Носимая ею кольчуга была зачарована, благодаря чему её было невозможно разрубить или проткнуть. Чары также защищали металлические звенья от ржавчины и снижали вес, но даже с учётом этих преимуществ основную функцию по защите драгоценного тела моей жены выполняла стёганая куртка.
Я был рад, что мне не нужно было носить эту херню. Есть много хороших моментов в том, что ты — волшебник.
Не желая оставаться в стороне, я начал надевать свою щегольскую чёрную-с-красным охотничью одежду из кожи. Она была стильной, и зачарованной для предоставления кое-какой защиты. Судя по тому, что прошлым днём рассказала мне Пенни, сегодня нашему экспедиционному отряду предстояло выехать для решения проблемы со внезапным джунглевым исчезновением Ланкастера.
— Это ты чего удумал? — спросила Пенни, ясно показывая своим взглядом, что я снова начал совершать нечто ужасно неправильное.
Я предположил, что дело было в моём решении отправиться с ней, вопреки моей недавней почти встречей со смертью:
— Я здоров как конь. Отправляюсь с тобой.
— Только не в таком виде.
— Ты предпочитаешь мой вчерашний образ озорного придворного? — поддел я.
Подняв свой меч в ножнах, она указала им на стойку с бронёй в углу.
— О, нет! Только не это! Я лучше голым поеду! — храбро заявил я. Она указывала на мои зачарованные латы. Они входили в число первой изготовленной мною брони, и были похожи на ту броню, которую когда-то носил мой друг Дориан. Я их, наверное, не надевал уже больше десятилетия.
Так, прежде чем я буду рассказывать дальше, позвольте мне чётко объяснить кое-что. Латы, даже полные латы, гораздо удобнее кольчуги — и к тому же легче, даже при отсутствии чар. Под латами всё же требуется стёганая куртка, но не настолько толстая. Латы также предоставляют значительную свободу движения, вопреки своему внешнему виду. Я давно намеревался сделать для Пенни комплект такой брони, но жизнь всегда подкидывала мне более неотложные занятия.
— Либо надевай их, либо остаёшься дома, — ровно произнесла Пенни.
Поскольку я только проснулся, мои здравомыслие и чувство юмора были в чрезвычайно неважном состоянии:
— Напомни-ка мне ещё раз, кто из нас тут является Графом ди'Камерон?
Я внутренне содрогнулся, когда увидел, как затвердели черты её лица. Прошагав ко мне, она сгребла перед моей рубашки в кулак, и стала толкать меня назад, пока я не ощутил позади себя стену.
— Ты не являешься никаким Графом, пока не выйдешь за эту дверь! Ты — мой муж! Сколько раз я видела, как тебя ранили или почти убивали? Сколько времени я провела вдовой, полагая, что ты умер и больше не вернёшься? Последняя неделя была лишь напоминанием об этом. Сколько ещё раз я должна пугаться до смерти, думая, что потеряла тебя? Тебе что, всё равно?
И если я ещё недостаточно ощутил себя ослом, она добавила:
— Надевай, пожалуйста… если любишь меня.
Мне в голову пришли некоторые любимые Чадом Грэйсоном фразы, но все они были направлены в мой собственный адрес. Я кивнул, и, не зная, как попросить прощения, просто сказал:
— Ты права.
И вот так я надел эту проклятую броню — при поддержке Пенни, естественно. Несмотря на многие преимущества лат, надевать их в одиночку непрактично. Можно, конечно — но на это уходит вдвое больше времени, и некоторые из ремней скорее всего окажутся недостаточно плотно затянутыми.
Когда мы закончили надевать на меня броню, Пенни поцеловала меня, и, несмотря на мой средний возраст, я почувствовал себя как очень хороший мальчик.
Я затянул свой пояс, полный смертоносных сюрпризов, взял свой посох, и мы вышли за дверь. Пришло время взглянуть миру в глаза.
Остальные обитатели дома только начали подниматься. В этот день завтрака в доме не предполагалось — есть мы должны были в замке, вместе с остальными солдатами. Все мои дети собирались отправиться с нами, и мы это позволили — за исключением бедняжки Айрин. Она была слишком молода, всё ещё не вошла в силу, не имела брони, и не проходила никаких тренировок.
Если бы всё было так, как хотелось Пенни, то никто из них вообще не отправился бы с нами, и я был схожего мнения, но это был не тот день, когда можно было обойтись полумерами. К тому же, мы намеревались оставить кого-то из них в «резерве», а не ставить их в опасное положение. Был также очередной, более короткий, спор, когда они все были вынуждены надеть броню.
Коналл был не против, хотя зачарованной кольчуги у него не было. Он надел стёганую куртку и обычную кольчугу. Мэттью возражал против своей магической брони, аргументируя это тем, что его чары и другие устройства и так давали гораздо лучшую защиту, но я мгновенно пресёк его поползновения. У Мойры и Линараллы вообще не было брони, но мы нашли стёганые куртки, которые пришлись им впору, и им всё равно было предрешено оставаться с резервной частью наших сил.
К тому времени, как мы добрались до главного зала в донжоне, там уже царила суета. Повара усердно трудились уже час, и уже начали подавать еду к столу, хотя до рассвета ещё оставался почти час. Солдаты были повсюду — они сидели, ходили, входили, уходили, создавая упорядоченный хаос.
В центре всего этого были Сэр Грэм и Капитан Дрэйпер. Будучи дворянином, и единственным наличествующим рыцарем, Грэм номинально был главным среди солдат, но Капитан Дрэйпер был гораздо старше и опытнее. Карл Дрэйпер был капитаном моей гвардии не первый год, и после ранения Сайхана формирование отряда легло на его плечи. Грэм помогал в основном тем, что стоял рядом, и внимательно слушал. Если возникали какие-то разногласия, он их разрешал, поддерживая мнение капитана.
Зал временно стих, когда я вошёл со своей семьёй. Во время обычных трапез никто не садился, пока не прибывал я, но этот завтрак был отнюдь не обычным. Повысив голос, я обратился к собравшимся:
— Забудьте на время о формальностях. Заканчивайте подготовку, и набивайте животы. Отправляемся менее чем через час!
Грэм кивнул мне, и Капитан Дрэйпер снова принялся переговариваться с окружавшей его кучкой людей. Шум и гам вернулись к своей прежней громкости. Мы с Пенни сели за высоким столом, и начали есть.
Чуть погодя появился Чад Грэйсон, одетый в кольчугу, которую я ему сделал годы тому назад. Я не мог вспомнить, когда последний раз видел на нём эту броню. У него на бедре висел незнакомый мне зачарованный меч, а в руке он держал тяжёлый боевой лук. Также у него на боку висел колчан со стрелами, и мой магической взор приметил ещё больше стрел, уложенных в рюкзак у него на плече. Каждая стрела имела зачарованный металлический наконечник.
— Ты выглядишь почти героически, — сказал я ему, когда он сел рядом с Коналлом.
Он состроил кислую мину:
— Чувствую себя ослом во всей этой херне. Утешает меня только вид тебя, разодетого в эти твои вычурные латы будто конь на параде.
