Книга В тени истории. 33 способа остаться в веках, не привлекая лишнего внимания, страница 34. Автор книги Роман Карасюк, Дмитрий Карасюк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «В тени истории. 33 способа остаться в веках, не привлекая лишнего внимания»

Cтраница 34

Среди революционеров нашлось немало желающих расправиться со всей королевской семьёй. Сперва настала очередь отца – Людовика XVI гильотинировали 21 января 1793 года. В тот же день в Тампле мать, встав на колени, присягнула сыну как королю, а эмигранты-роялисты во главе с младшим братом казнённого монарха графом Прованским провозгласили восьмилетнего мальчика королем Франции под именем Людовика XVII. Некоторые историки предполагают, что этот поступок графа Прованского был своеобразной провокацией. Он сам имел виды на престол, и теперь его отделял от короны, пускай пока и виртуальной, всего лишь мальчик. Провозгласив племянника королём, хитрый дядя специально подбрасывал поленья в огонь революционной ненависти к ни в чём не повинному ребёнку и подталкивал фанатичных республиканцев к его казни. В течение месяца Людовика XVII признали королём Франции все европейские монархии, а также США.

16 октября 1793 года казнили Марию-Антуанетту, а 10 мая 1794-го на эшафот поднялась мадам Элизабет. В Тампле остались двое осиротевших узников – 16-летняя Мария-Тереза и 9-летний Луи-Шарль. Держали их раздельно, причём условия заключения становились всё более строгими.

Расчёт графа Прованского частично удался: призывы расправиться с детьми раздавались всё чаще. «Что такое один ребёнок, когда речь идёт о спасении Республики? Разве те, кто удавил бы в колыбели его пьяницу-отца и его шлюху-мать, не поступили бы самым лучшим образом, который только можно вообразить? – верещал в своей газете Папаша Дюшен, кровожадный революционер Эбер. К счастью для маленьких узников Тампля, определяли их судьбу более разумные личности, понимавшие, что королевские дети – прекрасные заложники, да ещё и обменный фонд в случае, если в плен попадёт кто-то из видных революционеров.

Пока же власти Французской республики занялись перевоспитанием маленького гражданина Ка-пета. Ещё с лета 1793 года мальчика окончательно разлучили с матерью и поручили присмотр за ним бездетному 57-летнему сапожнику Антуану Симону и его жене, убеждённым республиканцам. Революционная чета поселилась в Тампле, в одной комнате с маленьким королём. Существуют разные мнения по поводу того, как относились Симоны к Луи-Шарлю. В качестве доказательства их заботы о нём приводятся представленные ими в Конвент счета за игрушки и птичек для мальчика. С другой стороны, в воспоминаниях стражников Тампля и Марии-Терезы рассказывается, что Симон много пил, а по пьяному делу заставлял Людовика XVII петь «Карманьолу», кричать «Смерть королям!», курить трубку и пить вино. Когда мальчик отказывался, сапожник жестоко бил его. Луи-Шарлю постоянно угрожали гильотиной, доводя ребёнка до обмороков. Симон сам рассказывал, что приводил в Тампль проституток, специально, чтобы «развратить Волчонка». В то же время именно Симон по заданию своего друга Эбера заставил Луи-Шарля подписать «показания» о том, что Мария-Антуанетта укладывала с собой сына в постель и развращала его. Корявые буквы подписи «Луи-Шарль Капет» под этими «показаниями», так непохожие на аккуратный почерк дофина в версальских прописях, – последний сохранившийся его автограф.

В январе 1794 года мальчик лишился даже таких опекунов – Симон отказался от работы в Тампле, так как она мешала его общественной деятельности в коммуне Парижа. Полгода за ребёнком никто не присматривал, стража только выдавала ему скудную еду. Сидевшая в той же тюрьме сестра видела младшего брата раз в несколько месяцев: «Это было неслыханным варварством – оставить бедного восьмилетнего ребёнка в полном одиночестве, под замком, в комнате с решётками на окнах… Он лежал в постели, в которой бельё не менялось в течение полугода… вши покрыли его всего… Нечистоты оставались в комнате… окно было забито наглухо, и в комнате было невозможно оставаться из-за отвратительного запаха… Часто ему не давали света; бедняжка буквально умирал от страха в темноте, но никогда ни о чём не просил…»

После термидорианского переворота 27 июля 1794 года условия содержания чуть улучшились, но истощённый ребёнок уже безнадёжно деградировал. В начале 1795 года осматривавший его хирург Дезо докладывал Конвенту: «Я нашёл ребёнка идиотом, умирающего, жертвой самой низкой бедности, полностью заброшенное существо, опустившееся от самого жестокого обращения». Правительство Директории имело на узника Тампля виды: судя по всему, их лидеры планировали восстановить во Франции конституционную монархию и управлять страной от имени малолетнего Людовика XVII.

Маленький король стал очень многим мешать. Республиканцы понимали, что если Луи-Шарль умрёт, то о восстановлении монархии не может быть и речи. Ждал смерти племянника и граф Прованский, которому не терпелось объявить королём самого себя. 8 июня 1795 года Луи-Шарль Капет скончался. Было объявлено, что он, как и его старший брат, умер от чахотки. В Париже сразу заговорили, что мальчика отравили.

Пошли и другие слухи: будто маленького короля подменили на какого-то немого мальчика, и в Тампле умер именно этот несчастный двойник. Приводились и «неопровержимые доказательства». Полумрак в камере Луи-Шарля устроили специально, чтобы проверяющие не заметили подмены. Редкие посетители недаром отмечали молчаливость малолетнего узника – он был немой. Врач Дезо, который мог заметить подмену при вскрытии, скончался за несколько дней до смерти Людовика – наверняка он был отравлен. Хотя Мария-Тереза содержалась в той же тюрьме, её не пригласили на опознание трупа брата. Подобных аргументов становилось всё больше. Многие из них легко опровергались: например, Дезо умер после посещения холерного барака, причём одновременно с ним скончались ещё несколько врачей, не имевших никакого отношения к Тамплю. Но вздорные слухи опровергнуть практически невозможно.

В 1800 году сплетни получили печатное «подтверждение»: некий Жан-Жозеф Реньо-Варен опубликовал четырёхтомный роман «Кладбище Мадлен», посвящённый чудесному спасению дофина. Художественное произведение было написано в псевдодокументальном стиле: текст изобиловал солидно выглядевшими документами, на самом деле придуманными автором. Правительство на всякий случай пыталось запретить роман, что уверило многих в его правдивости. В 1814 году французский престол наконец-то занял Людовик XVIII, тот самый граф Прованский, дядя узника Тампля. С первых дней Реставрации из разных уголков страны стали поступать сведения о людях, объявлявших себя спасшимися дофинами. Власти жёстко их преследовали: ведь претенденты на престол, насколько бы дурацкими ни были их притязания, подрывали легитимность восстановленной королевской власти.

Ещё одна вспышка лжедофинства случилась после Июльской революции 1830 года, когда называть себя спасшимся Луи-Шарлем стало безопасно. Всего историки насчитали более сотни самозваных Людовиков XVII, появлявшихся в разных концах Европы и даже в Америке. Самой яркой фигурой из толпы лжедофинов был некий Карл Вильгельм Наундорф, немецкий часовщик, объявивший себя Людовиком в 1825 году. Он плохо говорил по-французски, жаловался на частичную амнезию и рассказывал путаные, фантастические истории об обстоятельствах своего спасения, зато явно знал детали жизни королевской семьи в Версале. Благодаря этому он заставил поверить в свою историю даже старую кормилицу Луи-Шарля, которая частенько выводила на чистую воду лжедофинов. Укрепило акции Наундорфа и то, что король Нидерландов, чтобы отомстить Франции за признание независимости Бельгии, официально объявил о своей уверенности в спасении Людовика XVII и разрешил немцу на территории Голландии именоваться Бурбоном. После смерти Наундорфа безутешная семья написала на его могильной плите просто: «Король Франции и Наварры». Кстати, потомки Наундорфа заявляли о своих правах на Францию вплоть до 1919 года.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация