Непонятно было, не оглох ли от ее стона Леонид, но мужчина, с алчностью сжав ее ягодицы, еще дважды безумно сильно толкнулся, погружаясь в Ксеню так, словно слепить их тела хотел, как те комки глины. И сам гортанно застонал Ксюше в рот, задыхаясь, прикусив, засосав при этом ее губу…
— Давай, разворачивай, — он с весельем наблюдал за тем, как неуверенно Ксеня застыла у кровати, с трепетом, неловко держа в руках сверток. — Только аккуратно, хрупкое, — подмигнул, любуясь этой женщиной.
Неслабо так его накрыло, однако! И не скажешь, что опыта море, но и многое попробовал же, повидал… А тут… До сих пор в ногах слабость, во всем теле ломота после двух их бешеных «налетов» друг на друга. Размеренность и удовлетворенность вроде… Но при этом и какое-то подспудно тлеющее желание все равно.
И смех, и грех! И понимает головой, что третьего раунда не вытянет, не сейчас. Блин, живой же человек, а не актер порно, но… Но Ксюша его таки заводила жестко! И не только гормоны и тело, а что-то внутри самого Лени будоражила и тормошила, заставляя желание и страсть не только пахом ощущать!
Сама как подарок: закутана в полотенце, волосы мокрые — ага, его вина, не мог себя удержать, руки свои оторвать от Ксюши — затащил прямо под воду, увлекшись их поцелуем, страстью… Вот уж точно — голову потерял и, главное, даже не хотел назад «находить». И, засада! Тянет! Опять «развернуть» этот подарок хочется, несмотря на усталость! Избавить бы ее от всех полотенец сейчас, запустить пальцы в мокрые волосы, затащить в ворох подушек и одеял! Разложить поперек… И чтоб снова стонала так, как в его мастерской, как в душе! Заставляя Леню забывать и про здравый смысл, и про все проблемы, погружаясь в этот кайф!
Самому смешно — будто озабоченный какой-то, ей-богу!
Однако Ксюша с таким восторгом в этот момент рассматривала статуэтку, сделанную Леней для нее, что не хотелось любимую этого удовольствия лишать. Да и самому от ее восторга приятно. Ясное дело, иначе, чем от секса, но в груди жарко, и такое тепло на душе — угодил! Тоже ведь удовольствие, ничем не меньше телесного!
— Леня! Это так красиво! И… она на ту, на мою «странницу» очень похожа… и не похожа тоже, — подняла голову, поймав его взгляд.
И видно, что немного растеряна, но с восхищением попыталась ему описать свои ощущения. А Леня расплылся в усмешке, ничего поделать не мог.
— Я сразу делал две статуэтки тогда, видел их в паре только. Задумка такая изначально была, слышала же уже. И тут… — он пожал плечами. — Покоя не было, как ту тебе подарил, просто чувствовал, что надо и вторую сделать, — поднялся с кровати, подошел впритык, поддавшись искушению вновь заключить Ксюшу в объятия. — Думал… ощущал. Еще после первой встречи с тобой какое-то непонятное желание, стремление работать возникло. Уловить образ только не мог… А потом накатило: на тебя похожей захотел сделать статуэтку, и чтоб в движении постоянно. Пусть та, что у тебя в кабинете стоит — уравновешивает, а эта — ну… дома, к примеру, стимулирует, — рассказал о своей задумке.
Действительно, сделал эту фигурку больше похожей на саму Ксюшу так, как мог, портретист из него не ахти, не стремился никогда. Но видел: что-то вышло, то ли разворот головы, то ли поза статуэтки ему самому Ксюшу невероятно напоминала.
— Потрясающе, Леня, — Ксеня запрокинула голову, посмотрев ему в глаза. — У тебя невероятный талант!
А в ее взгляде такой восторг! Такое счастье! Не меньшее, чем полчаса назад плескалось, когда от удовольствия стонать заставлял… Угодил, тут и дурак уже не сомневался бы. И от этого еще круче себя ощущает: в груди распирает горячей волной. Как ребра не лопают?! И в голове дымка, будто рюмку хорошего коньяка хлопнул…
— Ты просто в меня влюблена, — поддел, все еще кайфуя от данного откровения, как пацан.
Поцеловал ее в нос, когда Ксюша рассмеялась.
— Влюблена, есть такое, — признала она, хоть и заметил тень смущения в глазах.
— И я влюблен, — и не думал скрывать Леонид, искренне наслаждаясь их открытостью и откровенностью, — потому и старался. В этом «таланте», как ты говоришь, львиная доля дикого желания тебя порадовать, да просто удовольствие от процесса… — сжал ее в объятиях еще крепче и потащил в кровать, щелкнув выключателем. Забрал статуэтку, отставил на тумбочку. Чувствовал, что устала до предела, Ксюшу даже пошатывало немного. — Я, вообще, Ксюш, в талант не особо верю, не знаю, почему, — признался, как есть, уложив ее рядом с собой и укрыв одеялом. — Вот в склонность, в интерес к делу, в упорство, даже когда ни фига не получается, с потом и кровью, знаешь? В такое, да, верю…
— Леня, у тебя есть талант! Уж мне-то можешь поверить, — насмешливо фыркнула Ксюша, уютно устроившись в его руках. — Видеть это — моя работа, помнишь? — поддела уже она и зевнула, сдавшись сонливости.
— Технически, я изменила мужу? — поинтересовалась вдруг Ксюша минут через пятнадцать. — А значит, ничем не лучше Макса?
Вопрос повис в темноте спальни, словно залипнув в уютной тишине, успевшей окутать комнату. Нарушая умиротворенную и счастливую атмосферу. Боролась с собой, разозлилась за эти слова, но назад же не воротишь.
Сжалась, напряглась, не зная, как Леня отреагирует…
— Технически, ты в процессе развода, о чем Максим уведомлен заранее. Неоднократно предупреждала и обговаривала с ним свое решение и ожидания от будущего, а также твердое намерение расстаться. То есть, фактически, уже морально с ним не связана, а юридические нюансы и моменты урегулирует суд. Ты его не обманывала. Так что — нет, я вообще ничего похожего между вами не вижу, — спокойно и уверенно заметил в ответ Леонид.
И не было похоже, что мужчина рассердился на ее вопрос или на то, что Ксюша вообще сейчас о таком думает. Стало немного легче.
— Ты предвзят, просто. Потому что сам заинтересован, — уже веселей и легче фыркнула она, устроившись щекой на его плече.
— Предвзят, не спорю, — хохотнул Леонид, обхватив ее крепче. — Но от этого факты видеть и понимать не перестал.
Ксюша вздохнула.
— Надеюсь, я сумею донести это до Марго, — улыбнувшись, она понадеялась на темноту, скрывающую грустный привкус ее улыбки. — Я ни о чем не жалею, — сразу и уверенно оговорила. — Но так хочется, чтоб и дочь поняла…
— Просто, скорее всего, не будет, Ксень, — Леня подтянул ее к себе так плотно, что стало даже немного жарко. Но при этом так хорошо — не хотелось из его рук высвобождаться. — По своему опыту говорю. Детям это тяжело дается, никуда не деться, сама понимаешь. Но мы оба постараемся… Главное, чтоб Максим, да и родители его, козней не строили…
— Да уж… — Ксения тяжело вздохнула. — После того, что Александр сегодня рассказал… Даже не знаю, что от Макса ждать, честно. Дикое ощущение какое-то, столько лет с ним жила, и не понимала, не представляла, что он может сделать. В голове не укладывается это все, — даже с каким-то стыдом признала, вновь вспомнив дневной разговор с Ольшевским…
