После чего треугольники стали вращаться.
Мэттью усилием мысли послал их в полёт в двух разных направлениях, прочь, лишь в двух футах над землёй. Подпространственные клинки безошибочно рассекали воздух, и первым делом нашли магов анголов, прежде чем те успели оправиться от шока. Затем оружие продолжило лететь дальше, раз за разом пересекая поле туда-сюда, движимое волей Мэттью.
Некоторые воины приходили в себя, и, спотыкаясь, двигались, полу-слепые, в его сторону, но испепеляющий поток огня от Грэйс положил конец большинству из них. Несколько врагов с того конца строя, который не так пострадал от его флэшбэнгов, вскинули массивные арбалеты, но Мэттью уходил в сторону прямо перед каждым выстрелом. Создать щит он не удосужился. Ему хватало одного лишь дара Иллэниэлов. Ничто не могло коснуться его.
Он тщательно держал подпространственные клинки подальше от шедшего позади него активного боя, чтобы не убить и не покалечить случайно своих же, а вот остальная часть поля боя была для него открыта. Анголы умирали, и земля стала превращаться в густую, красную грязь, пропитываясь их кровью. Мэттью глядел на поле боя холодным, бесстрастным взглядом.
Узко сфокусированный луч зелёной силы внезапно ударил в него, но Мэттью снова просто отклонился в сторону. Последовали новые удары, и он осознал, что каким-то образом пропустил одного из вражеских магов. Коротышка стоял где-то в пятидесяти ярдах, у опушки леса, окружённый кучкой воинов анголов.
Призвав свои вращающиеся клинки обратно, Мэттью пошёл на мага, совершая длинные шаги, прерывавшиеся внезапными скачками, когда он уклонялся от арбалетных болтов и магических ударов.
Враг был могуч — сильнее чем все известные Мэттью волшебники, кроме его отца. Маг анголов был выше своих охранников, ростом чуть выше пяти футов, с седой бородой и с прихотливо вышитой столой на плечах.
На расстоянии десяти футов Мэттью остановился, и послал вперёд широкую, ветвящуюся сеть молний, чтобы расчистить защитников волшебника. Однако его враг был быстр, и вокруг всей группы появился широкий щит, укрывший их.
Губы Мэттью скривились в лёгкой улыбке. На такой ответ он и надеялся. Он усилием мысли послал вращавшиеся подпространственные клинки вперёд, разрубая щит и скрывавшихся за ним солдат. Волшебник анголов покачнулся, когда его щит был уничтожен, и попытался удержаться в сознании. Мэттью призвал подпространственные клинки обратно, и убрал их, прежде чем добить оставшихся вокруг карлика охранников рядом точных силовых ударов. Он не хотел допускать риск случайной смерти волшебника. Затем он нанёс по волшебнику широкий удар, который должен был скорее оглушить, чем ранить.
Волшебник анголов пытался защищаться, но последствия отката от разбитого щита лишили его сил. Его сбило на землю, а затем Мэттью ухватился за него своей волей.
— Шибал! — крикнул молодой человек, давя силой своей магии на разум оглушённого ангола.
В целом, попытки усыпить другого волшебника были делом тщетным, если только тот не был уже сильно ослаблен. После короткой борьбы заклинание Мэттью победило, и он потушил сознание ангола, погрузив его в глубокий, лишённый грёз сон.
Битва окончилась.
Глава 29
Что странно, у меня не было никаких срочных дел. Нет, королевство конечно было под угрозой войны от странного нового врага, и Ши'Хар, возможно, пошли против нас, и АНСИС где-то прятался, планируя перекроить всё человечество — но в этот конкретный день мне нечем было заняться.
Королева вернулась в столицу, выслав всем дворянам приказы собрать вассальных воинов, а Иган, предположительно, составлял список кандидатов в рыцари для Харолда. Гэри работал над своими антеннами. Пенни вместе с Питэром проверяла амбары, а Мойра присматривала за нашим пленником.
Мэттью и Грэм разбирались с опасностью в Кэнтли, а я… я сидел дома, размышляя над своим бытием. Посреди такого количества срочных дел это ощущение было для меня необычным.
Даже Айрин и Коналл были приделе. Они находились во дворе, где Коналл учил Айрин, как управляться с её недавно полученной силой. Линаралла отправилась с ними, хотя я не был уверен, в каком именно качестве — наблюдательницы или советницы.
Скорее всего вскоре предстояло принять множество решений. Созыв войск и приготовление к войне были сложной работой, но Капитан Дрэйпер своё дело знал, а мой камергер, Питэр, знал все детали жизни Замка Камерон лучше меня. Когда все думали, что я умер, и что меня больше нет, Пенни целый год управляла моими владениями в одиночку. Она знала, какие решения правильные, не хуже меня.
Вообще, возможно было лучше переложить большую часть решений на неё. Из-за потери руки она была сама не своя. Если уж я чувствовал себя бесполезным, то она скорее всего ощущала то же самое, помноженное на десять. Вместо того, чтобы отодвинуть её в сторону и разбираться со всем лично, я решил, что ей будет лучше, если я позволю ей зарыть её самосомнение в работе по управлению замком.
«Но а мне-то что делать?»
— Что-нибудь великолепное, — сказал я, отвечая на собственный вопрос с большим энтузиазмом, чем на самом деле ощущал. «Только вот я понятия не имею, что именно».
Мои мысли вернулись к Пенни. Я мог — скорее всего — решить проблему её руки, но недавнее лицезрение её угасающей эйстрайлин посеяло во мне семена сомнения. Я уже видел что-то подобное прежде — у моего друга Маркуса. И год спустя он умер.
Использование моей силы архимага для того, чтобы слиться с ней, могло создать значительную нагрузку на эйстрайлин Пенни. Это могло её просто убить.
Но она же ждала, что я это сделаю. Я сказал ей, что могу это сделать.
— Пришло время лгать, — сказал я, вздыхая. Возможно, я смог бы её отговорить, сказав, что времени на это уйдёт больше, чем на самом деле, или преувеличив опасность. «Ну, это действительно опасно», — напомнил я себе. «В результате слияния кто-то из нас может оказаться полностью потерянным — или даже оба». Но если честно, больше всего я боялся не этого. Теперь, когда я увидел, насколько слабой была её эйстрайлин, я боялся того, что у меня всё получится — а она потом всё равно умрёт.
Тут я и осознал, что надо делать. «Мэттью уже предложил это. Сделай ей руку». Как только у неё появится функциональное решение, безотлагательность слияния исчезнет. Пенни может и отказаться от попытки вернуть её родную руку просто на основании того, что это не стоило риска.
Встав, я направился к своей мастерской. Проходя мимо кухни, я крикнул Алиссе:
— Сходи найди Мойру. Скажи ей, чтобы встретилась со мной в моей мастерской.
Мысли складывались в моей голове слишком быстро, чтобы я мог облечь их в слова. Я частично помогал Мэттью в создании его собственной искусственной руки, поэтому я уже имел хорошее представление о сложностях требовавшихся для этого сочленений. Что важнее, я знал, в чём была самая крупная проблема.
Создания работающей руки было мало. Пользователю надо было иметь возможность ею управлять. В случае моего сына, это не было большой проблемой. Он был магом. Со временем и с практикой он научился управлять своей новой рукой лишь с помощью эйсара и своих мыслей. Ему даже уже не нужно было сознательно об этом думать.
