Волк низко зарычал. Картинки светлых до рези из глаз коридоров и палат с узкой койкой еще долго нервы дергать будут. Белый кошмар, пропахший ничем. Пустой ужас, ощерившийся тонкими иглами шприцов.
Дарк повел плечами, стряхивая с себя паутину воспоминаний. Уже за одно это надо было расправиться с Оржевски, едва только в особняк попал. Нет, блять, решил кусок побольше хапнуть. Вот и давись теперь, истекай слюной и яростью, вдыхая сочный аромат истинной.
Машина мягко тормознула перед обломанной временем и вандалами платформой.
— Вылезай, — бросил девчонке. — И капюшон на голову натяни.
Та затравленно глянула на тусклую платформу, но приказ исполнила. Неловко отлепилась от сиденья и выбралась наружу, а он следом выпрыгнул.
— Давай пошевеливайся, — кивнул на коридор, уходивший влево. — В логове ждут обновки. Твой наряд не полон, — едко процитировал фразу их первой встречи.
Зеленые глаза так и полыхнули.
— Еще один личный раб? — огрызнулась ядовито, в его тон.
— Лучше, гос-по-жа, — хмыкнул, приходясь взглядом по тонкой шейке. — Гораздо лучше.
Глава 10
Ошейник! Эта скотина нацепила ей ошейник с маячком!
Николь металась по логову, из последних сил уговаривая себя успокоиться. Металл жег кожу хуже раскаленного прута, и от желания схватить что потяжелее и разнести тесную комнатенку в хлам крутило кости.
Конечно, сначала она сопротивлялась. Даже попыталась пустить в ход кулаки — не зря ведь тренировала удар на боксерской груше, но первое же движение аукнулось ей так, что от обиды и беспомощности слезы из глаз брызнули.
Желтоглазая сволочь просто скрутила ее в бараний рог!
— А будешь сопротивляться, платой за это украшение станет твоя одежда, — прорычал ей на ухо.
Николь затихла, хоть внутри все орало от злости. Оборотень ни разу не шутил, а у нее что-то не было желания щеголять нагишом. Пришлось проглотить. Но, господи, как же унизительно! За что? Мужик, которого она осмелилась пожалеть, оказался самой настоящей скотиной!
— Черт! — стукнула кулаком по кухонной крышке-столешнице. — Проклятье! — последнее вышло всхлипом.
Закусив губы, Николь мотнула головой, буквально заставляя себя успокоиться. Нельзя разводить сопли! Лучше подумать, как сбежать. Кое-что из подготовки к прошлому побегу она помнила. И даже наметила маршрут к Нижним Секторам. Но куда податься без денег и транспорта? И вообще, надо хотя бы разведать окрестности. А этого не сделать, если она будет злить оборотня.
Подобрав опрокинутый на пол стул, Николь через силу заставила себя сесть и осмотреться. Жилье вполне себе нормальное. Двухкомнатный блок с крошечным, но отдраенным до блеска санузлом. Вообще всю обстановку можно было охарактеризовать «чистенько, но бедно». Последнее ее не смущало. Подумаешь, развернуться негде, в особняке папаши хоть и просторно, но немногим лучше. Та же клетка, только с позолотой.
Изображение леса в окне-обманке сменилось на морской пейзаж. Николь мрачно разглядывала бушующие голографические волны. Как ей сбежать, а главное — не подставить маму?
Николь подтянула ноги к груди и уткнулась лбом в коленки. Оборотень вряд ли ей будет выговаривать за то, что она не держит осанку… И злость отца чувствуется всей кожей, хоть между ними десятки миль и бесконечная толща из железа, бетона и стекла.
На столешнице тускло мерцал деактивированный экран компьютера. В Сеть бы сейчас, посмотреть что творится, а потом и с Клэрис переговорить. У нее всегда голова хорошо работала. Ну, кроме случая в детстве… У папаши были заготовлены «правильные» подруги, а не чернь подзаборная. Только вот дочурка наполовину такая же. И яркие игрушки, хорошая пища и красивая одежда не заменят улыбки мамы. А сам отец на чувства не способен. Всегда холодный и высокомерный. Может, поэтому и не удалось обмануть маленькую девочку, пусть он и старался. Но очень скоро сволочи надоело играть в человека.
Щелчок магнитного замка прозвучал ядерным взрывом. Николь так и подкинуло — хозяин вернулся? Только что ведь ускакал, перед этим прорычав, чтобы ничего не трогала, иначе хуже будет.
Но вместо громилоподобной фигуры в комнате появился… ангел?
— Здравствуйте, — пролепетала, разглядывая рослого блондина с невероятно голубыми глазами. Ангел улыбнулся. Блаженно и немного рассеяно:
— Здравствуйте.
Мягкий тембр звучал ангельски бархатно и чисто. Николь даже растерялась. Перед ней стоял оборотень — по лицу видно. Ну и хорошо так заметным клыкам. Но голубые глаза? Они ведь поголовно у всех желтые! Да и фигура не массивная, а, скорее, изящная. Гибкая, как у фехтовальщика или гимнаста… Это не скрывал мешковатый комбез, очевидно, являвшийся для оборотней повседневной одеждой.
— А вы… — начали одновременно.
И оба смущенно замолчали. Ангел хлопнул пушистыми ресницами, чуть склонил голову, словно разглядывая Николь под новым углом, и вдруг выдал.
— Айс.
— Что? — растерялась еще больше.
— Мое имя — Айс. Айс Вирджинс.
— Хм, очень приятно, Николь, — представилась и потянула было руку для поцелуя или дружеского пожатия, но вовремя успела сделать вид, что просто поправляет рукав комбеза. К черту манеры. И фамилию говорить не станет, а то еще порвут прямо здесь.
— Николь, — повторил, смешно потягивая «о». — Очень приятно, Николь.
Но едва наметившаяся улыбка вдруг померкла:
— Что это? — перевел взгляд на ошейник. — Вы — рабыня?
— Милостью одной сволочи, — зашипел, будто оборотень ее не спросил, а куснул.
— Какой?
Айс поинтересовался настолько простодушно, что Николь запнулась. А что, сам догадаться не может? Или в блоке Дарка девушки с ошейниками — обычное дело?
— Хозяин этого, — обвела рукой тесную комнату, — чудесного жилища решил, что ему не помешает личная прислуга.
Но вместо «ясно» или на худой конец «а-а-а» оборотень сломался. Заморозился, по-детски трогательно нахмурив брови, а в глазах — пустота бесконечная. Как будто через конвейер пропустили.
— Может, присядете, — пикнула, опасаясь, что мужчина так и простоит тут до возвращения Дарка.
Тот явно не ценит живую статую из, возможно, его друга. А кто бы еще так просто сунулся к психованному мужику?
— Дарк не держит рабынь, — так же неожиданно оттаял Айс. — На прошлом собрании он выступал против. Очень против.
У оборотней есть рабы?! Теперь и она зависла… Нет, ну не то чтобы это было новостью — как люди с ними, так и они с людьми, — но стало мерзко. Еще больше, чем было до.
— Значит, он поменял свои взгляды, — буркнула, усаживаясь обратно.
Но оборотень и не подумал успокаиваться. Прошелся по комнате, тронул окно, меняя изображение моря на лес, зачем-то включил еще одну лампу. Потер пальцы, и все это под непрерывное почесывание то головы, то шеи. Николь сделалось вдруг неуютно. Мужчина начинал вести себя странно. А не поискать ли ей тяжелый предмет на всякий случай? Хотя против оборотня…
