— Чёрт побери, да! — заревел я. — Кому-то же надо. Я слышал про покушение на твою жизнь.
Роуз слегка расслабилась:
— Вот как. Надо было догадаться, что он тебе рассказал.
— Ещё как рассказал, чёрт тебя дери, — гневно сказал я.
— Это было неожиданностью, — призналась Роуз, — но с тех пор я приняла меры предосторожности.
«Вроде Тириона?» — жестоко подумал я, но удержал язык за зубами. Каким бы разгневанным я ни был, я не мог сделать ей больно за то, что она пыталась меня защитить. Вместо этого я подвинулся ближе, гневно глядя на неё, и заставляя отступить, пока она не уткнулась в стену. «Отчего ж ты так чертовски красива?». Я чувствовал голод, просто глядя на неё, и жаждал я отнюдь не яблок.
Казалось, что обычно неукротимая Роуз слегка увяла перед лицом моего явного гнева. Она глядела на меня снизу вверх, расширив глаза и раздувая ноздри в попытках взять дыхание под контроль, но в её лице я увидел не страх.
Из глубин моего нутра воспрянул зверь, кричавший мне взять её. Мысль о том, что мог сделать Тирион, возбудила какой-то территориальный инстинкт, которому хотелось стереть его из её памяти… сделав её моей.
Она задрала подбородок, её губы слегка разомкнулись, и она вызывающе сверлила меня взглядом.
«Чёрт тебя дери!» — молча выругался я. Оттолкнувшись от стены, я прошагал прочь, силясь взять свои мысли под контроль.
— Что бы ты ни планировала — забудь об этом, — сказал я ей. — Я не буду идти у тебя на поводу. Не позволю тебе или моей семье измазаться из-за этого в грязи.
— Тогда твоя лучшая надежда — это делать то, что я говорю, — ответила она с огнём в голосе.
— А это ещё что значит? — с подозрением спросил я, чувствуя скрытую угрозу.
— Это значит, что твоя лучшая надежда выгородить твою семью — это рассказать в суде правду, и облегчить мне работу. Если я проиграю в суде, то не могу ничего обещать относительно последствий, — с холодком произнесла она.
— Ты не можешь одержать победу в суде, — напомнил я ей.
— Могу, и одержу, — ответила она. — И если ты хочешь не вмешивать в это твоих детей, то лучше тебе делать по-моему.
— Ты не осмелишься их в это впутать, — прорычал я.
— Сядь, — отозвалась она, и сама села на скамью. — Позволь мне объяснить.
Я послушался, и она продолжила:
— Если мы проиграем в суде, то произойдёт несколько событий. Я уже устроила, чтобы детей, твоих и моих, не было поблизости — но если будешь противиться мне, то мне придётся изменить мои планы.
Гневно глядя на неё, я спросил:
— Ты что, мне угрожаешь?
— Я не угрожаю, Мордэкай, — гладко произнесла она. — Я выполняю обещания. Даже если мы проиграем в суде, я вытащу тебя отсюда — и я могу это сделать, не вовлекая твоих детей. Но если решишь отказаться сотрудничать, то всё станет гораздо труднее. Мне и так было нелегко убедить их не вмешиваться. Они до сих пор не сотворили никаких глупостей только потому, что доверяют мне. Если ты не будешь помогать, то я им об этом скажу. И тогда может случиться что угодно.
— Это — угроза, Роуз, даже если ты облекаешь её в изящную форму, — горько сказал я.
Она покачала головой:
— Нет, не угроза. Как я уже говорила, они мне доверяют. А доверяют они мне потому, что знают: я не буду им лгать. Если ты решишь, что моя помощь недостаточно хороша для тебя, то я сохраню их доверие, сказав им правду.
Дойдя до ручки, я уронил голову в ладони:
— Зачем ты так с собой поступаешь?
Она некоторое время молчала, но чуть погодя я ощутил, как она нащупала мою руку своей. Зная, что это неправильно, я взял её за руку. Она тихо спросила:
— Ты на меня злишься?
Я подумал об этом, и признался:
— Нет. Я злюсь на себя за то, что втянул тебя в это — за то, что не могу тебя защитить.
— Тогда ты в точности знаешь, что я чувствую, — сказала Роуз. — И это отнюдь не впервые. Знаешь, почему я ненавижу Сэра Игана?
Иган был тем, кто удерживал её, пока умирал Дориан, не позволяя ей броситься под массивные ворота, раздавившие её мужа в пыль. Меня там не было, но была Пенни, и она несколько раз рассказывала мне о случившемся.
— Ага, — сказал я.
Наклонившись вбок, Роуз положила голову мне на плечо:
— Нет, не знаешь. Ты, возможно, думаешь, что знаешь — но всё не так просто. Я понимаю, что он действовал, защищая меня, и я также осознаю, что я ничем не могла бы помочь. А ненавидела я его за знание, которое получила в тот день. Ощущение беспомощности. В тот день я познала всю глубину того факта, что я бессильна. Я смотрела, как он умирал — и ничего не могла сделать.
С тех пор я поклялась, что не позволю этому повториться, — сказала она сдавленным от эмоций голосом.
Обняв рукой её плечо, я кивнул:
— Я понимаю.
— Дело не только в этом, Морт. Далеко не только в этом. Нынешняя ситуация — полное повторение прошлого, и я сделаю что угодно, дабы её остановить, и никто — ни ты, ни Иган, ни даже Королева — не помешает мне тебя спасти. А если окажется, что я не могу, то я буду рядом с тобой под этим камнем.
Её убеждённость заставила меня смириться, особенно потому, что я не чувствовал, что достоин её — но я всё равно её принял. Роуз загнала меня в угол. Отказавшись принимать её решимость, я лишь сделаю ей ещё больнее.
Я снова посмотрел на неё, наблюдая за текущими по её щекам слезами. Текли они недолго, а когда остановились, она вытерла лицо, и подняла на меня взгляд покрасневших глаз поверх изнурённой улыбки. Моё сердце страдало за неё, и внутри меня зародились слова.
— Роуз, — серьёзно произнёс я. Мой рот снова раскрылся, но никаких слов не донеслось. Я не мог это сказать.
«Я люблю тебя». Почему это было так трудно? За прошедшие годы я дюжину раз говорил ей это. Небрежное утверждение, которое кто угодно мог адресовать другу или члену семьи. Но теперь оно было другим.
Она прижала палец к моим губам:
— Ещё рано. Я не первый год одна, и смирилась с этим. Твоя потеря ещё слишком свежа. Не вынуждай себя.
После этого мы не разговаривали, но когда она через некоторое время ушла, то выдала мне одно последнее послание:
— Будь готов к завтрашнему дню. Тебя ждёт ванна.
— Чего? — ляпнул я, но она ушла, не ответив, с таинственной улыбкой на губах.
Глава 31
— Есть хорошие новости, и плохие, — начал Манфрэд. Как обычно, они находились в её спальне, поскольку именно сюда выходил тайный ход.
С отъездом Элиз и Кариссы это не было так уж необходимо, но Роуз не могла менять расстановку своих покоев по собственному желанию.
