— Пока больше похоже, что ты хочешь каких-то грязных подробностей. Но, как ты понимаешь, их у меня нет.
— Как и хороших новостей. Не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
— Его же не торопятся выпускать. Значит, обвинения железобетонные. Если бы я знал, как все обстоит на самом деле, то мог бы ему помочь.
— Спасибо, но правда не стоит. Мы справимся сами.
— Саш, ну че ты носом воротишь, а? Все ж не чужие люди, а ты ведешь себя, как…
— Как кто?
Вижу, что у него на языке вертятся не самые лестные эпитеты. Но он глотает их и говорит совсем другое:
— То в клубе меня одного бросаешь, то трубку не берешь! Какого черта ты о себе возомнила? Я тебе что, мальчик, м-м-м?
Нет. Под конец Жданов все же срывается. В его голос закрадываются незнакомые мне нотки, в которых я безошибочно угадываю не только злость, но и угрозу. А вот это уж совсем неожиданно. Нет, я никогда не считала Жданова пай-мальчиком и в глубине души понимала, на что он способен, просто никогда не предполагала, что его дерьмо может быть направлено против меня лично.
— Знаешь, думаю, наш разговор не имеет смысла. — Я встаю из-за стола, но Юра меня останавливает, накрывая мою ладонь своей лапищей.
— Еще как имеет!
— Ты разве не слышишь, что тебе сказала женщина?
Только когда я слышу голос Рината, понимаю, в каком напряжении находилась во время разговора со Ждановым. Облегчение прокатывается по телу душной, отнимающей силы волной.
— Орлов?
— Жданов.
Говорит ему, а смотрит на меня, не мигая. На дне его глаз — тревога. А еще что-то темное, страшное, но, как ни странно, успокаивающее всю мою панику.
— Ты в порядке?
— В полном.
— Тогда пойдем.
Я выхожу из-за стола, как будто только этой команды и жду. В ту же секунду в проходе показывается Наташа. Окинув нас любопытным взглядом, растерянно замирает. А я не знаю, как быть. Если Ринат встал на мою защиту, означает ли это, что он не против, чтобы о наших отношениях узнал тот же Жданов?
— Представишь нас? — очевидно, понимая мою растерянность, Ринат берет ситуацию в свои руки. И это… это дорогого стоит. Я таю, напрочь забыв о том, с чего все началось. Просто стою, как дура, не в силах отвести от него глаз. Наверняка влюбленных.
— Я — Наташа. Лучшая подруга этой девочки. — Наташа отходит, чтобы пропустить покидающего нашу компанию Жданова.
— Хорошего вечера, Саша. Еще поговорим, — бросает тот напоследок, видимо, полагая, что последнее слово осталось за ним.
— А еще я Сашкин психолог, — доверительно сообщает Наташа, будто не замечая его ухода.
— Очень приятно, Наташа. А я — Ринат. Так что, сеанс скорой психологической помощи можно считать оконченным? Или я ему помешал?
— Да какой сеанс? Мы просто так встретились. Поболтать, — тараторю я. — Как ты меня нашел вообще?
— Так ведь ты сказала, где будешь, — он улыбается и незаметным движением начинает успокаивающе поглаживать мою руку. — А вот как тебя нашел Жданов?
— Я не знаю! Клянусь тебе, я не знаю…
— Т-ш-ш! Саш, я тебя услышал с первого раза.
Краснею. Собственная горячность сейчас кажется такой глупой, но, боже мой, я так боюсь его потерять, что готова… на все готова.
— Ребят, не хочу вас прерывать, но у меня тут срочное дело наметилось…
— Уже убегаешь?
— Угу. Прости. Да тебе, кажется, и не до меня вовсе, — Наташа снова меня обнимает, похлопывает по спине и тихонько шепчет в ухо: — У тебя все получится, Сашка. Ты сможешь. Ради такого-то мужика.
Кажется, последнюю фразу она произносит все же громче, чем следовало, потому как Ринат выглядит ужасно довольным, когда я перевожу на него взгляд. Впрочем, очень быстро он вновь становится серьезным.
— Едем домой, Саш. Мне нужно с тобой поговорить.
Я и говорю, когда мы устраиваемся на диване в гостиной. Выкладываю все, как на духу. И лишь потом ко мне приходит осознание — никакой это, к черту, не разговор!
— Ты допрашиваешь меня! — я поднимаю голову с колен Орлова, на которых только что лежала, наслаждаясь массажем головы. — Это никакой не разговор. Ты натуральным образом меня пытаешь!
— Эм… Может быть, я немного увлекся, — Ринат виновато улыбается и протягивает руку, очевидно, чтобы меня вернуть в прежнее положение, но я, заведенная донельзя, лишь отшатываюсь в сторону.
— Зачем? Ты мог бы просто меня спросить, и я бы все тебе рассказала!
— Я нисколько в этом не сомневаюсь.
— Тогда зачем? Скажи мне! — мой взгляд бегает по его лицу. Я искренне пытаюсь понять, и не понимаю. — Ты же не собираешься использовать мои слова во вред отцу?
— За кого ты меня держишь?
Делаю глубокий вдох. Усилием воли торможу собственный темперамент, глотаю необдуманные слова, о которых наверняка потом пожалею. Напоминаю себе о том, что мы взрослые люди. И что лучший способ все прояснить — диалог. Но моя паранойя — не слишком хорошее подспорье для разговора. По факту Орлов копает под моего отца. Вдруг я нужна ему только для того, чтобы…
— Дыши! Слышишь, Сашка, дыши! — Хватаю воздух. — Ну, что ж ты за дурочка у меня такая? Уже накрутила себя? — вцепляюсь пальцами в его рубашку, трясу головой:
— Просто скажи, что ты хотел выведать? Это первый раз, когда ты… когда ты применяешь ко мне эти свои секретные штучки?
— Ну, какие секретные штучки?
— Воздействие. Я не знаю, как это назвать! — Вскакиваю и ору. — Но ты в курсе, о чем я. Ты в курсе…
— Да ничего я к тебе такого не применял. Так, разговорил немного. Заставил тебя вспомнить то, что ты бы даже при желании не вспомнила.
— Почему ты так в этом уверен?
— Да потому что тебе кажется, будто эти мелочи яйца выеденного не стоят.
— А тебе?
— А я могу почерпнуть из них данные, которых мне недостает. Но не для того, чтобы навредить твоему отцу, как ты себе надумала.
Он разочарован. И это самое разочарование окутывает нас плотным густым туманом. Я так боюсь потерять в нем его, себя… Я так боюсь вообще навсегда потеряться.
— Но я хочу знать, что происходит! Неизвестность сводит меня с ума!
— Саша, ты ведь как никто должна понимать, что некоторыми вещами я не могу поделиться даже с тобой! — Ринат морщится, как от зубной боли. Я знаю… я знаю и, тем не менее, не могу не спросить.
— И что же мне теперь делать?
— Просто верь мне. Совсем скоро ты все поймешь, а пока просто… верь… мне. Пожалуйста.
Киваю. Закусываю губу и шагаю к нему. Мы застываем друг напротив друга. Просто верить ему. Просто верить…
