— Если только преступница не нашла какую-то лазейку в чарах, — пробурчал Филипп, кинув на меня многозначительный взгляд.
— Я лично устанавливал охранный контур. — Дарриэль скептически покачал головой. — Поэтому — нет, лорд Грей. Нападение на Вейду Торн совершенно точно было произведено за пределами дворца. Честное слово, если выяснится, что я ошибаюсь, и прокляли ее здесь — то я в тот же момент сложу с себя полномочия верховного мага!
Последнюю фразу Дарриэль выкрикнул чуть ли не в полный голос. Горделиво приосанился, видимо, оскорбленный предположением главы Тайной Канцелярии.
— Ну-ну, Дарри, не горячись, — миролюбиво протянул Эйган. — Ты в любом случае останешься верховным магом королевства. Ты ведь знаешь, что без тебя я как без рук.
Дарри?
Я опустила голову, пряча слабую улыбку. Любопытно. По всему видно, что король и верховный маг в очень близких дружеских отношениях. Взять хотя бы тот факт, что Дарриэль называет его величество на «ты», тогда как Филипп, который намного старше и верховного мага, и короля подобной вольности себе не позволяет.
А впрочем, судя по всему, они ровесники. Не удивлюсь, если и росли вместе. Наверняка относятся друг к другу как братья, не меньше.
— В таком случае необходимо установить, с кем Вейда Торн общалась до бала, — кислым тоном протянул Филипп. — Но я все равно не понимаю, почему нельзя отменить бал.
— Возможно, Вейду убили именно для того, чтобы сорвать бал, — пояснил Дарриэль. — Если мы отменим его, то тем самым сыграем на руку преступнику и его плану.
— Да, но вы представляете, какой шум поднимется, когда о произошедшем станет известно? — еще более кисло осведомился Филипп. — Это же скандал небывалых масштабов! Боюсь, участницы сами станут отказываться от дальнейшего пребывания во дворце…
— А кто сказал, что об этом кто-нибудь должен узнать? — с лукавой усмешкой вдруг перебил его Дарриэль. — Вряд ли кто-нибудь будет спорить, что выгоднее всего как можно дольше держать случившееся в тайне.
— И как ты себе это представляешь? — поинтересовался король, изумленно приподняв бровь. — Дарри…
— Легко представляю! — воскликнул Дарриэль, невежливо перебив его. — Лично я буду молчать. Ты, Эйган, тоже. В здравомыслии Генри я не сомневаюсь.
После чего вперил суровый взгляд в целителя, который, скрестив на груди руки, внимательно слушал разговор.
— О, ваша милость. — Мужчина смущенно улыбнулся. — Вы ведь знаете, что я могила.
— Еще как знаю. — Дарриэль насмешливо хмыкнул. — Представляю, что было бы, если бы хоть малая толика хранимых тобой секретов стали достоянием общественности. Да весь Озранд содрогнулся бы до самых своих основ, а про количество разводов и говорить нечего.
Пожилой степенный целитель лишь смущенно потупился, напоследок иронично сверкнув стеклами своего пенсне.
— Остаетесь вы, лорд Грей. — Дарриэль сурово посмотрел на главу Тайной Канцелярии. — Надеюсь, вы-то будете держать язык за зубами.
— По-моему, вы забыли про еще одну особу, которая здесь присутствует, — уклончиво проговорил Филипп и многозначительно кашлянул, обернувшись в мою сторону.
Мои щеки привычно потеплели, когда на мне вновь скрестились взгляды присутствующих.
— Леди Квинси? — вопросительно прошелестел Дарриэль. — Вы не выглядите как болтливая сплетница. Или это впечатление обманчиво?
— По поводу меня можете не тревожиться, — спокойно проговорила я. — Но вы забываете о том, что очень многие были свидетелями недомогания Вейды. Естественно, они зададутся вопросом, чем же все закончилось.
— И что? — Дарриэль презрительно фыркнул. — Этим очень многим будет сказано, что бедняжка перебрала вина. При дворе особой любовью она не пользовалась. Поэтому вряд ли кто-нибудь решит осведомиться об ее самочувствии. Ну а если и решит — то ему будет объяснено, что несчастная едва не сгорела от стыда, когда протрезвела, поэтому в спешке покинула дворец.
— А ее родители? — спросила я и тут же замялась.
В памяти сразу же вспомнился страх Вейды, который я уловила, когда та заговорила о своей семье.
Интересно, в чем причина этого?
— Что-то не так, леди Квинси? — полюбопытствовал Дарриэль, уловив мою запинку. — Вы как будто что-то вспомнили.
Вот ведь какой внимательный! А впрочем, не думаю, что надо скрывать эту деталь. Вдруг она окажется полезной в предстоящем расследовании.
— Понимаете, мы с Вейдой немного побеседовали перед тем, как все случилось, — сказала я, решив быть максимально откровенной. — И мне показалось… Точнее, я почувствовала кое-что, когда она заговорила о родителях. Даже не страх, а какой-то ужас. Настоящую панику, способную переродиться в истерический припадок.
— Почувствовали? — с недоумением переспросил Филипп. — Как это? Она вам сказала, что боится родителей?
— Нет, что вы. — Я покачала головой. Глубоко вздохнула, набираясь решимости, и все-таки призналась: — Я, конечно, не темная ведьма. Но магический дар у меня все-таки есть. Я эмпат.
— Эмпат?!
Как ни странно, но в изумленном восклицании слились только два голоса — короля и Филиппа. А вот Дарриэль промолчал. Но, глядя мне в глаза, усмехнулся и многозначительно потер щеку.
— И очень хороший эмпат, — пробормотал тихо, себе под нос.
— Я три года обучалась в Королевской магической академии, — извиняющимся тоном продолжила я. — Но… Так сложились обстоятельства, что учебу пришлось прервать, и я вернулась домой.
— Три года? — непонятно почему оживился Филипп. — Другими словами, инициацию вы не прошли. Полагаю, по собственной инициативе?
И злорадно ухмыльнулся.
Ну да, понятно, о чем он подумал.
На инициации невозможно скрыть направленность твоего дара. Более того, зачастую это испытание открывает в тебе совершенно неизведанные прежде способности. Преподаватели не раз и не два втолковывали нам на занятиях, что на начальных курсах учиться надо всему, не отдавая предпочтению ни одному предмету. Потому что в истории академии было немало примеров, когда студент, явно тяготеющий к артефактологии, после инициации вдруг уходил на факультет некромантии. Или же прилежный зубрила, получающий одни пятерки по всем теоретическим курсам, вдруг оказывался неплохим боевым магом.
По логике Филиппа получается, что я специально ушла из академии накануне инициации, чтобы скрыть у себя дар темной магии.
Беда лишь в том, что он ошибается.
— Вы неправильно полагаете, — вежливо ответила я. И замолчала, поскольку не имела ни малейшего желания рассказывать о несправедливом исключении.
Глаза главы Тайной Канцелярии недоверчиво вспыхнули. Но, хвала всем богам, он не стал продолжать расспросы, прежде недовольно покосившись на Дарриэля.
