— Позволь мне, — возразил я.
Роуз подняла ладонь:
— Нет, я сама. Если ей не понравится, я возьму ответственность на себя.
* * *
Второй портал в Албамарл я закончил менее чем за два дня. Оба портала выглядели обычными дверьми, находившимися у задней стены комнатушки в конце центрального коридора нашего горного коттеджа. Для пущей безопасности я добавил в саму комнату настроечные чары, которые отключали оба портала в случае, если не могли найти в комнате эйсар одного из указанных мною людей. То же самое я сделал на противоположном конце.
Портал, открывавшийся в мой столичный дом, находился в комнате с кругами. Я лишь употребил для него одну из ниш для кругов, построив в ней портальный вход. Тот, что открывался во дворец, был в гардеробной в спальне Ариадны.
Поскольку порталы несли с собой неотъемлемый риск, я максимально сократил число настроенных людей. В этот список входили я, моя семья, Ариадна, и семья Торнберов. Однако в моём первоначальном замысле был изъян. Злоумышленник был потенциально способен использовать одного из настроенных на портал людей, чтобы держать двери открыты, позволяя заходить посторонним.
Мэттью предложил добавить вторые чары, чтобы решить эту проблему. Подумав немного, я согласился с ним. Дополнительная защита отключала порталы, если рядом с ними обнаруживался эйсар кого-то, кто не был в списке. Поскольку из-за этого нам становилось невозможно пропускать через порталы посторонних, я добавил пароль, который отключал эффект вторых чар.
Это значило, что врагу придётся схватить одного из настроенных на портал людей, а также знать пароль, или хотя бы знать о его существовании. Если кто-то узнает его, например с помощью подслушивания, то для пользования им всё равно потребуется один из настроенных людей. Я также позаботился о том, чтобы пароль было легко менять — на случай, если я узнаю, что его узнал кто-то посторонний.
Конечно, даже так оставалась некоторая опасность. Если враг узнал бы о пароле, и уже схватил бы кого-то из нас, то вполне мог пытать этого человека, заставив раскрыть пароль, а потом использовать тело этого человека, чтобы пройти через портал.
Чтобы свести риск к минимуму, я позаботился о том, чтобы о самом существовании пароля знало как можно меньше людей: я, Пенни, Роуз, Мэттью и Мойра. Остальным я сказал, что порталом могут пользоваться только один самим, не объяснив им про дополнительные средства защиты.
Я параноик? Ещё какой. Паранойя была моей спутницей уже не первый год, и вопреки моим усилиям враги таки сумели навредить мне и моей семье. Всего лишь несколько месяцев тому назад мою дочь Айрин похитили из моего якобы тайного дома в горах.
Пока я занимался этим проектом, Элэйн, при поддержке Гэри, научилась создавать уорд приватности, блокировавший широкий диапазон сигналов, которые мог использовать АНСИС. Поскольку это было что-то типа барьера, а не завесы невидимости, она могла научить этому остальных — и сделала это, исключив лишь Айрин. Та только начинала учиться ставить щиты, поэтому ей ещё было далеко до чего-то настолько сложного, как создание уордов или чар.
Как только мы поняли этот метод, я поставил перед Элэйн задачу по добавлению её особого уорда приватности к чарам, защищавшим мой дом, а когда с этом было закончено, она принялась за сам Замок Камерон. Гэри предложил также создать внутренние барьеры, чтобы любые сумевшие проникнуть внутрь единицы АНСИС не смогли координировать свои действия.
Задача была масштабной, поскольку означала создание отдельных чар для каждой комнаты в замке, но результат по сути ограничивал АНСИС общением в пределах одной комнаты.
Было ли это чересчур, особенно учитывая то, что в замке не было никаких известных врагов? Ещё как. Как уже говорилось, я — параноик, и на то есть хорошая причина.
Я бы поставил Коналла ей помогать, но Мэттью уже захапал своего младшего брата помогать с антеннами, которые они с Гэри мастерили.
Поскольку я закончил с порталом, я решил проведать их, и посмотреть, как идут дела. В мастерской Мэттью во дворе замка я нашёл Коналла, но его старшего брата и Гэри там не было.
Когда я вошёл в помещение, которое некогда было кузницей моего отца, я увидел, что Коналл работал не покладая рук. Рядом с ним лежала скромная кучка медных самородков, и ещё большее их количество было загружено в тигель, как раз вынимаемый из нового горна, который Мэттью построил в прошлом году.
Мой отец, Ройс, почти ничего не плавил, однако проекты Мэттью часто требовали значительных объёмов свежего металла, и, время от времени, какого-нибудь сплава.
Вытащив тигель, Коналл сразу же начал вытягивать из него жидкий металл, используя свой эйсар. Покидая тигель, медь стала быстро остывать, а Коналл вытягивал её в форме проволоки толщиной почти в четверть дюйма. Когда медь затвердевала, он свивал её в кольца катушки, лежавшей на полу в нескольких футах от него.
Справедливости ради, мы могли купить медную проволоку в литейных цехах Албамарла, но она дорого стоила и поставлялась в малых объёмах. Спрос на неё был небольшой, и если бы мы сделали заказ, то его выполняли бы не один месяц. Сама по себе медь была очень ценной, поэтому покупка сырого материала тоже влетела бы в копеечку, даже с учётом того, что проволоку мы делали бы сами.
К счастью, для меня ценные металлы не были проблемой. Много лет тому назад, когда мои дети ещё были молоды, я едва не обанкротился, когда согласился выплатить обширную виру выжившим обитателям владений Герцога Трэмонта.
Незадолго до этого я был заперт в теле немёртвого чудовища, и моими действиями управляло моё второе «я», медленно сходившее с ума. Моё второе «я», подобающим образом названное Брэксусом, что по-лайсиански значило «расплата», послало орду шиггрэс во владения Трэмонта, с ужасающим исходом. Тысячи людей были убиты, и земли эти до сих пор оставались необитаемыми. Считалось, что там повсюду призраки.
Как бы то ни было, вира, или расплата за несправедливо убитых, была очень крупной. Леди Роуз представляла меня в суде, и нашла лазейку, которая позволила бы мне избежать наказания, но я отказался пойти этой дорогой. После того, как меня осудили, а потом высекли, на выплату штрафа ушло почти всё богатство, которое я унаследовал как с владениями Камерона, так и от рода Иллэниэл. До того дня я был одним из трёх самых богатых людей в Лосайоне.
В эти же дни я был лишь в первой десятке, но по большей части по собственному желанию. Будучи архимагом, я использовал свои способности манипулирования землёй, и та предоставляла мне всё, чего я желал. Если бы я захотел, то мог бы поднять к поверхности столько золота, что обрушил бы рынок.
Вместо этого я производил разнообразные металлы, и выпускал их на рынок в разном количестве. Поначалу я был немного зловредным, выпустив их в таком количестве, которое разорило нескольких моих наиболее мерзких политических противников, чьё благосостояние опиралось на шахты — но далее я действовал умеренно.
