— Я пойду с тобой.
Он покачал головой:
— Нет, я хочу, чтобы ты оставалась здесь, с Лэйлой. Она вскоре принесёт тебя обратно.
— Принесёт меня? — спросила Кэйт. — У меня ещё есть ноги. Давай, я тебе помогу.
— Прости, Кэт, — сказал он ей.
Она нахмурилась:
— А на этот раз ты за что прощения просишь?
Он показал ей зубы, но улыбка немного не доставала до его глаз:
— Выбирай что угодно, список длинный.
Кэйт изучала взглядом его лицо, и увиденное её беспокоило. Там было что-то более глубокое, лежавшее за его небрежными словами.
— О чём ты д…
Воля Тириона окутала её разум, сглаживая буйство её мыслей, и подавляя её сознание вниз, во тьму. Она ощутила, как его губы мимолётно коснулись её лба, и её поглотило небытие.
— Спи… — тихо пробормотал он.
Лэйла поймала Кэйт, когда та обмякла, и начала падать. Она посмотрела на Тириона:
— А это зачем?
— Мне не хотелось с ней спорить, — просто сказал он. — Ты мне подчинишься, Лэйла?
— Конечно, мой лорд.
— Даже в смерти?
Надзирательница нахмурилась:
— Твоей или моей? Я не могу никого слушаться, если я мертва.
Её практичность заставила его слегка улыбнуться. Только надзиратель бы и задал такой вопрос.
— Моей.
— Не думаю, что кто-либо из ныне живущих смог бы тебя убить, мой лорд, — гордо ответила она, прежде чем понизить голос, — но, смерть или не смерть, я думаю, что я стала по отношению к тебе «глупой».
Её утверждение было последним, что он ожидал услышать. Наверное, для надзирателей это было самое близкое к изъявлению любви или дружбы. Это также было тем, в чём они терпеть не могли признаваться, поскольку такие чувства считались среди рабов Ши'Хар признаком слабости.
