— А она у тебя еще та штучка, — комментирует Дема.
— Не у меня, — отвечаю я, пожирая ее глазами.
— Ставки делать будете? — к нам подходит парнишка с каким — то гаджетом. — Поторопитесь, скоро старт.
— А на кого ставят больше всего? — спросил Демьян.
— Сегодня все ставят на Лизу, она победительница позапрошлого чемпионата.
— А прошлого? — сорвалось с моих губ.
— А в прошлом она не участвовала. Но никто не может побить ее рекорд, у нее самый высокий показатель.
— Ну, хорошо, ставлю на Лизу, — говорит друг, отсчитывая купюры.
Лиза, действительно, лучшая, то, как она прошла первый круг и вырвалась вперед, меня восхитило. Я следил только за ней. Дыхание замирало, как только она подъезжала к очередному крутому повороту. Но она плавно и на огромной скорости входила в них. Я впервые видел подобное. Она будто одно целое с байком, плавные движения ее корпуса в сторону и ее зверь подчиняется ей, входит в поворот и, не сбрасывая скорости, рвется вперед, она вырывается в лидеры. После второго круга преследователей за ней почти не осталось, а я укрепился в своем мнении, что она окончательно выветрила все мозги, напрочь. На такой огромной скорости творить подобное, надо быть отчаянной и обезбашенной идиоткой. Остался последний круг, я с замиранием сердца слежу, как рвется она к надписи «Финиш». Трибуны гудят и скандируют. Многие предвкушают огромный выигрыш.
Но в одну секунду ситуация меняется, рев мотора, клубы дыма и ее несет в сторону. Люди замолкают и в гробовой тишине я вижу, как ее выкидывает из байка, и она летит мешком на землю.
Я не помню, как сорвался с места, как перепрыгнул через ограждения, как бежал впереди всех. Я упал на колени перед ней и не мог больше пошевелиться. Я не знал, что делать. Только смотрел в ее глаза. А она смотрела в мои, точно так же, как еще вчера ночью смотрела на меня с нежностью и преданностью. Протянул руки, чтобы снять с нее шлем.
— Не трогайте ее, — услышал голос рядом.
— Что? — мне кажется, что я разучился понимать человеческую речь, мне что — то говорят, а я понять не могу.
— Ее нельзя трогать, вдруг поврежден позвоночник. Врачи уже здесь. Отойдите, не мешайте медикам работать.
Меня оттолкнули, и я с трудом поднялся на ноги, сделал несколько шагов в сторону и снова осел на землю. По телу шла такая дрожь, что я не мог даже осмыслить то, что только что произошло. Я не мог поверить, что это произошло с нами. Еще прошлой ночью я любил ее в своей постели, а сейчас она … жива ли? Её увезли на скорой, люди спешно покинули место несостоявшегося мероприятия, а я сидел один посреди поля и смотрел на ее шлем. Его все — таки сняли. Я поднял шлем с земли — это все, что у меня осталось от нее.
Глава 25
— Я хотел открыть охранное агентство, а не детективное, — бурчит Сергей, присаживаясь рядом со мной на скамейке в приемном отделении. — Держи.
Я беру из его рук папку с документами, дрожащими руками открываю ее и не могу понять ни слова. Меня еще не отпустило от шока, в голове такой гул, что уши закрыть хочется. Зло закрываю папку и откладываю в сторону.
— Лучше расскажи, — прошу я друга.
— Ее родители погибли.
— Это я знаю. Попали в аварию в день ее рождения. Она рассказывала.
— А она рассказывала, что кроме родителей в машине был еще ее брат?
— Могилы брата я не видел, — судорожно вспоминаю мое единственное посещение могил ее родственников и точно помню, что их было две: мамы и папы.
— Потому что он жив. Но парень стал инвалидом. Он передвигается на коляске. Сейчас Ваня находится в медицинском центре на обследовании, его готовят к операции. Лиза должна внести оплату за нее до завтрашнего вечера, вот эту сумму, — он протягивает мне бумажку с цифрами.
— У нее отличная работа, могла взять кредит, а не участвовать в сомнительных гонках, — да, сумма большая, но при ее зарплате вполне подъемная.
— Нет у нее работы. Она уволилась.
— Как? Почему? Неужели не смогла совладать с гордостью своей.
— Гордость тут не причем, — он замолчал, решаясь рассказывать мне дальше или нет, я бросил на него взгляд, который четко дал понять, что утаивать от меня информацию себе дороже. — Лика сказала, что она отказалась от интима с тем мудаком, которому ты вмазал.
— Что ты только что сказал? — не могу поверить, что ее попросили раздвинуть ноги перед этим ублюдком. Ну, Сема, ты попал.
— То, что ты слышал, — друг усмехается и с укором в глазах продолжает. — Только не говори, что ты не знал, что так будет, когда оставлял девчонку один на один с этим Семеном. Где твои мозги были? Хотя, можешь не отвечать, и так понятно, что не в голове.
— Надо оплатить операцию её брата.
— Не надо. Она бесплатная.
— Ты меня специально путаешь, то нужно до хрена денег, то не нужно? — я повышаю голос от чего медсестра, сидящая на посту, делает нам замечание, пригрозив выгнать из отделения.
— Успокойся, — тихо говорит Сергей, оглядываясь на девушку. — Врач обманул Лизу. Просто тупо решил подзаработать на девчонке. Она одна, родственников нет, ради брата готова на всё. Отсюда и срочная операция, и баснословная сумма за неё.
— Имя врача? — сквозь зубы шиплю я.
— Руслан… — предупреждающе говорит друг.
— Имя врача, — от злости сжимаю и разжимаю кулаки.
— Изюров Игорь Петрович. Он увольняется, вот и решил подзаработать напоследок.
— Подзаработает. Это точно, — бью по стене кулаком, от чего медсестра берет трубку телефона, чтобы вызвать охрану. Но Сергей нажимает на кнопку отбоя и, прося прощение, убеждает, что это больше не повторится.
— Так. Давай не сам, — Сергей присаживается снова около меня. — Нечего своим фейсом светить. Я своих ребят к нему отправлю.
— Серега, — мне хочется самому разбить морду тому, кто посмел обмануть мою девочку.
— Руслан.
— Ты пойми, она из — за этого горе — врача чуть не умерла. Может, она сама после этого на инвалидном кресле будет.
