На меня накатила волна облегчения. До этого момента я не осознавал, как я на самом деле беспокоился. Если бы Роланд умер, это бы стало тяжёлым ударом для Королевы, да и для меня тоже. Когда он выглянул наружу через бойницу, и увидел меня, на его лице отразилось похожее чувство облегчения.
— Морт? Это правда ты? — спросил Роланд, окликивая нас сверху.
— Весьма в этом уверен, — ответил я с некоторым сарказмом.
Роланд отдал приказ, и вскоре подъёмный мост опустился, а до моих ушей донёсся скрип шестерней, поднимавших находившуюся за мостом решётку. Как обычно, мне стало немножко завидно. У Замка Камерон никогда не было рва, и потому не было и подъёмного моста. Это казалось несправедливым. Я втайне думал, что, возможно, Сасси была права. «Может, мне следует сделать озеро и ров».
Конечно же, идея была глупой. У нас не было поблизости реки, чтобы питать озеро, поэтому мне пришлось бы пойти на необычные инженерные ухищрения, чтобы это осуществить, и это не считая того факта, что внешние стены и другие постройки придётся отодвинуть, чтобы освободить место для рва. И это ещё без учёта Уошбрука. Мне что, окружать моим рвом и городскую стену тоже? Всё это было непрактичным. Я вздохнул, и выбросил эту мысль из головы.
Как только подъёмный мост был опущен, Роланд прошагал по нему, облачённый в броню и стальной шлем. Он остановился передо мной, недолго оглядывал меня настороженно, после чего широко раскрыл руки, и заключил меня в гигантские медвежьи объятия.
— Это правда ты! Что там случилось? У нас уже больше двух месяцев не было никакой связи ни с кем другим. Ари в порядке? Что с королевством?
— Всё хорошо, — сказал я ему. — Мы волновались о тебе. — Слова эти я произносил ему через плечо, используя минимум воздуха, поскольку он сжимал меня слишком сильно для нормального дыхания.
Роланд отпустил меня, и отступил, оглядывая расположенную позади нас дорогу:
— Давайте зайдём внутрь. Снаружи небезопасно.
Когда мы были внутри, внешнюю решётку снова опустили, а подъёмный мост — подняли.
— Итак, что здесь было последние два месяца? — спросил я.
— А мне больше хочется узнать, что было у вас, — сказал Роланд. — Почему никто не пришёл? Шкатулки для сообщений тоже перестали работать. Ланкастер будто стал совершенно изолированным островом.
Тут я осознал, что Роланд понятия не имел о перемещении Ланкастера в, фактически, другой мир.
— Трудно объяснить, — сказал я ему. — Давай, сначала ты мне всё расскажешь?
Мой родственник нахмурился:
— Вы, наверное, проголодались. Заходите. Отведайте лучшей каши из сушёной баранины с солью во всём Ланкастере. — На ходу он продолжил: — И, будучи хозяином дома, я настаиваю. Гости рассказывают первыми — что происходит?
«Баранина?» Я невольно содрогнулся. Хотя я и мог её есть, она занимала довольно видное место в списке блюд, которых я обычно избегал, а поскольку я был дворянином, это значило, что я её не ел почти никогда. Если только её не готовила Пенни — я был не настолько глуп, чтобы отказываться есть её стряпню, да и она умела делать баранину более удобоваримой. Я снова ощутил укол горечи, вспомнив, что Пенни больше нет.
Мы сели за высоким столом в главном зале, и пили слабое пиво, ожидая, пока подадут еду. Уступив требованию Роланда, я рассказал ему обо всём, что случилось за последние два месяца. Трудно мне было лишь описать случившееся с Пенни. Каждый раз, когда я рассказывал об этом, я чувствовал, будто моё сердце снова разрывается.
Когда я закончил, Роланд с увлажнёнными глазами сочувственно положил ладонь мне на плечо:
— Соболезную твоей потере, Морт. Мы все любили её. Жаль, что меня тогда не было рядом.
Я кивнул, не отрывая взгляда от стоявшей передо мной чаши. Я не был уверен, что не расклеюсь, если посмотрю ему в глаза. Мне всегда было труднее справиться с горем, когда я слышал мягкие слова других людей.
Роланд подозвал своего управляющего, и послал его за бутылкой вина, чтобы мы могли поднять тост за почившую Графиню. Затем он повёл свой собственный рассказ:
— Мы и понятия не имели, что были отрезаны в каком-то чужом мире. Пока ты мне всё только что не рассказал, — сказал он. — Где-то в прошлом месяце я почуял: что-то не так. Фермеры и фригольдеры перестали приходить в замок. Торговцы доставляли товары по расписанию.
Я послал людей в твои владения, чтобы узнать, всё ли в порядке, но никто из них не вернулся. Неделю спустя некоторые из живших поблизости фермеров объявились, прося убежища — они утверждали, что крупные звери пожирают их стада и разоряют поля. Я впустил их, и послал ещё людей расследовать эти случаи. Они тоже пропали, — объяснил он.
— Шкатулки для сообщений тоже перестали действовать. Мои письма оставались лежать в них непрочитанными, поэтому я послал ещё троих посыльных. Никто из них не вернулся. Как ты можешь себе представить, я начал сильно волноваться, но закрыли замок и перешли на осадное положение мы лишь после того, как объявился великан.
Я подался вперёд:
— Что он сделал?
Роланд с любопытством посмотрел на меня:
— Так ты его видел? Я-то думал, что ты не поверишь мне, когда я его упомяну.
Я кивнул:
— Видел, в странном лесу, о котором упоминал ранее — который появился там, где мы ждали найти Ланкастер.
Дядя потёр свою густую бороду:
— Значит, великанов минимум двое. Это — плохие новости.
— Того я убил, — сказал я ему. — Но уверен, есть и другие.
— Ну, этот пришёл прямо по дороге, совершенно ни о чём не заботясь. В то время вокруг замка ещё паслись овцы — так он взял одну из них прямо из стада, и начал есть, как ты или я могли бы есть яблоко. Куснул четыре-пять раз — и всю съел, вместе с копытами, шерстью и головой. — Роланд содрогнулся. — Он потом поглядел на замок, но войти не попытался. Через некоторое время он ушёл, но с тех пор овцы начали регулярно пропадать. Искать их никто из нас не отважился. После этого мы начали держать мост поднятым.
— Значит, вам повезло, — сказал Грэм. — Там есть твари и похуже. Сомневаюсь, что кто-то, живший вне ваших стен, ещё жив.
Роланд согласно кивнул:
— Имеешь ввиду пауков? Один из них перебрался через стену две недели назад, и попытался засесть в одной из башен. Мы потеряли семерых, прежде чем сумели его убить.
— Мне нужно провести тебя в Албамарл, — внезапно сказал я. — Твоя сестра месте себе не находит с тех пор, как исчез Ланкастер.
Мой дядя откинулся назад, потянувшись:
— Я бы многое отдал за хорошую жареную курочку и зелень — но если всё так плохо, как ты описываешь, то я не могу рисковать, отправляя моих людей в путь.
Грэм с выражением посмотрел на меня, будто хотел что-то сказать, но я лишь покачал головой:
