— Зачем вы так стремитесь дать чужакам равные возможности? Конкуренции не боитесь?
— Поселившись здесь, работая на Нарак, вы перестаете быть чужаками. Это не говоря о переселенцах во втором, третьем, десятом поколениях. — Он неопределенно поводит плечами. — И неравенство не ограничивается иномирянами. Например, суккубы и инкубы — совершенно коренные жители — проживают в гетто. Покинуть его они могут только если пройдут операцию по удалению желез, вырабатывающих феромоны их вида. Предположим, само удаление еще как-то обосновано: не у каждого демона есть иммунитет к воздействию этого порабощающего волю вещества. Но даже прошедшие операцию не обладают полными правами. А взять орков — на них держатся все ремонтно-технические работы колец, их шаманы очень тонко работают с магией внутри тел, что позволяет оказывать мелкие целительские услуги почти без воздействия на общий магический фон. Но орки не могут занимать руководящие должности вне ремонтно-технической структуры, и даже в ней на самом верху стоят демоны. На вводной лекции наверняка упомянули жителей без магии. Они обеспечивают нас почти всем необходимым для жизни, но, в отличие от полноправных наракцев, они не могут голосовать за кандидатов в Совет демонов напрямую, только через представительство — один голос за сто жителей. И это только самые вопиющие случаи.
Я это запоминаю — мало ли пригодится. И согласна, что это несправедливо.
— У вашего общества определенно много проблем. Какое отношение это имеет к вашему визиту сюда и отбору? — спрашиваю я, впрочем, предполагая ответ: он хочет использовать внимание ко мне из-за шоу и через меня продвинуть какие-нибудь идеи, а то и себя в Совет демонов. — Хотите бесплатную рекламу на весь Нарак?
— Я ее получил самим участием в шоу, — напоминает Илантих.
— Но этого определенно мало, ведь вы не самый интересный жених отбора.
— Совершенно верно. Зато вы — самая интересная невеста.
— Даже так? — вскидываю брови.
— На данный момент у вас самые высокие рейтинги, и партия «Равные возможности», лично я, — Илантих наклоняется вперед и переходит на интимный полушепот, — мы готовы консультировать вас и помогать, чтобы так оставалось и впредь.
— Только это не входит в мои планы.
— Что?
— Высокие рейтинги. Участие в шоу, повышенное внимание, — я развожу руками.
Несколько мгновений Илантих смотрит на меня с недоумением и даже ужасом, выдающим его жажду высоких рейтингов и внимания, от которых, как он наверняка думает, добровольно не отказываются.
— Почему? Это ведь прекрасная возможность устроить свою жизнь, — тихо, но уже без интимности, произносит он.
— Не думаю.
— Вы хотите отказаться только потому, что не верите устроителям шоу?
— Даже если не брать во внимание то, что мне не нравятся… — глянув на его рожки, я опускаю рвущееся с языка слово «рогатые» и продолжаю: — даже если не учитывать то, что я не планирую выходить замуж, весь этот ваш отбор выглядит крайне подозрительно и ненадежно. Вы единственный его простой участник, все остальные — детишки богатых семейств, наследники состояний, зачем им второсортные невесты? В лучшем случае — просто развлечься. Ну даже допустим, кто-то из женихов действительно влюбится, что будет через пару лет, когда влюбленность пройдет и элитный демон останется с женой — безродной иномирянкой? Кто ее защитит от его произвола? Никто. Выставит он ее вон, а если дети будут — их отнимет и вряд ли даст общаться с беспородной матерью. Это я еще предполагаю, что ваши большерогие достаточно благородны, чтобы не овдоветь от неугодной супруги.
— Знаете, что самое забавное? — после паузы спрашивает Илантих.
— Что же? — Я снова откидываюсь на спинку стула. Щиколотку что-то щекочет я дергаю ногой, щекотка перемещается — да по мне кто-то ползет!
— Я думаю примерно так же. О том, что ждет невест архисоветника и лордов Шаакарана и Баашара.
— Да? — заглядываю под стол: по колену ползет черный бугорок, на котором переливается шелковый черный узор. Удивительно, как ящерка меня нашла здесь. Накрыв ее руками, смотрю на Илантиха. — Хотите мне сообщить, что вашу супругу ничего такого не ждет?
— Я не высокородный демон, моя жизнь во многом зависит от популярности у подданных Нарака, так что в браке меня ждет верность, любимые детишки и семейные ценности.
— Или видимость таковых.
— Верно. Но я хотя бы предлагаю взаимоуважение и надежный тыл без подвохов. А если вы не хотите замуж, но вас интересует политическая деятельность — в партии «Равные возможности» место найдется. Если хорошо разыграете выпавшие вам карты — сможете попасть в Совет демонов.
— Довольно дерзкое предложение. Вы уверены, что я вам подхожу, как политический деятель?
— Я ознакомился с вашими высказываниями, посмотрел на поведение — вы активны, ваши взгляды совпадают с линией партии. Единственный ваш недостаток — незнание реалий нашего мира, из-за которого вы можете навсегда испортить репутацию, но мы можем вам помочь — подсказать, посоветовать.
— Тогда посоветуйте, как мне скорее вылететь с этого вашего отбора. — Я усмехаюсь, не особо надеясь на действенный совет.
Илантих нарочито задумывается, пожимает плечами и с извиняющейся улыбкой сообщает:
— Если сейчас сбежите со мной и вступите в брак — вылет с шоу вам гарантирован.
Засмеяться не успеваю — на нас надвигается черный бронированный демон, наклонивший голову так, словно собирается забодать резво отскочившего Илантиха своими рожищами под тридцать сантиметров длиной. На матовой лицевой пластине алыми пятнами пылают глаза.
— По протоколу свидания с невестами еще не начались, что ты тут делаешь, Илантих? — грозно вопрошает бронированный демонище голосом Леонхашарта.
Пока демоны смотрят друг на друга, я стягиваю прищепочку с глушилкой с подвески и закидываю в карман — вдруг не заметят и оставят. Ящерку осторожно зажимаю в руке — а то мало ли выскочит, а ее эти козлики затопчут.
Илантих отступает еще дальше, встает так, чтобы между ним и набычившимся Леонхашартом оказались два стола. Теперь и остальные первокурсницы отвлеклись, удивленно смотрят на демонов, лишь библиотекарь сполз по стулу ниже и по— прежнему читает книгу — если может разобрать буквы на трясущихся в такт дрожи его рук листах.
— Я вхожу в попечительский совет четвертого факультета, — с достоинством отзывается Илантих и поправляет галстук. — Зашел узнать, как тут дела с библиотечным фондом, решил опросить вновь поступившую студентку, всего ли ей хватает.
— Да-а? — грозно рокочет Леонхашарт и упирает кулаки в бока. — Неужели?
Кивая, Илантих сдвигается к двери, увеличив расстояние между ним и Леонхашартом еще на один стол:
— И если свидания с невестами еще не начались, что здесь делаете вы, уважаемый архисоветник?
Подбородок он держит высоко задранным, и это выглядело бы дерзко, если бы Леонхашарт не держал голову склоненной, направив на Илантиха рожища. Подозреваю, у них эта поза упертого барана считается воинственной, и направленные на оппонента рога — знак вызова или принятия вызова.
