– Впрочем, это твое дело, – продолжал лидер «Света», – а я не вдаюсь в дела чужих заказчиков. Про Кошку расскажу, только давай твердо оговорим оплату.
– У меня есть деньги, Борман. Есть артефакты. Я расплачусь.
Борман покачал головой. Улыбка не сходила с его лица.
– У меня тоже есть и деньги, и артефакты, но кому они нужны сейчас, Конь? Подумай: этот маленький мирок давно скатился в тартарары, и первое тут – сплошная условность, а второе, на самом деле, важно ровно настолько, насколько помогает в достижении сиюминутной цели. Как лазурная шерсть, например.
Он подмигнул, пристально глядя на девушку. Она наблюдала этот взгляд много раз, пока жила со светляками, и это никогда не означало ничего хорошего.
– Тогда что тебе нужно? – Вопрос вылетел на автомате, хотя сталкерша уже знала ответ.
– Ты. – Борман произнес это как само собой разумеющееся. А на что ты еще надеялась? – Дай мне шанс. Хотя бы один. Признаю, наше знакомство не задалось с самого начала, и, возможно, я где-то перегнул палку…
– А сейчас ни разу не перегибаешь, – вставила девушка с явным раздражением в голосе. От этого разговора ее начинало тошнить.
Светляк изобразил искреннее удивление, а затем хохотнул:
– Брось, мы оба взрослые люди и прекрасно понимаем, что это честный обмен. – Он понизил голос: – И потом, вдруг тебе понравится и ты решишь остаться? Я с радостью приму тебя обратно.
Сталкер говорил таким тоном, будто и впрямь вел деловой разговор, будто и не было в нем никакого намека на грязный подтекст, как если бы они обсуждали погоду, или цены на нефть, или стоимость оружия, или обмен информации на ночь развлечений в постели.
Конь могла бы вскинуться, осыпать тонной ругательств, заехать светляку по самодовольной наглой морде – это было бы вполне в ее стиле, но поднявшаяся буря вмиг улеглась, оставив после себя некое подобие разочарования. Только вздернутая бровь выдавала степень возмущения девушки, чего Борман явно не оценил.
Сталкерша поднялась и подхватила рюкзак.
– Мог бы сразу сказать, что не знаешь ничего. – Не дожидаясь ответа, она покинула кабинет.
Кажется, Борман что-то произнес ей вслед, но той было плевать. Конь хотела как можно скорее выбросить из головы этого похотливого ублюдка.
У выхода из здания, словно чертик из табакерки, возник Ниф.
– О! А я думал, ты еще там. Быстро поговорила, – усмехнулся он, туша сигарету о подошву ботинка. – А я только со смены.
– Ага. Ладно, Ниф, бывай. Приятно было повидаться…
– Погоди, ты уходить собралась? Прямо сейчас, по темноте и на ночь глядя? – Изумление коротышки было видно даже в сгустившихся сумерках. За время разговора с Борманом снаружи существенно стемнело.
– И что? – Девушка пожала плечами. – Мне не впервой.
– Ну, это никуда не годится! – запротестовал светляк и сделал обиженное лицо. С его габаритами и внешностью это выглядело до безобразия комично. – Шеф может говорить что угодно, но я тебя в потемках шастать не пущу. Не слыхала, у нас тут не так давно девку сожрали!
– Какую девку? – Конь незаметно влилась в разговор.
– Из новых, ты не знаешь ее. Но не суть. Главное, что нашли от нее рожки да ножки. Совсем недалеко от поселка, там, где речка наша к лесу примыкает. – Ниф махнул рукой куда-то в сторону.
– Так ведь не подходят же сюда мутанты? Зря, что ль, курильню каждую ночь заводите? – Сталкерша вспомнила о хитрой технологии отпугивания местной живности – кострах с особым травяным составом, дым от которых странным образом не нравился зверью. Эту хитрость придумали еще задолго до нее, а в подробности девушка не вдавалась никогда, ей было достаточно того факта, что средство работает.
– Ну, знаешь, раз в год, как говорится, и петух яйцами срет. Может, ветер дул в другую сторону или еще что. Но по темноте одной тебе ходить не надо.
Девушка, конечно, была не одна, за стенами поселения ее ждала Федька – лучший оберег от мутантов, но можно ли рассказать об этом Нифу? Да и вряд ли он поверит.
– Слушай, а пошли ко мне! – предложил вдруг он, и пока сталкерша не успела выразить протест, продолжил: – Ночь переждешь, а утром двинешь, куда там тебе надо. Пожрать у меня есть, пить тоже, поболтаем нормально. В конце концов, отоспишься перед дорогой в комфортных условиях. Мне тут хату выдали – люкс! Как человек теперь живу, а то эти халупы мне уже во! – Светляк постучал ладонью по горлу и засмеялся сквозь усы. Резво подхватив подругу под руку, он поволок ее в конец поселка, где мерцали огоньки окон. Конь, увлеченная болтовней товарища и, чего греха таить, перспективой вкусно поесть и хорошо поспать, решила пойти с ним. К тому же ей пришла в голову мысль, что он может что-то знать и поделится с ней куда охотнее Бормана.
Жили светляки в старых многоквартирных домах на два этажа и домах-избушках – обычных для поселка. Многоквартирников было два, и располагались они неподалеку от здания сельсовета. Как такие строения занесло в простой поселок, оставалось лишь предполагать: Зона ли подшутила и переместила их сюда задолго до прихода первых светляков, либо же они и впрямь были тут построены еще до аварии с планами на дальнейшее расширение деревни. Раскапывать эту информацию, разумеется, никто не стал, да и вряд ли кому-то было дело до этого. Тем не менее дома пришлись сталкерам как раз кстати. Совместными усилиями в них оживили коммуникации и даже провели освещение. Как полагается, такое жилье доставалось избранным: руководству, ветеранам и отличившимся в каком-либо деле, короче, особо ценным кадрам. Во втором здании селились новички по двое-трое в комнату, как в общаге. Кто хотел, мог занять себе отдельный дом, но пригодное для жилья состояние имели далеко не все избушки.
Квартира Нифа находилась на втором этаже дома для избранных, с окнами наружу, в сторону бескрайнего на вид леса – постоянного соседа здешних сталкеров. Чистые и опрятные комнаты с минимумом мебели и дышащая ароматами еды кухня не вязались с разгильдяйским обликом хозяина, но светляк жил один, а значит, порядок поддерживал сам.
– О, так это же моя квартира! – воскликнула Конь, разглядывая знакомые царапины на дверных косяках и потертости на кухонном полу – следы от табуретки, на которой любила восседать Няшка. Мельком взглянув вверх, сталкерша увидела сколотый кусок штукатурки: как-то они с Няшкой поругались, и старшая со злости пальнула в потолок, дабы угомонить капризы напарницы. Ну и глупость. Конь не заметила, как улыбнулась.
– Да ладно? Правда, что ль? – искренне удивился Ниф, проводя гостью в глубь жилья. – То-то я гляжу, она в таком хорошем виде мне досталась! Обещаю беречь жилплощадь в идеальном состоянии!
– Расслабься, – отмахнулась девушка. – У тебя тут порядок – не всякая женщина такой соблюдает. Когда ты сюда переехал?
Светляк замялся.
– Да это… ну, где-то через месяц после твоего ухода. Борман предложил. – Ниф отвернулся, взявшись за маленькую кастрюлю, судя по запаху, с борщом, зажег огонь, и в маленькой кухне сразу стало уютнее. – Фанк в это время не пойми чем занимался – Борман за него повсюду бегал и все вопросы решал.
