А потом она ощутила его.
* * *
— «Даниэл?»
Это был голос Кэйт. Как и всегда, этот голос согрел его сердце, хотя он и знал, что это был лишь сон.
— «Да, любовь моя?» — отозвался он.
— «Тебе нужно вернуться», — сказала она ему.
Обычно в его сне она была более расслабленной, и была довольна тем, чтобы заново переживать прошлое, или, порой, долго играть в «а что, если». Он почти не сожалел о своём нынешнем состоянии, и участники его снов обычно вели себя соответствующим образом.
— «Это было бы неприятно», — сказал он ей. — «Мир может жить дальше и без меня».
А потом она исчезла, мгновение спустя сменившись Лираллиантой.
— «Пожалуйста, вернись», — сказала она.
— «Мне тут нравится», — ответил он, но она исчезла.
Кэйт вернулась:
— «У тебя двое новых детей, Лэйла и Гарлин».
— «Хорошие имена», — заметил он.
— «Лэйла мертва», — сказала ему Лираллианта.
— «Это — просто сон, ты всё выдумываешь».
Затем вернулась Кэйт, выглядевшая печально:
— «Эмма теряет рассудок. Она угрожает Лире».
Лира снова появилась, прежде чем он успел ответить. Постоянное переключение начинало его раздражать.
— «Прекрати», — приказал он, — «это слишком хаотично». — Он попытался сфокусироваться на ней, заставить её образ остаться.
— «Это — не видение, Тирион. Я здесь. Мы с Кэйт дежурим по очереди, нам нужно кормить…»
Она снова исчезла.
— «Наши дети нуждаются в нас, Даниэл. Они нуждаются в тебе», — добавила Кэйт.
* * *
Кэйт очнулась, и увидела смотревшую на неё Лиру.
— Не получается, — сказала она. — Он всё ещё думает, что мы — сон.
— Он ещё молод, — сказала Лираллианта. — Большинство старейшин спят десятилетиями, прежде чем начинают думать активнее. А на то, чтобы научиться ускорять свои мысли, у них уходит ещё больше времени.
— Ускорять мысли?
— Обычно, когда мы с ними говорим, это занимает много времени, — сказала Лира, — но в моменты кризиса старейшины — повзрослевшие, по крайней мере — могут ускорять своё субъективное время настолько, что способны говорить с нами в нашем восприятии времени. Они не любят так делать, но это возможно.
— Повзрослевшие — это сколько лет? — спросила Кэйт.
— Несколько сотен.
Кэйт вздохнула:
— Дети уже вырастут к тому времени, как мы его разбудим.
— Нам нужно просто убедить его, — сказала Лира. — Как только он поймёт нашу весть, он сможет отреагировать быстро.
* * *
— «Это не сон», — сказала Лира. — «Грозит опасность».
Он проигнорировал её.
Появилась Кэйт:
— «Эмма собирается всё уничтожить».
— «Как я её и учил», — пробормотал он.
Лира вернулась, но прежде чем она что-то сказала, он ощутил что-то новое. Огонь. Одна из его ветвей горела. Мир сместился, когда по нему прошла волна того, что у Ши'Хар было эквивалентно адреналину. Рядом с ним был разожжён костёр, и его пламя было достаточно высоким, чтобы достичь одной из его нижних ветвей. Послав свою волю, он затушил пламя, а затем обратил своё внимание на крошечное существо, поддерживавшее огонь.
Женщина, эйсар которой был ему знаком, стояла, уставившись на потухший костёр. Он подумал о том, чтобы убить её, чтобы предотвратить любые дальнейшие покушения. Сперва он изучил её поближе. Бриджид однажды пригрозила поджечь его, если он не вернётся, но это была не она.
— «Это что, Кэйт?»
Лира произнесла:
— «Конечно, это она. Она в отчаянии. Нам нужна твоя…»
Она исчезла, и в его сон вернулась Кэйт:
— «Пожалуйста, проснись».
— «Ты что, пыталась меня поджечь?» — спросил он.
— «Да, она пыталась», — ответила Лираллианта, сменяя её.
— «Я думал, что вы были воспоминанием».
— «Помоги мне, Даниэл», — взмолилась Кэйт.
Она действительно была здесь. Это знание вызвало в нём прилив чувств, и ему захотелось обнять её, но она растаяла, когда он попытался охватить её своими мысленными руками. Теперь она снова стала Лирой.
— «Я люблю тебя», — сказал он ей. Это было истиной, какая бы из них его не услышала.
— «Проснись», — сказал Лираллианта, целуя его.
— «Я люблю тебя», — повторил он, а затем Кэйт его укусила.
— «Проснись!» — настаивала она.
Тирион сместился. Ощущение было похоже на то, как если бы он вставал и пожимал плечами, разминая мышцы после долгой, проведённой в кровати ночи. Он собрал свою волю, а затем направил свои мысли вовне. Солнце кружилось в небе над ним, а земля обнимала его корни снизу. Он вспомнил свои дни в облике человека, и позволил этому видению наполнить себя.
Открыв глаза, он увидел её, лежащей в каком-то странном сотканном из заклинаний укрытии, её рыжие волосы беспорядочно разметались вокруг ней, когда она подняла голову, чтобы посмотреть на него в ответ.
Кэйт выглядела старше, уставшей и измотанной. У неё под глазами были круги, а её некогда милые веснушки совершенно покрыли её щёки, потерявшие былую упругость. Когда она встала, он увидел, что грудь её стала больше, и свисала под её платьем ниже.
Она выглядела так, будто перенесла какое-то испытание, но для него она по-прежнему была прекрасна. В её глазах он увидел искру, от которой у него когда-то замирало сердце, хотя та была почти скрыта усталым выражением её лица.
Кэйт видела, как он оценивает её, и отвела взгляд. Даниэл выглядел таким же, как прежде, возможно — даже моложе. Его некогда восстановившееся ухо снова исчезло, сменившись обрубком, который был у него в возрасте двадцати с лишним лет, но в остальном он выглядел подтянутым и здоровым, являя собой воплощение живости. Конечно, его голая кожа по-прежнему была покрыта множеством пёстрых татуировок. Оглянувшись, она увидела, что к ним приближается Лира, взбираясь по пологому склону.
— Скажи что-нибудь, — подтолкнула его Кэйт.
Он наклонил голову и, наконец, после долгой паузы, ответил:
— Непривычно говорить.
— Почему ты оставил меня, оставил нас? — спросила она.
Лираллианта остановилась, встав в пятнадцати футах от них, удовлетворяясь тем, что наблюдала за их воссоединением.
