— Так отдай кому-нибудь другому, — сказал Джордж. — Мне он не нужен. Мы и без титула нормально жили. Я не подхожу для этого и я… я его не заслуживаю.
Вот она — вина, скрывавшаяся прямо у поверхности. Он не был в ответе за смерть его отца, Уолтэра Прэйсиана, но всё равно чувствовал себя ответственным. Логика в этом отсутствовала, но я его понимал.
— Смысл не в этом, Джордж, совсем не в этом.
— А мне кажется, что как раз относится к делу.
Учитывая моё прошлое, я знал, что он чувствовал — но я не мог себе позволить с ним нежничать. Вместо этого я вдохновился Джеймсом Ланкастером, покойным Герцогом Ланкастера. У Джеймса всегда находились для меня жёсткие слова каждый раз, когда я сомневался в своём праве носить мой титул. Наведя на лицо суровое выражение, я ответил:
— Это потому, что ты — невежественный, эгоцентричный молодой человек, Джордж — но я верю, что это у тебя возрастное. Ты будешь Бароном Арундэла не потому, что заслуживаешь этого — ты будешь Бароном потому, что ты мне нужен. Твои личные недостатки и изъяны характера мне совершенно не важны.
Это — не честь, и не привилегия, как многие полагают. По правде говоря, это скорее наказание. Титул — это долг, который будет преследовать тебя всю твою жизнь. Ты не только станешь моим вассалом — важнее всего то, что ты будешь отвечать за защиту и пропитание жителей Арундэла, — сурово сказал я.
— Как я уже говорил, я недостоин. Я ленивый, а титул мне переходит только потому, что меня угораздило родиться в моей семье, — возразил Джордж.
— А ты думаешь, что я был достоин? — ответил я опасным тоном. — Не был. Никто не достоин. Заслуживал ли ты быть сыном Уолтэра, рождённым с властью, наследником его титула? Это же смешно. Факт заключается в том, что в этом мире очень мало волшебников. Твоя сила делает тебя мне полезным, а также означает, что ты сможешь позаботиться о благосостоянии жителей Арундэла лучше многих.
Ленивый? Может, ты и был таким — но мне плевать. Остаток жизни ты проведёшь, жалея о том, что больше не можешь себе позволить лениться. Ты будешь исполнять свой долг, и не спать ночами, гадая, являлись ли принятые тобой решения правильными для твоих людей — а если ты облажаешься, то я буду наготове, чтобы призвать тебя к ответу. До сегодняшнего дня твоя жизнь была счастливым сном — который теперь закончился.
Твою присягу я приму на следующей неделе, и, как твой сеньор, я сделаю для тебя всё, что смогу, Джордж. Не потому, что я был другом Уолтэра, а потому, что ты мне нужен. Мне нужно, чтобы ты добился успеха. Мне нужна твоя поддержка. Если у тебя есть сомнения, то я дам тебе совет — но забудь о том, что ты недостоин. Историки сами примут об этом решение, уже после того, как ты обретёшь посмертный покой. А до тех пор ты будешь страдать, будешь работать, и сделаешь всё в своих силах, чтобы служить мне и своим людям. Ты меня понял?
— Но…
— Ты понял? — повторил я, повысив голос, и добавив тонкие нотки намёка на возможность насилия.
— Да, милорд, — кротко ответил Джордж.
Я улыбнулся, и встал, сходив к серванту, чтобы взять бутылку вина и два бокала. Снова усевшись, я налил вина, и протянул ему бокал:
— Вот, это должно помочь унять твои нервы.
Джордж уважительно кивнул:
— Да, сэр. Спасибо.
Его поведение заставило меня рассмеяться:
— Что, напугал я тебя до усрачки, а?
Он снова нервно кивнул:
— Да, милорд. — Затем, видя, что я вроде в хорошем настроении, он добавил: — Так это была шутка?
— Я отпил вина, и, помолчав, обнажил зубы в зверском оскале:
— Отнюдь. Я говорил совершенно серьёзно — но я на тебя не злюсь. Тебе просто нужно было услышать эти слова. А вот кивать перестань.
— Милорд?
— Всегда знай требуемые формы этикета, но не выказывай больше почтения, чем необходимо. Иначе это будет воспринято как слабость. Дворяне — как волки, помни об этом. Они сожрут тебя заживо, если почуют кровь, — сказал я ему.
— О, — пробормотал Джордж.
Мне было почти жалко так над ним издеваться, но я слишком хорошо помнил то, через что я сам прошёл поначалу. У меня было ещё меньше поддержки, и если бы не Джеймс Ланкастер и его брутально честный совет, то я мог бы и не выжить. Тут я подумал о Уолтэре — с тех пор, как он умер, у меня почти не было времени о нём думать.
— Твой отец любил тебя, Джордж, и в грядущие годы, если он может видеть тебя там, где он сейчас, он также будет тобой гордиться. Я уверен. — Я поднял бокал: — Так выпьем же за него.
Потом мы ещё побеседовали, и я попытался сделать так, чтобы Джорджу стало комфортнее. Ему нужно было найти равновесие, чтобы добиться успеха. Равновесие это было трудно нащупать — по крайней мере до тех пор, пока он не встанет потвёрже на ноги. Я не хотел, чтобы он превращался в побитого пса, но мне нужно было, чтобы он был твёрдым. Когда мы опустошили бокалы, я отдал ему последнее приказание.
Взяв со стола сложенный лист, я протянул его Джорджу:
— Мне нужно, чтобы ты отправился в Сурэнсию, и доставил это Королю Николасу.
— А курьер не может с этим управиться? — спросил молодой барон.
— Может, но мне нужно, чтобы этим занялся ты. Это — предупреждение для короля насчёт анголов в пределах его границ, но для тебя это также является возможностью дать о себе знать нашему северному соседу. Проведи там пару дней, и не бойся использовать свои уникальные способности, — сказал я ему.
Джордж нахмурился:
— Шпионить за ним, что ли?
— Я доверяю Николасу, но это не значит, что мы не должны использовать все появляющиеся возможности для получения дополнительных сведений. Возможно, ты услышишь кое-что от него, или от его приближённых. Будь осмотрителен.
Тут я впервые увидел на лице молодого человека отблеск уверенности.
— Не волнуйтесь, милорд, когда Прэйсиан не хочет быть найденным, Прэйсиан найденным не будет, — ответил он, процитировав девиз своей семьи.
Глава 33
Я только начал вставать со стула после ухода Джорджа, когда в комнату ворвалась моя дочь. Мойра была весьма разочарована тем, что её взяли на миссию на острове Тириона, поэтому после передачи Лираллианте её заклинательной двойницы, Мёйры, она потратила остаток дня, ища чем бы себя занять.
И, как я вскоре выяснил, по большей части это заключалось в допросе Санэра и тщательном копании в его мыслях.
— Анголы явились из мира, который заполонил АНСИС! — начала она, возбуждённо нависнув над моим столом.
Застонав, я снова сел. «Надо сделать этот стул помягче, раз уж я часами на нём сижу», — несчастно подумал я.
— Забудь о своей заднице, и послушай меня, — сказала Мойра, упомянув мою невысказанную мысль в своей обычной, выбивающей из колеи манере. — Анголы уже несколько лет имели дело с АНСИС.
