— Рада знакомству, мистер Свенсон. — Мейси обвела взглядом развешанные по стенам картины, большей частью сельские пейзажи. — Что ж, очень интересно.
— Благодарю. — Стиг жестом пригласил женщин в глубь галереи. — Что-то коллекционируете, мисс Доббс?
— Нет, — улыбнулась Мейси. — Просто недавно переехала в новую квартиру и подыскиваю, чем бы оживить стены.
— Уверен, я вам помогу. Вот, к примеру, новая коллекция, только вчера приобрели.
— Целую коллекцию? Господи!
— Да, по мере того как обедневшие семьи продают фамильные ценности, их скупают в Америке — новые деньги, знаете ли. Кое-кто процветает даже в условиях кризиса.
— И часто один человек покупает целую коллекцию, мистер Свенсон? — Мейси и впрямь удивилась, хотя в душе признавала, что она новичок в мире искусства — несмотря на два часа, проведенные вчера вечером в галерее Тейт.
— И да, и нет. — Стиг улыбнулся так, что стало понятно: этот вопрос он слышит не впервые, и у него всегда наготове подборка готовых ответов, каждый из которых он готов выхватить в любую секунду, как козырь из рукава. — Чаще всего, когда коллекционеру нравится купленная картина, он обращает внимание на ее создателя, начинает искать его работы и скупать одну за другой, особенно если видит, что художник вот-вот вступит на порог славы. Как это случилось с нашим дорогим Николасом. — Свенсон кивнул Джорджине. — Однако бывает, что в продаже появляется готовая коллекция, принадлежавшая известной семье или серьезному собирателю. Ценность ее всем известна, и она вызывает немалый интерес, как, к примеру, вот это собрание Гатри.
— И в чем его ценность? — Мейси увлеклась не на шутку.
— В нашем случае, — Свенсон взмахом руки обвел стены, очерчивая коллекцию, — играет роль не только имя коллекционера, но и интересная подборка картин. И леди Алисия, и ее покойный супруг сэр Джон Гатри унаследовали серьезные коллекции от своих весьма обеспеченных родителей. Каждый был единственным ребенком в семье, а собственных детей у них нет. Поскольку сэр Джон умер в прошлом году, поверенные леди Алисии посоветовали ей кое-что продать, чтобы было на что содержать собственность в Йоркшире, которая, как я понимаю, завещана графству. На коллекцию уже нашелся покупатель — американец, привлеченный ее происхождением и тем, что в ней представлены интересные и выдающиеся художники. — Свенсон улыбнулся, словно готовясь пошутить. — Короче говоря, новые деньги покупают себе имена, связанные со старыми. Удивлен, что они не убедили леди Алисию продать поместье или даже титул. — Свенсон хохотнул, Мейси и Джорджина вежливо засмеялись в ответ.
— Надеюсь, работы Ника в хранилище? — сменила тему Джорджина.
Свенсон кивнул:
— Да, разумеется, хотя и ненадолго. Покупатель — еще один предприимчивый американец — намерен посмотреть и купить те, которые ранее не выставлялись. Даже эскизы и незаконченные работы. Я хотел позвонить тебе сегодня — вернее, даже позвонил и оставил сообщение у экономки, но ты уже ушла. Я получил телеграмму, подтверждающую серьезность планов клиента, и мне нужны твои указания. Разумеется, у тебя есть время посоветоваться с родными.
— А он рассчитывает на триптих?
— Щекотливый вопрос, особенно если учесть, что мы понятия не имеем, где триптих. Покупатель предлагал нанять частного детектива, чтобы установить местонахождение картины, но, по-моему, это несколько чересчур. Кроме того, первым делом надо дать шанс нашему другу, мистеру Брэдли.
— Ознакомь меня со всеми подробностями, чтобы я обговорила их с семьей на выходных. Думаю, предложение их заинтересует, хотя о триптихе я предпочла бы не упоминать — Ник просто в ярость приходил при…
— Джорджи, если хочешь знать мое мнение…
— Нет, Стиг. Только не триптих. Когда он найдется, я решу, что с ним делать.
Она подняла руки вверх, показывая, что разговор окончен, и взглянула на Мейси, как бы подчеркивая важность своих слов. Та решила, что пора вмешаться, чтобы разрядить обстановку.
— Мистер Свенсон…
— Если не возражаете — Стиг.
Мейси улыбнулась, показывая, что не возражает, и кивком пригласила спутников в глубь зала.
— Скажите, Стиг, а триптих должен был висеть здесь?
— Да, хотя не забывайте, что наши предположения о триптихе могут оказаться ложными.
— В каком смысле? — довольно жестко осведомилась Джорджина, догоняя Свенсона и Мейси.
— Ник упоминал только, что картина состоит из частей или секций. Мы все это время называли ее триптихом, помня о том, как перед войной твой брат работал в Бельгии, и о том, какое влияние оказал на него Босх. На самом же деле картину видел один только Ник, и она с тем же успехом может состоять из любого числа панелей, представляя собой, скажем, коллаж.
— Ясно. — Мейси взяла Джорджину под руку, стремясь ослабить напряжение, сквозившее в каждом ее слове и жесте. — А сколько всего картин на выставке?
— Если считать наброски и фрагменты, то двадцать.
— И все в одном стиле? — Мейси не была уверена, что использует правильные термины, но успокаивала себя тем, что Стигу скорее льстит ее наивность и он будет только рад показать себя великим экспертом.
— В том-то и дело, что нет: она сочетает работы разных периодов жизни и творчества Ника. Некоторые были взяты из прошлых коллекций и в комплекте с эскизами, набросками и новыми картинами свидетельствуют о раскрытии его таланта. Можно легко убедиться в том, как природные способности перерастают в высокий профессионализм.
— Дело в том, что я, конечно, слышала о работах Ника от Джорджины, но никогда сама их не видела. Надеюсь, для тебя не очень тяжел этот разговор, дорогая, — повернулась Мейси к Джорджине.
Та поняла: задушевность в голосе сыщицы призвана убедить Свенсона, что его гостьи и впрямь близкие подруги, и ответила в том же тоне:
— Нет, конечно, нет. Более того, мне даже приятно поговорить о работах Ника сейчас, когда я не могу думать ни о чем, кроме этого ужасного происшествия.
— Тогда расскажите побольше о выставке, о том, какой она должна была быть, мистер Свенсон.
— О, с удовольствием!
Свенсон откашлялся и далее вещал только для Мейси, хотя ей такое внимание показалось чересчур навязчивым, и она даже отступила на шаг назад, когда он начал расписывать этапы жизни художника.
— Сначала во время обучения в Бельгии Николас интересовался художниками так называемых Нижних земель
[31]. Примечательно, что его занимала не столько техника, сколько умение рассказать в каждой картине определенную историю, которая, в свою очередь, ведет к следующей истории и следующей картине. Он очень подробно изучал построение каждого полотна, и его первые работы ярко отражали этот интерес.
