— Господа! Я вижу, что вы добрые и хорошие люди, и только поэтому рискнул подойти. Несколько дней назад я приехал в Москву и был обворован сразу, на вокзале. Теперь не могу вернуться домой... Соблаговолите дать мне немного денег на билет и пропитание... Вам — не убыток, а мне спасение...
Один из мужчин достал содержимое брючного кармана — несколько мелких купюр и мелочь, высыпал все это в протянутые руки просителя. Тот, очевидно, ожидал большего. Не поблагодарив, он взял бумажные деньги, а мелочь оставил на краю ближайшей скамейки.
— Никогда не разбогатеет, — сказал даритель.
— Почему ты так решил? Потому, что он неблагодарный?
— Не только...
— Потому, что придумал плохую историю, нет фантазии?
— Не только...
— ???
— Он оставил мелочь. Все большие состояния начинаются с мелочи. Надо знать цену копейке.
Это было лет пятнадцать назад. Я возвращалась в Москву самолетом одной из зарубежных авиакомпаний. Командир корабля приступил к снижению, сообщил положенную информацию и, прежде чем попрощаться, попросил пассажиров обратить внимание на бумажные конверты в карманах впередистоящих кресел. Это были специальные конверты для мелочи, оставшейся в кошельках и карманах людей, покидающих страну, в которую, возможно, вновь приедут не скоро. Чужие мелкие монетки в таком случае становятся лишним грузом, ведь их практически невозможно обменять (во всяком случае, я ни разу не встречала человека, который сумел проделать такую операцию). На конверте была эмблема фонда, собирающего средства для голодающих детей Африки.
Я вспомнила, что такую же эмблему видела на ящике для сбора пожертвований в аэропорту. Ящик был большой и прозрачный, так что всем было видно, что внутри полным-полно металлических монет и мелких бумажных купюр из самых разных стран (тогда еще не было единой Европы).
Я задумалась о том, что это не очень-то простой способ собиpания денег: нужно разобрать все эти копейки, песо, пфенниги, франки, лиры, обменять и свести к единому знаменателю. Да и много ли можно на этом выручить? Особенно если речь идет о такой большой проблеме, как голодающие африканские дети? Словно отвечая на мой вопрос, командир корабля сказал, что только за прошедший год было собрано... Цифра меня поразила — это были огромный деньги!
Помню, что специально поинтересовалась тогда, нет ли конвертов для мелочи в российских самолетах? Оказалось, нет. Спустя много лет крупная благотворительная организация, к которой я имела отношение, попыталась договориться с крупнейшей отечественной авиакомпанией о сборе мелочи на борту. И опять не получилось. Сказали, что это очень сложно, что нужно специальное разрешение, что необходимо как-то опечатывать конверты и деньги, чтобы ничего не пропало...
Неужели наши экипажи менее надежны, чем те, что работают в западных компаниях?
Интересно, сколько денег было собрано в самолетах за прошедшие пятнадцать лет?
— А еще девочкам нужна косметика!
Участники дискуссии дружно рассмеялись, считая эту реплику всего лишь удачной шуткой, легким завершением нелегкого разговора. Уже три часа мы говорили о проблемах детских домов и о том, по какому пути должна бы идти реформа сиротских учреждений России. Нерешенных вопросов было столько, что одно из перечисление приводило собравшихся в уныние: помещения и условия содержания детей, воспитатели и кадровый вопрос в целом, формирование навыков, необходимых в реальной жизни, профессиональная ориентация и обучение, право на жилье после достижения совершеннолетия....
Между тем сотрудница детского фонда, прокричавшая про косметику, веселья не поддержала. Напротив, она даже рассердилась на наше непонимание:
— В старших классах девочки из обычных семей уке вовсю пользуются косметикой, им хочется быть привлекательными. Родители покупают дочкам тушь для ресниц и губную помаду, духи, дезодоранты, кремы и лосьоны... Девочки из детских домов, учащиеся в тех же классах, получают еще один повод почувствовать себя изгоями, ведь государство не выделяет ни копейки на девичью косметику! Вспомните себя в этом возрасте! Неужели не хотелось хотя бы иногда сделать макияж?
Присутствующие женщины, а их было большинство, задумались. С одной стороны — ерунда, конечно... Смешно даже представить себе такую строку в бюджете сиротского учреждения... А с другой стороны, в семнадцать лет отсутствие косметики — не такая уж мелочь.
Жители города откликнулись на призыв фонда, и накануне выпускных экзаменов в детские дома были доставлены коробки с разнообразной косметикой.
Я вернулась в Москву и стала собирать посылку с тушью, румянами и пудрой, чтобы тоже отправить ее в тот город. Мои подруги и просто знакомые женщины, узнав об инициативе, дружно собрали еще несколько посылок.
— А как в Москве? Здесь эта «мелочь» предусмотрена?
— Точно не знаю, но, наверное, нет...
Я очень рассердилась на олигарха. Он был баснословно богат, тратил большие деньги на благотворительность и имел репутацию человека, мыслящего стратегически. Просьба моя была для него сущим пустяком — я искала средства для того, чтобы поставить стеклопакеты в «моем» доме ребенка. К тому же с олигархом мы были знакомы и, как мне казалось, относились друг к другу c уважением. Но я получила решительный отказ.
Много позже, где-то через год, олигарх интересовался мои мнением относительно образовательных программ одной некоммерческой организации. Он собирался (и сделал это) финансировать эти программы в течение нескольких лет. В конце разговора я напомнила о прошлогоднем отказе и спросила: почему?
— Дело в том, что у меня давно и четко определены направления благотворительной деятельности. Остекление дома ребенка в эти программы не входит. Я не могу откликаться на, поверьте, каждодневные и многочисленные просьбы, не могу подменять государство в решении разнообразных проблем граждан. Это нереально. Есть несколько благотворительных проектов, которые моя компания может полновесно и долговременно финансировать, добиваясь при этом ощутимых результатов.
— Но ведь я пpocила совсем немного!
— Большие деньги складываются из копеек.
В Екатеринбурге удалось договориться с местным отделением сотовой связи об организации сбора средств через SМS-сообщения. Просто и понятно: во время проведения телемарафона объявляем о сборе средств для ребенка, рассказываем о нем и просим всего лишь сделать звонок с мобильного телефона на определенный номер. При соединении со счета абонента списывается тридцать рублей.
Мы начали с семьи, которая просила о совсем маленькой помощи. Но для того, чтобы собрать каких-то шесть тысяч рублей, должны были позвонить 200 человек! И они позвонили в рекордно короткие сроки. Тогда мы попросили обратить внимание на беду еще одного малыша, речь шла уже о гораздо больших суммах, — и они были собраны очень быстро. Затем был третий, четвертый случай... Редакторы в срочном порядке готовили следующие обращения, поскольку никто не был готов к такому быстрому сбору средств. В самом конце программы, когда стремительно подходило к концу эфирное время, «счетчик» крутился с бешеной скоростью — тысячи людей захотели присоединиться к общему делу. Если не армию, то полк спасения мы тогда мобилизовали.
