— Граф здесь, Леди Роуз, если вы хотели бы увидеться с ним вместо Графини, — учтиво предложил он.
В обычной ситуации она упрекнула бы его за ненужные формальности. Именно она изначально наняла Питэра Такера и его сестру Лилли годы тому назад, и они через многое прошли вместе. Но в этот день она этим не озаботилась.
— Где он? — коротко спросила она.
— В мастерской, миледи.
Она быстро прошла мимо него, и направилась к лестнице. Дом был выстроен на крутом склоне горы. Вход из Замка Камерон был на верхнем уровне коттеджа, где находились жилые помещения и кухня. Мастерская Мордэкая и некоторые более практичные части дома были на нижнем уровне, ещё одна дверь выходила оттуда на луг.
Она дважды постучала по двери мастерской, и стала ждать. Будь это какая-то другая часть дома, кроме разве что спальни, она могла бы просто войти без ожидания. Однако в мастерской иногда было опасно, поэтому осторожность была актуальна.
— Входи, Роуз, — позвал он её. Как обычно, его магический взор опознал её задолго до того, как она добралась до двери. Вообще, он скорее всего заметил её сразу же, как только она вошла в дом. Это был один из наиболее тревожных аспектов жизни поблизости от волшебников, но она уже давно к этому привыкла.
Она без промедления перешла к сути:
— Я получила письмо из Баронства Конрадт. — Она приостановилась, глядя на верстак. — Что это?
— Предполагалось, что это должен быть самонагревающийся чайник, — объяснил Мордэкай, — но в основном это паровая бомба.
Она одарила его странным взглядом.
— У него ещё остались некоторые проблемы.
— Паровая бомба?
Мордэкай пожал плечами:
— Я делаю его для Пенни, чтобы она могла заваривать чай, не зажигая печь. Это казалось хорошей идеей для подарка, но он всё время нагревается слишком быстро, с бурными результатами.
— Он до сих пор цел, — сделала наблюдение она.
— Этот — уже третий.
Роуз тихо засмеялась:
— Ну, если доведёшь его до ума, то я бы тоже была рада такой получить, покуда он меня не убьёт.
— Конечно, — сказал Мордэкай. — Итак, что было в письме?
— Похоже, что наша гостья, Алисса, была самозванкой. Мэри Конрадт уверяет меня, что её дочь всё ещё с ними, и её никуда не отсылали на воспитание.
— Ты уже сказала Грэму? — спросил он.
— Ещё нет. В первую очередь я хотела уведомить тебя. Нам нужно понять, какой была её цель, — заявила она. — Грэму я рассказывать боюсь. Он только начал приходить в себя.
— В этом я тебе не завидую, — сказал Мордэкай. — Я просто благодарен за то, что мои пока никакого интереса к противоположному полу не выказывают.
— Им почти семнадцать — тебе нужно подумать о том, чтобы отправить их на воспитание. Королева их примет, и в столице у них будет много возможностей встретиться с правильными потенциальными брачными партнёрами.
Граф тихо зарычал:
— Они ещё не готовы. — Подойдя к одной из стен, он снял фартук, защищавший его одежду, и повесил на крючок на стене.
— Они не готовы, или ты не готов? — едко спросила Роуз. Затем её взгляд сфокусировался на его груди. — Это что, кровь на твоей рубашке?
Мордэкай опустил взгляд.
— Хм-м-м. — Он мазнул по красному пятну пальцем, и затем сунул палец в рот, пробуя его на вкус. — Не-а, варенье.
Роуз невольно вздрогнула, наблюдая за ним.
— Как оно туда попало? — спросила она, но затем увидела, как он вытер руки о кайму собственной куртки. — Не важно — думаю, я уже сама догадалась. Как Пенни с тобой мирится, я не пойму никогда.
— Мы с ней выросли в похожих обстоятельствах, — напомнил он ей.
— Она адаптировалась к обществу гораздо лучше тебя.
Мордэкай осклабился:
— Я всегда медленно учился. Однако вернёмся к нашей таинственной гостье. Не вижу, с чего бы кому-то нужно было послать сюда шпионку.
— Есть множество вариантов, — сказала Роуз. — Убийство или сбор сведений для иностранного государства — первые два из тех, что приходят в голову.
— Никто не умер.
— Пока не умер, — поправила Роуз. — Или, быть может, она была вынуждена сбежать до того, как выполнила своё задание. Её связь с моим сыном стала ей обузой, когда я вернулась. Она знала о письме, которое я направила Мэри Конрадт.
— Я уже годами не участвую в политике, — заметил Граф.
— Иностранное государство может не знать этого, или не принимать во внимание, — заметила Роуз. — Однако насколько я смогла выяснить, она не тратила особо много времени, задавая вопросы. Она хоть раз навещала твою семью здесь?
Мордэкай покачал головой:
— Нет. Пенни ограничивала общение замком.
— Тогда мы знаем очень мало.
— Добро пожаловать в мой мир, — ответил он.
— Я наведу справки, но не ожидаю ничего узнать, — сказала Роуз, изучая его лицо. Мордэкай всё ещё был привлекательным мужчиной, несмотря на возраст. Затем её взгляд зацепился за пятнышко у него на щеке. — Ох, небес ради, — досадливо воскликнула она. Вытащив носовой платок, она засунула уголок себе в рот, прежде чем наклониться вперёд, чтобы стереть варенье с лица Графа.
— Спасибо, Роуз. — Его голубые глаза будто искрились, и Роуз шагнула назад, поддерживая нейтральное выражение лица — лишь возраст и опыт спасли её от предательского румянца.
— Пожалуйста, — сказала она ему. «Я слишком долго была одна». После этого она ушла, отправившись искать Пенни.
Глава 29
Осень медленно уступила зиме, и хотя Грэм знал, что никогда не забудет Алиссу, она перестала часто поглощать его мысли. Он посвятил себя тренировкам, и, как и предсказывал Сайхан, он обнаружил, что помогать другим солдатам стать лучше было нелегко и интересно.
Со временем его репутация среди людей улучшилась, и теперь большинство с нетерпением ждали шанса потренироваться с ним. Его частные сессии с Сайханом стали реже, но дополнительное время он заполнял, бродя по лесам вокруг Камерона и Уошбрука вместе с Чадом Грэйсоном.
Весна в конце концов вернулась, и когда на деревьях начали появляться первые зелёные почки, Роуз позвала его в сторону однажды после завтрака.
— Грэм, мне нужно с тобой поговорить.
— Да, мама? — сказал он, опуская на неё взгляд. Роуз была высокой, для женщины, но Грэм уже был на несколько дюймов выше шести футов.
— В этом году тебе исполнится семнадцать, и хотя мне больно это говорить, я считаю, что тебе следует подумать о том, чтобы покинуть графство.
Её слова одновременно возбудили его, и наполнили трепетом. Покинуть Камерон — значило покинуть учителя, но его беспокоило не это. Сайхан уже научил его всему, чему мог — теперь его развитие полагалось на практику и самодисциплину. Глубоко в душе он тайно надеялся, что однажды Алисса каким-то образом вернётся. Его держал на месте тот факт, что подсознательно он всё ещё дожидался её.
