— Анастасия, если вы не боитесь подземелий, то я знаю идеально подходящее место.
— Подземелье? — Я посмеиваюсь. — Подойдет, если там не будет цепей, пыточных инструментов и прочих ужасов.
— Похоже, придется искать другое место для обеда.
— То есть вы хотели сразу меня в цепи и ужасы? — смеюсь я. Опять. Хорошо, что микрофон выключен, и никто больше не слышит, как странно я себя веду. Мозги, давайте включайтесь уже, а то так и буду всю встречу глупо хихикать.
— У владельца своеобразное чувство прекрасного, цепи и пыточные инструменты там антураж, зато самый широкий ассортимент диковинных блюд в Нараке.
— Когда я просила об экзотике, я подразумевала нечто не столь экзотическое, — на этот раз мне удается просто улыбаться без глупых смешков.
— На сколько процентов экзотическое? — в голосе Леонхашарта тоже звучит веселье.
— Если подумать, для меня здесь все экзотика, кроме Вискаса, но его я не ем.
— Котодемоны вас не поймут: для них пребывание в мире, где Вискас продается на каждом углу, да еще за вменяемую цену — это мечта.
— Я бы предложила им туда съездить, но, боюсь, котиков злостно затискают. Хотя, с другой стороны, если верить мемам, котики правят миром, так что должны отлично вписаться.
На этот раз смеется Леонхашарт, и у меня отлегает от сердца: значит, мой смех и широченная улыбка смотрятся не так дико, как мне думается. А ему в этом отношении совсем хорошо: может хоть рожи корчить…
— Чему вы улыбаетесь?
Да вот подумала, как здорово ходить на свидания в шлеме: не надо следить за лицом.
Так, стоп, это не свидание, а награда за хорошее выступление.
— Просто… приятно вырваться из сектора четвертого факультета. — Запрокидываю голову, но меня ослепляет блеск стеклянных зданий, и я снова смотрю на дорогу. — Надоело сидеть в четырех стенах без окон.
— Сектор четвертого факультета, если честно, больше напоминает тюрьму.
— Ну, если мы попадем под вашу юрисдикцию, может, окна нам сделаете?
— Боюсь, виды в окнах будут еще мрачнее, чем вид голых стен. Сектор для факультета проще отстроить заново, чем сделать действительно комфортное место из того, что есть. Это почти складская зона.
На меня накатывает грусть и обида на такое отношение к нам, иномирянам.
— Леонхашарт, разве ничего нельзя сделать?
Он молча сворачивает, проезжает квартал и там опять сворачивает, останавливается на светофоре.
— Сейчас происходит что-то странное. Многие уже одобренные проекты получают отказ в финансировании, особенно это касается четвертого факультета.
Под ложечкой сосет от дурного предчувствия.
— Анастасия, не волнуйтесь, — Леонхашарт накрывает мою лежащую на колене ладонь своей запакованной рукой, но сквозь искусственный материал я ощущаю приятное тепло. — Я сделаю все возможное, чтобы вас никто не обидел.
— Но есть ведь не только я, — напоминаю и снова запрокидываю голову. На этот раз верхние этажи зданий в тени, не блестят, и я вижу квадрокоптеры. — Ну вот, кажется, нас нашли.
Запрокинув голову, Леонхашарт мгновение смотрит на них, затем отпускает мою руку и вынимает из бардачка странную штуку — что-то вроде пульта с маленькой тарелкой на конце. Нажимает пару кнопок, и квадрокоптеры, дрогнув, опадают вниз. И как раз зажигается зеленый свет.
— Как нашли, так и потеряли, — Леонхашарт вновь ударяет по газам, мы зигзагом проносимся по переулкам, а потом сворачиваем к купольному черному зданию с золочеными ребрами жесткости.
Оно окружено черным поясом ограды с золочеными пиками.
У охранников на входе довольно крупные рога с золотыми насадками, броня и… алебарды. Названия нет просто двойные позолоченные двери с чеканным спиральным узором. Остановившись возле крыльца, Леонхашарт выходит и открывает мою дверь, опять протягивает руку. Узор на дверях так лихо запутывает взгляд в своей спирали, что я рассеянно берусь за ладонь, а через миг моя рука уже оказывается на предплечье Леонхашарта.
Так, под руку, словно свою девушку, он и ведет меня к раскрывающимся дверям, изнутри доносится мягкая музыка, демоны на входе склоняют головы. И вроде все так правильно, словно так должно и быть.
Вот Леонхашарт, вот демон-искуситель! Я должна была остаться с Уршем и упрямо саботировать попытки себя увезти, а я почему-то здесь. Как так получилось? Сама не понимаю. Но раз уж я здесь, надо наслаждаться моментом.
* * *
На всем в безымянном заведении, в которое привел меня Леонхашарт, можно алело ставить штамп «Элитно», «Дорого» и «Очень дорого». Золотые инкрустации тянутся по черному каменному полу, стены покрыты узорами из брекчиевой яшмы, из-за чего кажется, что на них пляшут тысячи маленьких фантастических существ. Все перегорожено ажурными решетками в восточном стиле, занавесками с золотыми и багряными узорами. Светильники заключены в золотые когтистые лапы.
— Приветствую с трепетом, архисоветник Леонхашарт, вас и вашу спутницу, — склоняющийся перед нами хостес скользит по моему комбинезону недоуменным взглядом.
Сюда дамы наверняка являются в роскошных платьях, увешанные дорогущими украшениями, но у меня его изумление вызывает лишь улыбку: он еще одна жертва внешней атрибутики и цивилизации статуса. Ну было бы на мне роскошное платье, разве перестала бы я от этого быть всего лишь полубесправной студенткой четвертого факультета? Нет. Но и от того, что я студентка четвертого факультета в комбинезоне, я хуже не стала, поэтому чуть выше вздергиваю подбородок и по-прежнему так же легко опираюсь на руку Леонхашарта.
И так же гордо вышагиваю рядом с ним по винтовой лестнице на площадку, подвешенную под самым куполом. Снизу та, унизанная светильниками, кажется зеркальной, но наверху выясняется, что пол прозрачный, и свет идет от него, пронизывает насквозь стеклянный стол с золотыми узорами на столешнице. Диван здесь один — полукругом охватывает стол. Занавески скрывают площадку по периметру. Очень интимная обстановка. Леонхашарт дергает шторку, и та с тихим перезвоном колокольчиков перегораживает выход на лестницу. Значит, даже официант сюда внезапно не войдет.
Если спрошу, место ли это для свиданий, разговор наверняка повернется в соответствующее русло, поэтому сажусь на краешек дивана и киваю:
— Отличное место для переговоров. — Провожу рукой по поверхности стола — она гладкая, снизу тоже. Золото вплавлено в стеклянный диск. — Красивая штучка.
Леонхашарт так и возвышается надо мной, видимо, переваривает характеристику «место для переговоров».
Облокотившись на спинку дивана, я интересуюсь:
— Так о чем вы хотели со мной поговорить, архисоветник? Мне показалось, дело серьезное и секретное, поэтому я согласилась отправиться с вами.
Он молча смотрит на меня. Закатывает губу, которую на свидание раскатал?
