— Александра Ивановна, что-то ты сегодня больно задумчива. Будешь чай?
— Нет. Я уже убегаю.
— Куда-то спешишь?
Сгребаю со стола ключи, телефон. Поднимаю взгляд на коллегу — симпатичную женщину лет на десять старше меня. Ну же, Быстрова, скажи! Ты можешь… Откашливаюсь, лижу вдруг пересохшие губы:
— Угу. У матери моего мужчины день рождения.
У моего мужчины. Я действительно так сказала! Распрямляю плечи, испытывая настоящую гордость за то, что смогла.
Надежда Георгиевна цокает языком, желает нам хорошо провести время и снова отворачивается к кулеру с водой. Все как обычно. И даже потолок не рухнул от моих слов. Конечно, мне только предстоит осознать это в полной мере — и то, что он мой, и то, что он для меня сделал. И сколько… Но это потом. Начинать нужно с малого. Иначе у меня просто лопнет голова от всего того, что мне довелось узнать. Или разорвется сердце.
Хватаю сумочку, торопливо сбегаю вниз по лестнице. Уже начались пары, но в коридорах все равно многолюдно. Прохожу, кивая студентам. Курить, вроде, не модно, но у крыльца один черт сигаретный дым стоит коромыслом, я морщусь и, обогнув толпу великовозрастных детишек, шагаю на тротуар, по которому пятнами расползаются лужи.
Из-за дождя дорога домой занимает чуть больше времени, чем обычно. Ринат звонит, когда я, уже приняв ванну, мечусь у гардероба. Выбор наряда — это, конечно, не самая большая моя проблема теперь, но, отвлекаясь на простые задачи, я контролирую свою панику. И пока мне это удается. Не то чтобы я не косилась на дверь, с трудом гася в себе желание сбежать…
— Саш, я тут немного задержался, но уже еду. Ты готова?
— Да. Как раз выбираю, что надеть. Как думаешь, лимонное платье или синий костюм? Ну почему ты не предупредил меня об этом визите заранее? Я бы как следует подготовилась!
Нет, все-таки паники во мне через край, и в конце она прорывается наружу.
— Мы едем на день рождения моей матери, а не на прием к королеве, — целительным бальзамом на душу мне — уверенный, наполненный силой голос Орлова: — Надевай то, в чем тебе будет удобно. Я буду минут через двадцать.
— Погоди! А цветы?! Цветы ты купил?
— Купим возле дома.
Ринат отключается. Я откладываю телефон и снова перевожу взгляд с платья на костюм. В последний момент выбираю платье. Пусть оно выглядит несколько легкомысленно, но в нем я кажусь себе моложе и беспечнее. Я улыбаюсь и встряхиваю волосами так, что они ложатся на плечи волнами. В двери поворачивается ключ. Я резко оборачиваюсь. Ринат в беспокойстве похлопывает ладонями по карманам, но стоит ему меня заметить, как он замирает. Ведет взглядом от моих туфлей, подвязанных на щиколотках красивыми бантами, вверх по ногам и выше. Трясет головой:
— Никогда не привыкну…
— К чему?
— К тому, что ты на самом деле со мной.
От его слов теплеет где-то в солнечном сплетении. Я закусываю губу. Подхожу ближе. Но с каждым шагом моя решимость тает, а заготовленные слова умирают, так и не родившись, в горле. Ненавижу себя за эту трусость! В глазах закипают слезы отчаяния. Он проделал такой путь ко мне, он столько всего сделал. А я не могу заставить себя ответить! Не могу… Что же я за урод такой?
— Мне…
— Что? — поднимает руку, ласково отбрасывает за спину мою гриву и неторопливым движением начинает поглаживать шею.
— Мне тоже… не верится.
Мне не верится. Что он настоящий. И что так бывает. Но если это мне только чудится, если я таки спятила… Не лечите меня, не надо. Вряд ли я теперь без него смогу.
— Так, пойдем! — Ринат хватает меня за руку. — Не то…
Не то мы ясно где окажемся. На стоянку спускаемся молча. Устраиваемся в салоне авто. За время дороги Ринат несколько раз пытается завести разговор, но тот не клеится, как я ни стараюсь. Все портит мое волнение. Я так переживаю о том, как пройдет наше знакомство с его родными, что просто не могу сосредоточиться ни на чем другом. Нет, конечно, я понимаю, что эти сомнения и страхи переживают все женщины на планете, но всему свое время, наверное. Может быть, когда ты юн, все воспринимается проще? Я же нахожусь в ужасе. В у-жа-се.
На нужный этаж поднимаюсь, себя не помня. Все, что меня держит теперь — рука Рината. Сильная, мозолистая и ужасно горячая. Которой бы ему следовало придерживать коробку с сервизом, если на то пошло!
— Хочешь, мы не будем этого делать? — мягко интересуется Орлов уже у самой двери.
— Может, ты иди, а я… — договорить мне не дают. На лестнице раздаются голоса, а потом я вижу спускающуюся вниз по ступеням пару. Высокого крупного мужчину и симпатичную женщину с ребенком на руках. Господи, еще и ребенок! Маша… Как я могла забыть?
— Ох, а вот и наша красотка! Вы посмотрите, какой у неё зачетный фингал! — Ринат отпускает мою ладонь и тянет руку к малышке. Я улыбаюсь бескровными губами ее родителям.
— Привет, Ринат! Привет, Саша. Рада, наконец, с тобой познакомиться. Я — Ариша. Наши мужики мне все уши о тебе прожужжали, — улыбчивая молодая женщина, которая мне сама представилась, тепло улыбается и на секунду-другую сжимает меня в объятиях. У нее совершенно волшебные руки и улыбка. Жаль, что их недостаточно, чтобы справиться с напряжением полностью, но вот чтобы ослабить — вполне.
— Наши мужики?
— Ну, да! Миша, — Ариша кивает за спину, где, внимательно меня разглядывая, стоит тот самый здоровяк. — И, конечно, Артем.
— Слушайте, а чего мы здесь стоим?
— Действительно, звоните в двери.
— Тут, наверное, и не заперто.
И правда. Дверь гостеприимно открыта. Мы дружной толпой вваливаемся в тесный коридорчик.
— Да поставь ты куда-нибудь этот коробок!
— Погоди ты! Дай подарок вручить. Ма-а-ам!
— Значит, пройди куда-нибудь. Из-за тебя не протолкнуться. Разуться, вон, и то не могу.
— Никто не может, — смеется Ариша, — Лидия Сергеевна, ну, где же вы? Принимайте гостей! И внучку заберите, пока она еще не все тут облизала. Клянусь, Машка рождена, чтобы попробовать этот мир на вкус, — добавляет мрачно и все-таки первая умудряется изловчиться и скинуть туфли.
— Или на зуб! — смеется Миша. Нас еще не представили, но из рассказов Рината я понимаю, что это и есть его старший брат. Тот, который заведует травмой.
— Или на зуб. Думаю, это зависит от того, насколько мир будет благосклонен к нашей крошке. Да, маленький поросенок?
Всех так много, и они такие шумные, что я не успеваю переключаться с одного на другого. И только растерянно улыбаюсь. Мать Рината — симпатичную хрупкую женщину, замечаю, наверное, позже всех.
— Ох, мои хорошие, что ж вы тут стоите? Ну-ка, проходите скорей. Ринат… Ариша. А это Сашенька? Какая красавица, вы только посмотрите!
