На том мы с любезным мьессом Тартоном и расстались.
Визит в банк я решила отложить на пару недель. Сумму на сей раз мне назначили вполне подъемную, как раз успею накопить с заказов, а печать обучающих буклетов к срочным делам не относилась. Пока слухи о чудо-пирогах выйдут за пределы ратуши и дойдут до ушей местных рестораторов, как раз все и решу и со взносом, и с типографией. А вот рекламные листовки, пожалуй, стоило бы заказать. Новые клиенты нам не помешают. Визитки приятеля мьесс Тартон при себе не имел, так что написал мне адрес и телефон на плотном глянцевом листе бумаги, предназначенной для официальных писем. Я его свернула и сунула в ридикюль. Отправляться к мьессу Девону сегодня все равно не собиралась: к визиту следовало подготовиться. Не удивлюсь, если сейчас в типографии заходится звоном телефонный аппарат. Вряд ли мьесс Тартон послал меня к другу просто из расположения, скорее всего, увидел выгоду и для себя. В то, что чиновники разных миров будут сильно отличаться друг от друга, я не верила.
А вот детектива следовало навестить незамедлительно. Контора агентства располагалась в центре, совсем недалеко от ратуши, только пересечь площадь и срезать угол по парковой аллее. Респектабельный квартал был застроен двухэтажными зданиями с огромными окнами, портиками и колоннами. Прежде бывать на этой улице мне не доводилось, так что я с любопытством осматривалась.
Никаких сверкающих легкомысленных витрин и манящих ароматов кофе и сладостей, только серьезные, солидные конторы. Строгие таблички, темные с золотыми буквами, оповещающие прохожих, где приемная адвоката, а где — зубного врача. Дойдя до пятого дома, я обнаружила такую же, гласившую, что здесь располагается детективное агентство льесса Джервиса Купера.
Агентство явно процветало. Просторный мраморный холл, приветливая дама средних лет за конторкой. Увидев меня, она заученно улыбнулась.
— Добро пожаловать, льесса. Чем могу помочь?
— Добрый день, — изобразила ответную улыбку я. — Мне бы хотелось увидеть льесса Купера.
Дама — мьесси Горье, если верить табличке на конторке — едва заметно нахмурилась.
— Вам назначено?
Я улыбнулась ещё шире.
— Нет.
— Тогда, боюсь…
Где — то хлопнула дверь, кто — то приближался к нам стремительными шагами. Мьесси Горелье продолжала невозмутимо улыбаться, и по ее глазам я видела: она готова в любой момент выдвинуться из-за стойки, что бы перекрыть мне путь в кабинет начальника.
— Мне порекомендовали…
— Боюсь, что ничем не могу помочь, льесса, — в голосе мьесси Горелье отчетливо лязгнула сталь. — Льесс Купер занят.
— Лизбет! Не могла бы ты…
Появившийся из-за угла мужчина замер, не договорив.
Мьесси Горелье выскочила из-за конторки, подбежала к нему и что-то застрекотала. Он рассеянно кивал, слушая ее, и не сводил с меня внимательного взгляда темных глаз. Столь пристального, что мне даже стало не по себе. К мужскому интересу я уже успела привыкнуть, но незнакомец смотрел на меня без того восхищения и жадного изучающего любопытства, с каким обычно рассматривают представители его пола хорошеньких женщин. Что — то плескалось в глубине его глаз такое, чему я не могла сыскать определения. Нечто смутное, тревожное, настораживающее.
Я бы поклялась чем угодно, что прежде нам встречаться не доводилось: столь колоритный экземпляр не позабудешь. Высокий, худощавый, светлые волосы стянуты на затылке черной лентой в короткий хвост. Черные брови и темные глаза ярко выделяются на бледной коже. Нос немного длинноват, с горбинкой. Губы полные, четко очерченные, скулы высокие, резкие. Нет, не красавец, но, несомненно, привлекателен. И прекрасно знает, какое производит впечатление. Поймав мой взгляд, он едва заметно ухмыльнулся, самыми уголками губ. Небрежно отстранил мьесси Горелье и с эдакой ленцой двинулся ко мне. Во всех его плавных движениях сквозила грация хищника, неторопливого, но очень опасного.
— Вы добивались встречи со мной, льесса?
— Если вы льесс Джервис Купер, то да.
Он кивнул.
— К вашим услугам.
Лицо его оставалось абсолютно серьезным, но в глазах таилась насмешка. Больше всего на свете мне захотелось развернуться и опрометью броситься вон. Неуместное желание пришлось подавить усилием воли: где мне раздобыть адрес еще одного надежного детектива? Не в моем положении капризничать.
— Льесса Крейн, — представилась я, — Элайна Крейн. Вдова.
И тут же мысленно обругала себя: к чему было добавлять последнее? Неровен час, ещё детективу придет в голову, будто я подыскиваю нового супруга.
— Прошу вас, льесса Крейн.
— Но… — полузадушено пискнула мьесси Горелье. — Но у вас же дела! Вы же…
— Да, Лизбет, подайте нам кофе и печенье. Или чай?
Вопрос адресовался мне, и я благосклонно согласилась на кофе.
Кабинет детектива оказался просторным и светлым, обставленным просто, но со вкусом. Письменный стол красного дерева, массивная чернильница из малахита, какие-то бумаги, которые льесс Купер тут же сгреб и бросил в ящик. Статуэтка распахнувшего крылья дракона. Рамка — в такую обычно вставляют снимки. С моего места не разобрать, что там изображено. Льесс Купер за стол не уселся, а указал мне на кожаные кресла и диван возле низенького круглого столика в углу. От остального кабинета этот укромный уголок отделяли разлапистые высокие растения в кадках.
Я устроилась в кресле, а детектив — на диване, причем расположился как можно ближе ко мне. Мьесси Горелье притащила тяжело груженый поднос, расставила на столике чашки, кофейник, сахарницу, сливочник, вазочки с печеньем и шоколадными конфетами. Да, дела у агентства определенно шли более чем хорошо, раз здесь позволяли себе угощать посетителей изделиями самой модной кондитерской города.
— Итак, что привело вас ко мне, льесса Крейн? — осведомился детектив, разливая по крохотным чашечкам ароматный напиток.
Осторожно подбирая слова, чтобы не выглядеть мнительной особой, которой повсюду мерещатся подозрительные личности, я рассказала ему о слежке. И о типе у витрины, и о сопровождавшем нас на прогулке якобы студенте.
Льесс Купер слушал молча, лишь делал изредка небольшие глотки кофе. К концу моего рассказа его чашка не опустела и наполовину.
— И вы уверены, что это не совпадения? — спросил он, когда я умолкла. — Неизвестный мужчина мог заинтересоваться выставленными в витрине украшениями, а юноша — увлечься привлекательной девушкой. Ваша падчерица хороша собой?
— Она ребенок, — ответила я чуть резче, чем намеревалась.
Мой аргумент его не убедил.
— Порой девочки выглядят старше своих лет. Вы ведь понимаете, о чем я говорю, льесса?
— Это не о Миранде, — возразила я. — Ни одному молодому человеку в здравом уме и в голову бы не пришло всерьез ухаживать за ней. Разве что какому-нибудь извращенцу — но в таком случае мое беспокойство более чем обосновано, не находите? Какими бы мотивами ни руководствовался этот тип в парке, его необходимо отыскать.
