Отсечённую голову адмирала передали его жене, а тело похоронили у церкви Святой Маргариты в Вестминстере. Леди Рэли забальзамировала голову супруга и хранила её в чёрном бархатном мешочке до самой своей смерти. Только через 29 лет, раскопав могилу, останки тела сэра Уолтера Рэли воссоединили с его мудрой и отчаянной головой.
Кто скрывался под чёрной маской и за знаком Z?
«Прототип романтического» Зорро был пиратом, шпионом и мог стать императором Мексики
Вот уже сто лет писатели и сценаристы придумывают головокружительные приключения легендарного Зорро, врага всех богатых и защитника всех угнетённых. Реальная жизнь того, кто был прототипом этого героя, не менее увлекательна. Правда, конец его был оказался печальнее, чем финал любого из фильмов.
Легендарный борец за справедливость Зорро был придуман американским писателем Джонстоном Маккалли во время работы над повестью «Проклятие Капистрано» в 1919 году. Всего через год этот персонаж триумфально шагнул на киноэкраны. За прошедшие сто лет об аристократе и искусном фехтовальщике Диего де ла Вега, под чёрной маской и именем Зорро помогавшем беднякам и метившем места своих деяний буквой Z, были сняты десятки фильмов, сериалов и мультфильмов. Исследователи считают Зорро «прародителем» Бэтмена. Но кто же стал прототипом самого Зорро?
Одним из исторических персонажей, разбудившим фантазию Маккалли, некоторые считают калифорнийского разбойника Хоакина Мурьету, отрезанную голову которого за деньги показывали публике в 1853 году. Однако этот головорез и конокрад мексиканского происхождения напоминает Зорро лишь тем, что якобы раздавал часть награбленного беднякам. С таким же успехом прототипом Зорро можно считать Робина Гуда или множество других исторических и литературных персонажей с имиджем благородных разбойников. Гораздо больше общего с историей Зорро у человека по имени Уильям Лампорт.
Основными источниками для изучения биографии Лампорта являются его показания перед судом инквизиции в Мексике в середине XVI века. Трудно сказать, что в них правда, а что – фантазии подсудимого, но в любом случае жизнь этого исторического персонажа не менее увлекательна, чем приключения Зорро. Уильям Лампорт родился в Ирландии в купеческой семье в 1611 году. Католическая Ирландия тогда находилась под властью протестантской Англии, и набожных ирландцев сильно притесняли из-за их религии. Молодой Уильям получил хорошее образование сначала в Дублине, а затем в Лондоне. Но во время учёбы в британской столице угодил за решётку за распространение католических памфлетов. С помощью родительских связей ему удалось выбраться из тюрьмы, но юный Лампорт предпочел за лучшее покинуть родные края. Он подался в пираты и с 1627 по 1629 год разбойничал в водах Атлантики.
Списавшись на берег, он успел повоевать под французскими знамёнами с засевшими в Ла-Рошели гугенотами, а затем решил продолжить изучение наук в Ирландском колледже, расположенном в испанском городе Сантьяго де Компостелла. Ехал он не на пустое место. В Валенсии жил его старший брат, францисканский монах. В то время католическая Испания, старинный недруг Англии, всячески поддерживала ирландских единоверцев. Беглецы с Зеленого острова пользовались в Испании почти всеми правами коренных жителей. Их охотно брали на государственную и военную службу.
Судя по тому, что после окончания колледжа Лампорт хвастался знанием 14 языков, учился он неплохо. Применить свои знания он решил на уже знакомой ему военной стезе: в 1633 году записался в один из трёх ирландских полков испанской армии и поехал усмирять мятежные Нидерланды. Нелёгкая военная судьба занесла молодого Уильяма на фронты Тридцатилетней войны. В сентябре 1634 года, во время битвы со шведами при баварском Нёрдлингене, лихой вояка обратил на себя внимание всесильного графа-герцога Оливареса, правой руки испанского короля Филиппа IV. Узнав, что молодой ирландец, помимо воинских навыков, владеет ещё и множеством языков, Оливарес нашёл ему работу при своём дворе. По одним источникам, Лампорт стал его штатным пропагандистом, по другим – выполнял секретные и деликатные поручения графа-герцога и даже самого короля. Для этого он счел необходимым изменить своё имя на испанский манер – Гильен Ломбардо. Ирландец продолжил обучение в мадридском колледже Сан-Исидроу. Изучал математику, геометрию, астрономию и астрологию, в высшем обществе Мадрида слыл интеллектуалом. Рассказы о бурной личной жизни Лампорта, скорее всего, не соответствуют действительности. В Мадриде он познакомился с Анной де Кано-и-Левия, и они стали жить вместе. Брат-францисканец корил Уильяма за то, что они с Анной живут не венчанными. Но, судя по всему, любовь для Лампорта значила больше, чем церковные условности. Пара ждала ребёнка, когда им пришлось расстаться.
В конце 1630-х годов граф-герцог Оливарес обрёл такую власть, что стал фактически править от имени короля. Подчинив себе метрополию, он обратил взгляд на испанские колонии. За океаном дела обстояли не лучшим образом. Особо беспокоила Оливареса Мексика, откуда ему постоянно доносили о возможном антииспанском восстании. Граф-герцог сменил тамошнего вице-короля, а с новым назначенцем решил отправить в Америку своего надёжного соглядатая. Выбор пал на Лампорта. Его личная жизнь не могла препятствовать делам государственной важности, и ирландец, попрощавшись с любимой, в 1640 году отправился в Новую Испанию, как тогда называли Мексику.
Прибыв в Америку, Лампорт обнаружил там чуть ли не революционную ситуацию. За полтора века испанского владычества креолы, потомки завоевателей и первых переселенцев, стали считать себя коренными американцами. Им очень не нравилось, что все административные должности в Мехико занимают присланные из Мадрида аристократы, не имевшие представления о реальном положении местных дел. Первым вице-королём Новой Испании из креолов был маркиз Кадериета, родившийся в Перу. С ним креолы связывали определённые надежды, но именно его и сменил маркиз Вийена, приплывший в 1640 году на одном корабле с Лампортом. Недовольство креолов заменой «своего» на «пришлого» усиливалось обстоятельством европейской политики: в 1640 году Португалия восстала против владевшей ею Испании. Королём нового мятежного государства стал Жуан IV, приходившийся дальним родственником дону Вийена. Недоброжелатели сразу обратили внимание на то, что новый вице-король Мексики подозрительно благосклонен к португальским купцам, предоставляя им льготы и преференции.
Обо всём этом Лампорт исправно информировал Мадрид. При этом далеко не всё попадало в его обширные донесения. Судя по сохранившимся бумагам ирландца, он прекрасно изучил общественные настроения в Мексике, установил контакты с представителями самых недовольных слоев населения и сам стал готовить заговор. Опираясь на труды одного из первых историков и просветителей Нового Света Бартоломе де Лас Касаса, Лампорт отрицал право испанской короны владеть заморскими территориями. Он собирался поднять на борьбу за независимость всех недовольных: креолов, угнетённых индейцев и чернокожих рабов. В сохранившемся проекте его декларации о независимости, сочинённом более чем за сто лет до документов американской и французской революций, провозглашаются равными в правах все жители Мексики, вне зависимости от рас и имущественного положения. Обязательным было только одно условие – участие в борьбе за независимость. Те, кому свобода от Испании не нравилась, могли убираться в свою Европу.
