— Надеюсь, разногласия между тобой и моим отцом не повлияют на тебя, прежде чем ты выслушаешь мою…
— Не жонглируй словами, молодой человек, — рявкнул Гарэс. — Ты швырнул своему отцу в лицо его собственную гордость, а теперь хочешь говорить со мной мягкими словами? Говори прямо, и не утруждай себя сладкими речами ради моих ушей.
Мэттью искренне заговорил:
— Есть одна женщина, в другом мире. Она была сильно ранена. Я оставил её в стазисе, но она наверняка умрёт вскоре после его снятия, если только я не смогу убедить тебя ей помочь.
— Это — не моя проблема, — коротко сказал Гарэс.
— Но она умрёт, если…
— Молодой человек, я съел своих друзей, а потом тысячу лет прожил в виде дракона. С чего мне беспокоиться о том, что в другом мире умрёт какая-то незнакомка? А ты, ты сейчас всё равно что плюнул отцу в лицо. С чего мне помогать глупцу?
Мэттью лихорадочно думал, пытаясь найти хоть что-нибудь. Наконец он сказал:
— Даже если ты считаешь моего отца своим врагом, я сам таковым не являюсь. В будущем я могу быть могучим союзником.
Архимаг поднял ладонь, опережая его дальнейшие слова:
— Я бы не назвал твоего отца врагом, хотя он определённо мне не друг. Я многому обязан ему за его помочь в прошлом, иначе я попытался бы убить его за нанесённое им моей жене оскорбление. Ты ведь понимаешь, что разногласия наши — из-за жизни твоей сестры, верно? Неужели ты попросишь помощи у человека, который может пожелать её казни?
Мэттью выпрямился, и расправил плечи:
— Это не мне решать. Если это приведёт к схватке между вами, то я буду защищать её и остальную мою семью. Но оскорблял тебя не я, и моя подруга в этом тоже не виновата. Керэн едва не погибла, помогая мне и моего дракону. Помоги нам, пожалуйста!
Гарэс фыркнул:
— Она небось считала твоего дракона всего лишь ездовым животным, или причудливым питомцем.
— Нет, — возразил он. — Они были друзьями.
— Интересно, а что Дэскас скажет, если мы зададим ему этот же вопрос? — насмешливо сказал Гарэс.
— Он мёртв, — отрезал Мэттью. — Погиб, пытаясь нас защитить.
Глаза рыжебородого мага расширились:
— Мёртв?
— Мёртв, — подтвердил он. — В тот же момент я потерял сознание.
— А яйцо?
— Захвачено.
Гарэс Гэйлин встал, глядя на молодого волшебника сверху вниз:
— И что ты собираешься делать на этот счёт?
Мэттью тоже встал. Он был не таким высоким, как Гарэс, но не собирался позволить этому устрашить себя. Одарив архимага спокойным взглядом, он ответил:
— Я его верну, и позабочусь о том, чтобы ответственные за это не повторили подобной ошибки в будущем. Но мне нужна помощь Керэн, чтобы его отыскать.
Гарэс засмеялся глубоким, рокочущим смехом, в котором было больше угрозы, чем веселья:
— Ладно же, молодой волк! Я заключу с тобой сделку. Я помогу тебе вернуть твою деву, но и ты дашь мне обещание. Я отлично знаю, что как только ты вернёшь женщину, твой отец запретит тебе возвращаться. Драконы ему важны, но не настолько, чтобы рисковать жизнью его сына. Поклянись мне, что ты воспротивишься его воле, и вернёшься за драконом. Сделай это, и я прощу оскорбление, которое твой отец нанёс моей жене — вне зависимости от того, добьёшься ты успеха, или погибнешь.
Мэтт улыбнулся:
— Невелика цена. Я в любом случае собирался так поступить.
— Если это правда, то у меня нет никаких сомнений в оказании тебе помощи с твоей девушкой, — сказал Гарэс. «Что бы ни случилось, я получу своё. Либо дракон будет спасён, либо твой наглый отец получит по заслугам, потеряв своего старшего сына за то, что обращался с моей женой как со своей рабыней». Он улыбнулся, но его улыбка была лишена тепла.
Глава 31
Гарэс обещал вернуться на следующее утро. Следующей Мэттью планировал попросить о помощи Элэйн Прэйсиан, решив, что её особые способности могут оказаться к стати, если всё обернётся худо. Но сперва ему предстояло предстать перед отцом.
Граф ждал его, когда он покинул их ложные семейные апартаменты, и вернулся в их полу-секретный дом в горах. Мордэкай вышагивал по прихожей, явно встревоженный.
— Пап… — начал Мэттью.
— Он согласился помочь тебе? — В его голосе звучало любопытство.
— Да, но…
Мордэкай улыбнулся:
— Отлично! Ты быстро сообразил. Я тобой горжусь, сын.
Мэттью остановился:
— Постой, ты что же, не злишься?
— Ха! Твоя мать думает, что я — плохой актёр, но у меня для тебя новости: я могу блефовать не хуже других! Нет, я не злюсь. Когда ты решил попробовать поговорить с ним наедине, я решил, что ты хотел обойти его гнев по отношению ко мне, устроив отдельные переговоры. Ты застал меня врасплох, но я решил, что всё сработает лучше, если он посчитает, что разозлил меня. Возможно, это даже склонило чашу весов в твою пользу… позволив ему думать, что он отыграется на мне, оказав тебе помощь, — объяснил Мордэкай.
Он не думал, что его отец был бы настолько доволен, услышь он о заключённой им в конце сделке. Поскольку ему приказали оставаться дома, в безопасности, после возвращения Керэн, ему следовало это предвидеть такой поворот событий. Но даже так он знал, что проигнорировал бы этот приказ, поэтому всё ещё не считал свою сделку предательством. Просто так получилось, что она совпадала с тем, что он и так бы сделал.
— Ну, я рад, что наш план сработал, — вставил Мэттью.
Мордэкай посмотрел на него, и в его глазах заблестело веселье:
— План, как же! Ты думал, что я на самом деле разгневался. Готов поспорить, ты чуть не обоссался, когда я хлопнул дверью!
Это было несправедливо… он был встревожен, но никогда не чурался споров:
— Я был слегка взволнован, — сказал Мэттью в свою защиту, — но и только.
Отец ему подмигнул:
— Как бы то ни было, это потребовало смелости, особенно если ты не знал, что я просто подыгрывал. А ты, оказывается, тот ещё молодой бунтарь, а?
— Я не пытался бунтовать, — возразил он. Мэттью всегда полагал, что подростковое бунтарство ради бунтарства было довольно глупым занятием, и терпеть не мог, когда к нему применяли этот стереотип. Я просто…
— О, нет! — перебил Мордэкай. — Ты определённо взбунтовался, и потому мне придётся тебе наказать.
— Что?! Но ты только что сказал, что посчитал это хорошей идеей!
— В кухне гора посуды, — проинформировал его отец, — и я уже дал Алиссе выходной.
Мэттью зыркнул на него:
